– Вас, Евлампия Андреевна, я никогда бытронуть не смог, – ответил Андрюша, – и вообще, я не по мокрому делу,на мне крови нет, дядя Володя проверял.

– Почему же ты меня полюбил? –удивилась я. – Вроде я без конца замечания делаю и вообще за убийцу тебясчитала.

– За куриный супчик, – серьезноответил парень.

– За что?

– Помните, я свинкой заболел?

– Ну?

– А вы мне суп-лапшу сварили из курочки,морковь кружочками, лук и вермишель звездочками, мама иногда, когда не пила,такой делала, вкусный очень, – тихо пояснил Андрей.

Я растерянно заморгала. Куриный супчик… Ну ктобы мог подумать!

– Все, – сообщил Володя, – ещевопросы будут?

– Как вы до всего докопались? –поинтересовалась я.

– Нет ничего тайного, что не стало быявным, – серьезным тоном провозгласил майор, – не к чему тебезаглядывать на нашу милицейскую кухню. Грызлова заподозрили давно, как толькоЛена призналась, что он ее любовник. Кстати, столь нелюбимый тобой Митрофановпроделал гигантскую работу.

Я фыркнула и демонстративно закурила. Человек,нагло выгнавший меня на улицу, не может рассчитывать на добрые чувства с моейстороны. Никогда!

«Загон с гиенами» упал на лотки и прилавкикнижных магазинов в конце апреля. Хитрый Миша Галин моментально понял, какможно использовать ситуацию с арестом Грызлова, и быстренько распространилсреди журналистов информацию о том, что в книге описаны подлинные события, аглавный герой на данном этапе ждет суда. Шум поднялся невероятный, нескольконедель все средства массовой информации, в особенности бульварные газеты,кричали о «Загоне». Ситуацию обострило еще то, что Лена наотрез отказаласьдавать интервью, а следователи хранили упорное молчание. Тут дажереспектабельный «Коммерсантъ» не выдержал и отправил к Митрофанову репортера.Но майор только подлил масла в огонь, ляпнув на вопрос: «Правдивы ли слухи одокументальности романа?»

– Не могу ответить «нет».

Правда, через секунду он спохватился идобавил:

– И не могу сказать «да».

Но корреспондент умышленно опустил в статьевторую часть ответа, и вновь поднялся шум. В итоге издательство, спешнодопечатавшее тираж «Загона», осталось крайне довольно.

Прошло полгода. Лену давно выпустили, онапродала квартиру Кондрата и исчезла в неизвестном направлении. Может, уехала наКипр. Однако вчера на лотках я увидела новую книгу со знакомым названием«Яблоко на елке», так именовался один из неопубликованных романов Кондрата. Натитульном листе стояло имя автора – Мария Крол, а на задней обложке былапомещена фотография… Лены. Значит, она все же в Москве и решила стать«писательницей». Честно говоря, мне захотелось найти ее и потребовать Лизинудолю. Но Андрюшка остановил мой порыв:

– Нехай подавится, нам с сеструхой этиденьги не нужны.

Андрей по-прежнему владеет авторемонтнымбизнесом. Свою квартиру он тоже продал, купил другую, говорит, слишкомнеприятные воспоминания связаны со старой.

Я вернулась в наши с Катей хоромы, Лиза живетпока со мной, ей на днях выдали паспорт, и никто из официальных представителейвластей не поинтересовался, что случилось с девочкой, но нам это только наруку. Андрюша хотел забрать сестру к себе, но я не разрешила. Лиза пока ещемаленькая, и за ней нужен присмотр. Скоро из Америки вернутся Катя, Сережка,Юлечка и Кирюшка, приедут и наши животные. Надеюсь, они благосклонно отнесутсяк Пингве и Рамику. Что же касается Лизы, то Катя всегда мечтала иметь в придачук сыновьям еще и дочь.

Грызлов сидит в тюрьме «Матросская тишина» иждет суда; говорят, приговор будет суровым.

Слава Самоненко выздоровел и вновь работает.

Между прочим, Митрофанов оказался не таким ужи противным, и мы иногда вместе пьем чай у Володи Костина дома.

Я нашла себе место работы, но об этомкак-нибудь в другой раз.

Кстати, Рамик не превратился ни вмастино-неаполитано, ни в филу-бразильеро. Это просто средней высоты, весьматучный пес, страстный любитель разной еды, мы теплыми вечерами гуляем с ним поулицам.

Вот и сегодня Лиза и Андрей с шумом и смехомбросили Рамику резиновый мячик. Внезапно игрушка выкатилась на дорогу, девочка,парень и собака бросились наперегонки за ней. И тут раздался визг. От ужаса ячуть не потеряла сознание. Прямо из-за угла на них летела огромная,угрожающе-черная машина.

– Стой, придурок, козел долбаный, уродпозорный, грабками вправо руль поворачивай, куда буркалы выпятил, –заорала я изо всей мочи.

Словно услыхав мой вопль, автомобиль резковильнул и исчез за поворотом. Я в изнеможении прислонилась к стене.

Андрей, Лиза и Рамик уставились на меня во всеглаза. Первой отмерла девочка:

– Ага, а нам так говорить ты неразрешаешь!

– Здорово вы по-свойски кумекаете, спонятием! – восхитился Андрей.

Я растерянно молчала. Сама не понимаю, кактакое вышло, слова просто сами вылетели изо рта.

– Не тушуйтесь, Ева Андреевна, –засмеялся Андрей, – пойдемте чай пить.

Я содрогнулась:

– Как ты назвал меня?

– Ева, – обрадованно подхватилаЛиза, – правда, здоровское мы тебе новое имя нашли! И как только никто недодумался.

Как же, был один субъект.

– Никогда, слышите, никогда не смейте такменя называть, – с расстановкой сказала я, – меня вполне устраиваетбыть Лампой.

– Только не электрической, –хихикнул Андрей, ловя Рамика.

Да, не керосиновой, не газовой, а простоЛампой, чудесное имя, на мой взгляд.