– О! – пробормотал Володя. –Знаешь, Грызлову удивительно везло, вот и думай после этого, как господьотносится к негодяям.

Раиса Андреевна единственный человек, которогоЮра на самом деле боялся. С Галей он практически не встречался, та рано убежалаиз дома и скорей всего не узнала бы младшего брата. Рита тоже не слишком частообщалась со Степаном, он приходил в гости к настоящим родителям от силы два-трираза в год. Но вот Раиса Андреевна!.. От нее следовало избавитьсявсенепременно, и Юра поехал по знакомому адресу. Правда, сначала позвонил иприкинулся отцом будущей ученицы, получил приглашение и поехал в квартиру,много лет бывшую его родным домом.

Время для визита он специально выбрал позднее,на лестнице горела тусклая лампочка, шляпу он надвинул на лицо…

Раиса Андреевна впустила сына, пригласила егопройти в гостиную. Юра вошел в до боли знакомую комнату, приемная мать поднялаглаза и недоуменно посмотрела на возмужавшего, но тем не менее отличноузнаваемого Степана.

– Степа, – пробормотала она и упалана стул, – ты жив!

В кармане Юры ждали своего часа великолепныетаблетки, сделанные израильтянами. В малой дозе – они отличное сердечноелекарство, в большой – смертельно опасны. Он намеревался подбросить ихвоспитавшей его женщине в чай или воду. Но у Раисы Андреевны былагипертоническая болезнь, и с ней от невероятного волнения случился удар.Грызлов понял, что мать вот-вот скончается, отнес ее на кровать ипреспокойненько ушел, радуясь, что события приняли такой оборот. РаисаАндреевна и впрямь не дожила до утра и ничего никому уже не рассказала.

– Она только написала странное слово,почему-то по-английски – ghos.

– Да, – согласился Володя, –соседка рассказала нам то же самое. Пришлось взять словарь, и знаешь, чтовышло?

– Что?

– Оказалось, что слова ghos нет, но естьghostly – привидение или призрачный. Бедная учительница пыталась, как могла,сообщить, что к ней приходил фантом, призрак, давно умерший человек.

И как только я не догадалась посмотреть всловарь!

– Но почему она писалапо-английски? – осведомилась Лиза.

Костин вздохнул:

– Инсульт – загадочная болячка, может,бедняжка просто забыла, как будет нужное слово по-русски, а по-английскиприпомнила. Знавшие ее люди отмечают, что Раиса Андреевна великолепно владелаэтим языком, вот в минуту болезни в памяти и всплыл нужный термин.

– Но когда Юра уходил, – сказалая, – соседка подглядывала у «глазка». Она припомнила, как мужчина буркнул:«До свиданья, Раиса Андреевна». А учительница якобы ответила!

– Нет, – возразил майор. – Делобыло не так. Грызлов, уходя, для отвода глаз громко произнес слова прощания. НоРаиса Андреевна лежала на кровати и не могла ответить. Соседка просто домыслиласитуацию, как иногда бывает со свидетелями.

– Почему Юра сразу не убил меня? –тихо спросила я. – Он знал, что я ищу Степана Разина, даже меня дразнил,называя себя Емельяном Пугачевым.

– Ты была ему нужна, – короткобросил майор.

– Хочешь сказать, он полюбил меня ипоэтому пожалел?

Володя стукнул кулаком по столу.

– Дура! Имей в виду, этот субъект никогдаи никого не любил. Это чувство ему незнакомо. Ты была ему просто временнонеобходима.

– Зачем?

– Ну, он пребывал в абсолютной уверенности,что Лену осудят за убийство, и хотел украсть романы Кондрата.

– Да почему? Он ведь и сам умел писать!

– Во-первых, не так хорошо иувлекательно, во-вторых, Грызлов просто хотел нажиться на чужом труде, ав-третьих, ему очень импонировала мысль о том, что покойный Разумов станетневольным «спонсором» живого Грызлова. Юра-то успел оттащить ему восемьдесяттысяч долларов и хотел вернуть утраченное. С твоей помощью он думал выудитьроманы из компьютера и забрать их себе. Ему обязательно требовалась ты, ну какон мог войти в квартиру? Взломать замок? Так квартира Разумова подключена напульт, сразу бы приехал патруль. Нет, ему следовало привлечь тебя.

– Но он же влез один раз без меня вкомпьютер, симулировав сердечный приступ?

– Правильно, но не мог же он каждый разизображать смертельно больного и отсылать тебя в аптеку, тем более что задесять минут ему было не справиться. Это не секундное уничтожение информации.Рукописи Кондрат хранил в разных файлах и в разной степени готовности,требовалось время, чтобы разобраться в чужом компьютере. Вот Грызлов и сталсоблазнять тебя гонорарами и известностью. Понимаешь теперь, что, как только онобрел бы дискеты, ты моментально бы получила билет в одну сторону.

– Куда?

– На тот свет, дорогуша.

– Но я ему отказала, сказав, что хозяйкароманов – Лена.

– И подписала себе смертный приговор.Грызлов обратился к Андрею.

– Почему именно к нему?

– Посчитал, что парень, тесно связанный скриминальным миром, не откажется заработать на ерунде, подумаешь, бабузадавить. Себе он на этот день приготовил безукоризненное алиби и вообщепроявил крайнюю осторожность. Сначала договорился с Андреем по телефону, апотом встретился с ним в гриме. Нацепил парик блондина, очки, усы наклеил,бороду… Договаривались они в парке, чуть ли не у Кольцевой дороги.

– А как же Андрей узнал, что это Юра?

– Ишь, баснописец, – фыркнул нашсосед, – да я как по телефону услыхал, что о вас речь идет, ЛампаАндреевна, тут же братанам свистнул, и они этому убийце-крысятнику на хвостсели, вот мандавошка гнидистая! Прямо до дома довели, уржаться можно. Этоткозел долбаный, только со мной поговорил, капусту отслюнил, в тачку сел ирванул. А мои уж на выезде ждут. Так этот урод позорный и бороду, и усыотцепил, кретин!

– Андрей, говори нормально, –машинально поправила я и возмутилась: – Так ты еще и деньги у Грызлова взял?

– Конечно, – захохотал страшнодовольный Андрюшка. – Авансик за вашу смерть!

– Ничего смешного тут нет, –вскипела я. – Немедленно верни все.

– Ага, – хихикнул он, – я этибаксы в фонд помощи ментам перечислю.

Я с сомнением посмотрела в его сторону: что-тоне верится.

– Ты бы ему спасибо сказала, –укорил майор.

– Спасибо, что не задавил меня! –выпалила я.