Сафира кивнула. В Роге практически все знакомы между собой, однако Талим всегда учил уделять внимание деталям, запоминать, кого что интересует, прогнозировать, что от кого ожидать.

Здесь было несколько сложнее, множество незнакомых лиц, однако с другой стороны, выводам Китильи можно верить. Ведь она видит суть.

– Мадам Кальян, – продолжила «ведьма», Лунар хмыкнул, будто услышал что-то смешное, но у Сафиры в языке не нашлось аналогов. – Ага, весёлое имечко, но оно у них ничего не означает, набор звуков. Нынешняя фаворитка короля, беспринципная интриганка, говорят, против предыдущей провела какую-то не самую честную игру.

– И королю это нравится? – удивилась Сафира, разглядывая округлую невысокую брюнетку с кротким взглядом. Так и не скажешь, что беспринципная.

– Ещё бы, конечно. И сам факт приятен, и смотрит, кто чего стоит, чего следует ждать. На внешность не обращайте внимания, у него предпочтений нет. Кстати, а вот и соперница, мадам…

– Коньяк? – усмехнулся Лунар.

Китилья кивнула статной блондинке, засмеялась:

– Нет, Билор. Так вот эта мадам тоже опасна, похоже, готовит ответный ход и изведёт любого, кто встанет на её пути к короне. Следующие братья Кни, Тоб душка и сердцеед, так что Сафирка, берегись. Он действительно клёвый, даже я слегка поддалась обаянию, – Китилья бросила взгляд на Лунара, однако тот пристально рассматривал братьев. – Тоб справа, – добавила. – Ветренен, непостоянен, но желанен. Этих женщин не поймёшь. Видимо, каждая полагает, что именно с ней он и останется. Если Тоб парень приятный, ухаживает легко и красиво, излишне не навязывается и расставаться старается мягко, то братец Вал на удивление на него не похож. То ли хочет доказать, что старше и круче, то ли слава брата не даёт покоя, но Вал настойчив и отказы его разъяряют. С ним лучше вообще не общаться, сразу чётко обозначить дистанцию, ну и для верности не показывать, что Тоб нравится больше.

– Какой бред, – пробормотала Сафира. Понять подобные взаимоотношения казалось ей чем-то нереальным. – Зачем нам всё это?

– Не переживай, на всякий случай. Вдруг столкнуться придётся. Сейчас мы под пристальным вниманием, на нас повалятся приглашения, кто-нибудь надумает в гости прийти. Знание лишним не бывает. Последний… – Китилья всмотрелась в толпу, незаметно указала высокого мужчину в шляпе – едва ли не единственного с покрытой головой. – Этот, пожалуй, здесь самый опасный. Сафира, держись от него подальше. Не знаю, кто такой, есть у меня подозрения, из какого мира его предки… не самого светлого и радостного. Не боится ничего и никого, даже нас, ведьм. Подозреваю, на его совести не одна загубленная жизнь, и если что-нибудь захочет – непременно возьмёт. Есть у него какая-то тёмная тайна на сердце, меня всё не отпускает… будто бы нужно что-то сделать. Но пока не вижу, что. Адам Хэл.

Мужчина обернулся, словно услышав, хотя находился далеко. Да и говорили на языке Рогов. Окинул компанию холодным взглядом свинцовых глаз, чуть приподнял шляпу в знак приветствия.

Сафира ощутила, как разгораются искры. Что-то в нём было пронзительно-холодное, пугающее, отторгающее.

Адам Хэл направился было к ним, хотя знакомиться прежде короля здесь считалось дурным тоном. Глава тайного сыска Тайру Квазо проводил его пристальным взглядом.

Однако послышалось шевеление, в зал вошёл король. Все начали расступаться, пропуская, кланяясь.

Его величество оказался молодым мужчиной с весёлыми чёрными глазами. Улыбался так открыто и располагающе – губы сами складывались в ответную улыбку.

Однако, напомнила себе Сафира, тот, кто успешно держит в руках немалое государство, не может быть прост. Поклонилась как учила Китилья, когда глаза короля задержались на ней.

Монарх взошёл на трон, сел, оглядел собравшихся. Сделал едва уловимый жест, и распорядитель начал процедуру представления гостей.

По традиции объявляли каждого по степени приближения к королю. Сафира пыталась всех запомнить, а когда речь дошла до Китильи – не стушеваться под любопытными взглядами.

Китилья строго соблюла процедуру, правда, назвала придуманные имена – Сафира отметила, что Лунара тоже. Король подал ещё один знак, распорядитель громко возвестил их присутствующим.

– За вами третий танец, красавица, вы помните? – усмехнулся король.

Сафира едва не стушевалась, однако слова были обращены к Китилье.

– Как всегда, ваше величество, – отозвалась та с лёгкой игривостью.

Распорядитель уже называл следующих, и поддерживать дальнейшую беседу не пришлось. Сафира искренне обрадовалась.

Пока приветствие продолжалось, предводительница пыталась рассмотреть среди толпы тех, кого ей назвали. Это было непросто: в Рогах никогда не проводили настолько людных приёмов. Да и на общих праздниках всё равно все были своими.

– Красивые волосы – истинная ценность любой женщины, – раздался у уха воркующий голос, впившийся ледяными иглами куда-то вглубь души.

Ещё не оглянувшись, предводительница узнала, кому он принадлежит. Адам Хэл всё-таки добрался сюда.

– Я не знаю вашего языка, – на всякий случай отозвалась Сафира, оборачиваясь.

Ощутила, что волосы разгораются, смело взглянула в тяжёлые свинцовые глаза. Заметила, как Кадим положил ладонь на рукоять меча – намёк телохранителя.

– Вы не откажете мне? – протянул руку подошедший, однако с другой стороны раздался родной бархатистый голос, вызвавший облегчение:

– Дама обещала первый танец мне.

– Тогда второй, – ничуть не смутившись, произнёс Хэл. – Алтея, вы же будете так любезны перевести очаровательной гостье? – обратился к Китилье.

– Конечно, – отозвалась та и проговорила уже на языке Рогов:

– Не знаю, что в данной ситуации лучше… полагаю, всё-таки станцевать. Если откажешься, придётся соблюдать неприступный образ, а он ещё больше всех раззадорит. Но не вздумай никуда с ним выходить.

– Хорошо, – нахмурилась Сафира.

Китилья перевела, Хэл прикоснулся пальцами к шляпе, отошёл.

– Ты знала? – мрачно поинтересовался Лунар.

– Что? – Китилья взглянула ему в глаза.

– Что он сразу же заинтересуется Сафирой.

– Это ревность?

– Здравый смысл.

– Надеюсь, твой здравый смысл сообщил тебе, что Сафирой с её волосами и внешностью заинтересуются все.

– А что не так с моей внешностью? – пальцы привычно метнулась к шраму.

– Опусти, – зашипела Китилья. – Ты на себя в зеркало смотрела?

– Случалось периодически, – сухо отозвалась предводительница, убирая руку. Она страшно не любила, когда ей говорили что-то о внешности, о шраме. В конце концов, никогда не претендовала на роль красавицы.

– Дурочка, – усмехнулась Китилья. – Да ты же красивая, одни глазищи чего стоят! А ножки? Даже Кадим заглядывается.