Положив руку на живот, леди Льефф-Энтан с трудом сдерживала слезы. Как быстро меняется жизнь – утром она слушала биение сердца своего малыша, а сейчас находится в шаге от смерти.

– Так это все логично, и, скорее всего, ты абсолютно права. – Каэль, одной рукой удерживая щит, второй вытащила флакон со стимулятором. – Но это не повод умирать. Ох, дрянь-то какая, у меня глаза чуть не лопнули. Фух. Спасибо серебряной за мощное зелье, но над вкусом стоит поработать. У тебя что-нибудь есть? Из зелий?

– Флакон слабого успокоительного и разбавленное обезболивающее, – отчиталась Арфель. – Ричард велел носить с собой, потому что может разболеться голова. Но для нормального человека эти зелья бесполезны – сильно ослаблены.

– У меня с собой тоже ничего особенного, – вздохнула Каэль. – Нож и пара слабых атакующих амулетов – арки для меня еще не перенастроили. На бойцов клана они не реагируют, несмотря на их вооружение. Я готова принести клятву твоему мужу, но как-то пока не сложилось. Вот и пришлось перебиваться мелочами.

– На ножи арка тоже реагирует, – напомнила Арфель.

– Но не на те, которыми пользуются травники. Надо уходить. Дорогу я, кажется, запомнила. Черт, пустить тебя вперед и прикрывать спину или самой идти вперед, чтобы встретить опасность первой?!

– Я тоже могу вызвать щит, – с некоторым сомнением произнесла Арфель. – И на мне артефакты, помнишь?

– Тогда иди вперед.

Каэль, на мгновение опустив щит, создала целый рой магических светлячков. Еще одно короткое заклятье, и рой делится на две части. Одна летит вперед, вторая назад.

– Она не сможет притаиться в тени, – жестко произнесла Каэль. – Мои светлячки не позволят.

К выходу продвигались медленно, излишняя торопливость могла стоить жизни. Вот только в итоге они уперлись в каменную стену.

– Мы здесь проходили, я помню эту трещину, – дрогнувшим голосом произнесла Арфель. – Каблук чуть не застрял.

Госпожа Хемм согласно кивнула, она хорошо запомнила все повороты и была уверена, что нигде не ошиблась.

– Стоять на месте – не выход. Значит, волчица решила поохотиться в каменном лабиринте. Как думаешь, жрец одобряет или уже мертв?

– Я не знаю, – леди Льефф-Энтан пожала плечами, – Отец-Ворон заинтересован в благе для Серого Дола, а не благе для кого-то одного.

– Значит, мертв, – кивнула Каэль. – Плохо.

Громкий скрежет заставил Арфель вскрикнуть и шарахнуться в сторону. Каэль же чудом успела деактивировать проклятье, едва не сорвавшееся с ее руки.

– Или умирает, – брякнула ошеломленная госпожа Хемм.

В открывшемся тайном ходе стоял жрец, над которым парил крупный осветительный шар. Одеяние Отца-Ворона было изорвано и пропитано кровью. Тяжело дышащий, он опирался на узловатую палку и как-то неуловимо покачивался, будто ноги пытались предать своего хозяина.

– За мной, – хрипло выдохнул Отец-Ворон. – Времени мало.

На губах старика выступила кровь, и подруги, более не сомневаясь, шагнули к нему. Каэль, поднырнув под свободную руку старика, приняла на себя часть его веса. А леди Льефф-Энтан вытащила свое слабое обезболивающее и аккуратно споила его жрецу.

– Что здесь происходит? – нервно, на грани истерики спросила Арфель.

Старик, облизнув с губ остатки зелья, выдохнул:

– Подожди немного. У тотемного древа мне станет полегче.

Светлячки, исправно освещавшие путь, внезапно начали гаснуть. Один за другим. Им на смену пришло зеленовато-желтое свечение, исходящее от старика.

– Почти пришли. Прошу простить за этих нелепых, но милых созданий – я вынужден был их погасить. Тотемное древо не терпит чуждой магии.

Перед подругами открылась пустая гулкая пещера, единственным украшением которой был огромный хризолит. Все окружающее пространство было залито зеленовато-желтым светом. Внутри хризолита Арфель рассмотрела черное тотемное древо, чьи изогнутые ветви были покрыты листочками. Откуда-то пришло понимание, что каждый листик – это ныне живущий оборотень. Но среди пышных ветвей прятались и совсем голые, как будто изломанные отростки. «Исчезнувшие стаи», – поняла леди Льефф-Энтан.

– Оно зовет тебя, – уверенно произнес жрец. – Вот, значит, как. В полную силу ты не войдешь, но… Как же я счастлив, княгинюшка. Смотри, как я делаю и чувствую, древо подскажет тебе.

Старик положил сухую ладонь на хризолит, и древо будто приблизилось, изогнулось и показало небольшую ветку с крошечным, не до конца распустившимся листочком.

– А этот лепесток – твой ребенок. Здесь, в камне, сокрыта последняя реликвия нашего народа.

Арфель с трудом отвела взгляд от маленького, трепещущего листочка, и посмотрела на Отца-Ворона. Здесь, в пещере, княгиня чувствовала себя как дома. Ей хотелось остаться, хотелось поставить кресло и сесть в него, чтобы любоваться тотемным древом. Чтобы купаться в лучах его света.

– Так что же тут происходит? – спросила Арфель, беря себя в руки и отвлекаясь от странных желаний.

Отец-Ворон тяжело вздохнул и опустился прямо на пол. Княгиня, не чинясь, устроилась рядом. Каэль же осталась стоять, ее нервировал темный проход, по которому они пришли. А второй выход и вовсе заставлял ее нервно чесаться.

– Неделю назад мой ученик привел свою подругу. Юная волчица почти не попадалась мне на глаза, зато превосходно вела хозяйство. – Старик покачал головой. – Я даже не заподозрил в юной и услужливой девочке гордую Астару. Сегодня, после визита гонца от Князя, она напала на меня. Я должен был умереть, ни один оборотень не выживет с такими ранами. Но, и слава богам, что Астара рид Аверрим этого не знала, жреца хранит тотемное древо. Я погрузился в целебный сон, но полностью исцелить себя не мог.

– Почему? – удивилась Арфель. – Я чувствую в хризолите много силы.

– Потому что я не мог оставить тебя одну, – старик рассмеялся. – Что значит моя жизнь в сравнении с жизнью моего народа? Ты ведь знаешь, как все исправить?

– В общих чертах, – кивнула княгиня. – Из-за этого я и пришла – души оборотней не видят путь, потому так мало рождается детей.

«Правда, я даже не представляю, как открыть путь для этих душ», – мысленно посетовала Арфель. И вдруг почувствовала непреодолимое желание коснуться хризолита. Ладони нестерпимо зудели, и только прикосновение к прохладному камню могло утишить это невозможное ощущение.

Леди Льефф-Энтан не слышала слов жреца, не ощущала, как Каэль пытается ее перехватить. Она просто шагнула вперед и прижала ладони к мерцающему камню. Прижала ладони и будто провалилась вперед, туда, к древу. Ее тело будто потеряло всякий вес, а легкие наполнились упоительным ароматом спелых ягод и трав. Она поднесла руку к лицу и, будто на ее ладони находилась пыльца, подула на древо. На котором тут же вспыхнул десяток огоньков.

– Ох. – Арфель резко вернулась в свое тело. – Ох, какой резкий переход.