Волчица зарычала. Она металась перед княгиней, злилась, втягивала и отращивала обратно когти. И никак, никак не могла решиться на последний рывок. Очевидно, Астара хотела подманить Лунную Княгиню к себе. Но вот незадача – и Отец-Ворон, и Каэль находились подле Арфель, а значит, некому было угрожать.

– А это неважно, – выплюнула волчица и остановилась, прекратила кружить на месте. – Все равно твой ребенок ублюдок, зачатый вне брака. Нид Энтан сделал предложение мне. Никто и никогда не забудет, что сын Князя зачат от отца, что был связан с другой самкой. Иди сюда, Арфель Льефф. Иди сюда, и тебе даже не будет больно. Или ты все же рискнешь и используешь лунного убийцу? Выберешь чистое личико и пустое чрево?

Взбешенная, Арфель едва не шагнула вперед, чтобы раз и навсегда лишить Астару возможности говорить. Но волчица допустила серьезный промах – она слишком открылась. Она позволила своим потаенным мыслям всплыть на поверхность, всего на мгновение, но этого хватило, чтобы Арфель поняла, куда нужно бить. Тонко усмехнувшись, княгиня поправила волосы и задумчиво произнесла:

– Знаешь, я получила больше, чем ты думаешь. Илуор любит меня, и, что бы ни произошло с моим лицом, мой то-соэлен будет принадлежать только мне. А ты… Сначала ты предпочла любимому будущего князя, а потом недостойный и слабый оборотень, которого избрало твое сердце, взял в жены человечку. И ты обиделась, да, Астара? Ты хотела, чтобы он страдал, а он обрадовался и ради возлюбленной пошел против семьи, против общества… Он оказался не настолько слабым, как ты думала.

Астара преобразилась за одно мгновение, и преображение это было чудовищным. С бледного, ожесточенного лица ушли все эмоции, из глаз пропало золото, а когти… Когти засветились собственным светом. Волчица больше не угрожала, не ярилась, не распаляла саму себя. Она была готова мстить всему миру, мстить за свою порушенную жизнь, за свой неправильный выбор.

Рывок, и Астара летит вперед, сшибает с ног Арфель и вдавливает ее в хризолит.

– Вот и все, – хрипло шепчет волчица и почти ласково касается когтями лица княгини.

– Вот и все, – соглашается Арфель и резко выдыхает из себя проклятье.

Одно мгновение – и висок Лунной Княгини обжигает болью, одно мгновение – и у ног леди Льефф-Энтан воет и корчится волчица. Самая обычная волчица, из тех, что в изобилии водятся в лесу. И только на лбу этой волчицы яркий белый знак – перевернутая запятая. Проклятие жриц, о котором все давно забыли. Ну ничего, Лунная Княгиня напомнит.

– Быть тебе в волчьей шкуре, пока не рассмотришь свои ошибки, – проговорила Арфель и, поморщившись, коснулась виска.

На пальцах осталась кровь, и леди Льефф-Энтан поджала губы. Кажется, им обеим удалось добиться желаемого: на память от Астары у Арфель останется шрам на виске.

«А может, даже не один», – подумала княгиня, осторожно ощупывая висок.

Придя в себя, Астара обезумела. Она сжалась в комок, низко завыла и несколько раз ударила мордой о каменный пол. Поняв, что обратное перевоплощение невозможно, она остановила ненавидящий взгляд на Арфель. Оскалившись, волчица перегруппировалась для одного-единственного смертоносного прыжка. Но она не успела даже оттолкнуться от пола, как крупный волк с серыми подпалинами перехватил ее зубами за загривок.

По гулкой пещере расползались клочья истаивающего тумана, тонко скулила-плакала серая лесная волчица, глухо рычал крупный волк.

«Все закончилось?» – недоверчиво подумала Арфель и поспешила к подруге. Каэль дышала, и княгиня, повернувшись к волку, с улыбкой выдохнула:

– Тамор, я так рада тебя видеть. А у нас все почти хорошо.

Тот коротко добродушно рыкнул и отпустил Астару, позволив ей перевернуться на спину и подставить беззащитное брюхо. Тамор, пренебрежительно фыркнув, подошел к княгине и подставил голову под короткую, мимолетную ласку.

– Что мне делать, Тамор? – Арфель держала руку на запястье подруги и отсчитывала пульс.

Если верить диагносту, который у княгини получился откровенно слабым и неинформативным, то у госпожи Хемм переломаны ребра и трещина в черепе. Последнее пугало леди Льефф-Энтан больше всего.

«Зато нет внутреннего кровотечения», – порадовалась Арфель и потянулась мысленно к силе тотемного древа. И оно откликнулось, наполнило магией каждую клеточку ее тела. Вот только эта сила была абсолютно бесполезна для Каэль – хризолит мог исцелить лишь тех, кто с ним связан. Жрец и жрица.

Зашипев, Арфель прикоснулась к виску, который резко обдало жаром. Пальцы наткнулись на тонкую полосу подсохшей крови. «Не ковыряй, – сказала сама себе Арфель. – Не смей».

Тамор коротко взрыкнул и выразительно крутанулся вокруг себя. Княгиня догадалась, на что он намекает, и с сомнением спросила:

– И ты унесешь их обоих? И жреца, и Каэль?

– Меня нести не тяжело, – едва слышно произнес Отец-Ворон. – Дай мне еще минуту, жрица, и я смогу перевоплотиться.

Арфель резко повернулась и увидела, что старик полусидит, сжимая в руках тяжелый боевой нож.

– Мало от меня проку, да, жрица? Ничего не смог, ни тебя защитить, ни древо, – криво улыбнулся Отец-Ворон.

Покачав головой, княгиня строго ответила:

– Разве не ты, истекая кровью, пришел за нами и привел в безопасное место? Там, в темноте, мы были беспомощны и беззащитны. Здесь, у хризолита, я получила и новую силу, и новые знания. Именно древо подсказало мне, как справедливо и милосердно наказать Астару.

Жрец перевел взгляд на лежащую волчицу и хрипло рассмеялся:

– Народ Серого Дола будет в панике. В памяти осталось лишь правило: не проливать кровь в святых местах. А вот почему этого делать не стоит – все забыли.

– Теперь вспомнят, – жестко произнесла Арфель.

Лунная Княгиня чувствовала в себе великую силу. И эта сила пришла к ней не от хризолита, совсем нет. Эта сила была куда более могущественной. Сила матери, способной пойти на все, лишь бы защитить и спасти своего ребенка. Наверное, только этой силе способен покориться Серый Дол.

– Давай-ка я помогу погрузить леди Каэль на спину… Ты призвала защитника? У этого зверя человеческий взгляд, – прищурился Отец-Ворон.

– Это Тамор, брат моей матери, – с нежностью произнесла Арфель. – Он сам выбрал свой путь, и я ему безмерно благодарна.

Когда Арфель и жрец начали поднимать Каэль, та пришла в себя.

– В здравом уме я верхом на волке не поеду, – уперлась маг-практик. – Вы в здравом уме? У меня явно сломано ребро.

– У тебя сломано три ребра, – рассердилась Арфель. – И трещина в черепе. Ты не можешь адекватно оценивать ситуацию, Каэль.

– Брось мне на ребра «заморозку» и помоги дойти до выхода, – едва дыша, попросила госпожа Хемм. – А там потребуем летучий лист.

И Арфель не смогла отказать. Перекинула через себя руку Каэль, с другой стороны так же встал чуть оправившийся жрец, уже и не помышлявший о перевоплощении, и вот такой странной компанией они направились к выходу.