Жрица хранила молчание.

Наконец главы четырех домов собрались в небольшой круг. Их беседа вышла короткой, и когда лорд Орон вновь повернулся к ним, Эмилия прочла решение в его глазах прежде, чем он заговорил.

– Да здравствуют императоры и императрицы Этруссии, – проворчал он.

Она заглянула ему прямо в глаза и сделала жест рукой. На колени.

Он скривил губы, но ее отец повиновался.

Мать Эмилии последовала его примеру, как и Пентри, Тибр и Сабель. Лисандр открыто рыдал от страха и растерянности. Антония была единственной, не поклонившейся сразу. Вместо этого она подошла и встала прямо перед Веспир.

– Ваше Превосходительство, – сказала она, опустив ресницы и присев в глубоком реверансе. Но Веспир поймала девушку за подбородок.

– Я не хочу, чтобы ты вставала на колени, – прошептала она. Антония встала, в ее глазах стояли слезы. Веспир прошептала ее имя и поцеловала ее. Антония со вздохом скользнула в объятия.

– Приветствуйте нас! – прокричал Аякс. – Настало время империи увидеть свое новое лицо – когда он подошел к своей так называемой семье, он щелкнул Лисандра по уху. У того побагровело лицо, но он ничего не сделал. – Эй. Поблагодари меня за это, Лисандр.

– Благодарю, Ваше Превосходительство, – прорычал он.

– Мне нравится, как это звучит, – Аякс щелкнул его по другому уху. – Поблагодари снова.

Все четверо ждали, когда Камилла выйдет на веранду, где на подставке стоял большой медный цилиндр, предназначенный для усиления голоса. Эмилия услышала голос жрицы, достаточно громкий, чтобы он долетел до всех на расстоянии пятиста метров.

– Да здравствует мудрость Дракона. Да здравствует победа истины над ложью. Сегодня родился великий четырехглавый дракон. Да здравствует Саркона: Эмилия Саркона, бывшая Орон; Люциан Сарконус, бывший Сабель; Веспир Саркона, бывшая Пентри; и Аякс Сарконус, бывший Тибр. Да здравствуют новые императоры! Да здравствует Саркона! Да здравствует!

Камилла поклонилась и жестом пригласила их занять свои места. Эмилия подошла к краю веранды, Люциан – справа от нее, Веспир и Аякс – слева. Все четверо смотрели через перила на море людей, которые глядели на них в ответ. Даже если некоторые уголки города все еще были охвачены огнем, люди все равно пришли посмотреть на своих императоров, и, возможно, понять, что же наконец произошло.

Лица в толпе были неподвижны. Эмилия заметила волну поворачивающихся голов, люди спрашивали друг друга, что же, пропади оно в бездне, происходит.

– Ой-ой, – проворчал Аякс.

Но затем к ним потянулись руки. Ропот толпы перешел в рев, и Эмилия услышала, как они кричат имена императоров. Саркона. Приветствуют их.

Подняв руку, она помахала, и толпа помахала ей в ответ. Находиться на виду у такого количества глаз было утомительно, но она улыбнулась.

– Как думаешь, это сработает? – шепнул ей в ухо Люциан, пока семьи настороженно наблюдали за ними сзади, а толпа перед ними радовалась.

– Уже поздно поворачивать назад, – ответила она. Она вспыхнула, стоило ему провести рукой по ее пояснице.

– Тогда мне повезло, что мы оказались здесь вместе, – сказал он.

Она не нашла, что ответить.

* * *

К тому времени, когда семьи разъехались по своим домам, во всей столице уже наступила ночь. В императорском доме вместе с Антонией пировали другие императоры. Однако Эмилии нужно было немного побыть одной. Она шла по лабиринту садов, прислушиваясь к стрекоту сверчков и вдыхая ароматный воздух. Подойдя к проходу Правды, она внимательно осмотрела пару каменных косяков. Черная, словно смоль, пустота вернулась; возможно, она могла бы еще раз прогуляться внутри.

Нет. Излишнее количество правды может быть опасно.

Она дотронулась до спящего бутона розы и превратила его в золото. Прелестно.

Эмилия закашлялась и поморщилась, кровь брызнула на полированный цветок. Словно кто-то пнул ее сапогом в живот. Больше практики. Вот что ей было нужно.

Волосы у нее на шее встали дыбом, когда на тропинке позади нее хрустнула ветка.

– Я не люблю, когда за мной следят, – сказала она.

– Никогда не любила, – ответил Люциан, смахивая с плеча упавший лепесток. – Ты кричала каждый раз, когда я следовал за тобой вдоль скал.

– Потому что ты пытался толкнуть меня.

– Один раз, и только в шутку. Я бы спустился за тобой, если бы ты упала, – он улыбнулся.

Да. Он бы так и поступил.

– С тобой все в порядке? – спросил Люциан.

– Хаос? По крайней мере, я держу его под контролем. Я подумала… Дракон – тот голос рассказал мне, что, когда они заперли хаос, он был похож на глиняный кувшин с несколькими маленькими трещинами. Я была одной из трещин. Весь хаос пытался выбраться наружу через меня. Неудивительно, что со мной случались несчастные случаи. Но теперь власть распределена равномерно. Так будет лучше.

Лучше, но в некотором смысле опаснее.

– Как думаешь, у жрецов есть пунктик насчет меня? – спросила она. Люциан нахмурился. – Я взорвала трех людей одной лишь мыслью. Возможно, никто и никогда не должен обладать такой силой. Может быть, это неправильно. Может быть, драконы, лишенные языков, – верная цена, – она прикусила губу.

– Почему ты говоришь об этом сейчас? – Люциан казался озадачен. – Ты спасительница драконов, Эмилия. Ты герой.

Герой. Мальчики вроде Люциана верили в такие вещи. Эмилия была слишком начитанна, чтобы верить, что все настолько просто… но сегодня думать об этом ей не хотелось. Она устала постоянно думать. А когда рядом был Люциан, над головой – звезды, а вокруг – благоухающий сад, она столько всего ощущала. То, во что она верила, было заперто, заключено в ее теле.

– Можно спросить тебя кое о чем? – пробормотала Эмилия. Ответом было молчание. – Теперь ты вновь готов сражаться… ты смирился с тем, что сделал?

– Нет, – это был мягкий ответ. – Я не заслужил этого. Все, что я могу сделать, – это работать, чтобы никто больше не повторял моих ошибок.

– Ах, – нахмурилась Эмилия. – Мне жаль, что я была бессильна с Гиперией. Если бы не это, ты бы сдержал свои клятвы.

– Нет. Я бы все равно бился. Мне было что защищать, – сказал он.

– О, – ее сердце забилось быстрее. Если бы только она была рядом с людьми в последние пять лет. Если бы только она знала, как откинуть волосы или игриво схватить его за руку. Если бы только у них не было империи, которой надо было управлять, и равновесия на четырех человек. Если бы только…

– Нам пора идти…

– Подожди, – он коснулся ее руки, когда она собиралась уйти. – Ты сказала, что убила первого парня, с которым поцеловалась.

– И что? – вздрогнула Эмилия.