выложил на стол в кают-компании многозарядный винчестер, дробовик, машинку для снаряжения патронов, ножи, топор, наконечники для гарпунов, коробку табака и трубку. Он накрыл все это сукном и послал за эскимосскими мужчинами. После краткого изложения своих планов он убрал ткань, и все эти богатства предстали перед восхищенными взглядами инуитов, которым он объяснил, что такие же вещи получит каждый из четырех эскимосов, которые окажутся лучшими во время похода и которым будет доверено сопровождать коммандера до самого полюса. Кроме того, каждый из них получит по вельботу, древесину для нарт, масло и продукты. Эскимосы ушли, широко улыбаясь».

15 февраля от мыса Шеридан к мысу Колумбия направилась первая партия во главе с Бартлеттом, за ней – 21 февраля – отряды Гудселла, Макмиллана, Хенсона, Борупа и Марвина. На следующий день «Рузвельт» покинул сам Пири в сопровождении Инукитсока (Арко), по прозвищу Харриган, и Кудлукту[179].

Харриган был определен в головную группу Бартлетта, Кудлукту оставался в отряде Пири. В конце марта обоих инуитов коммандер отправил на берег с Марвином. Читатель знает, что этот трагический путь стал последним для молодого ученого.

90-мильный переход вдоль северных берегов Земли Элсмир трудностей не вызвал. Хенсон пишет, что когда Пири прибыл в лагерь, где собрались все люди, «он немедленно начал кричать и отдавать приказы. К тому времени, когда он успокоился, капитан Бартлетт и Джордж Боруп загрузились и спешно пошли по льду…»

Между «Рузвельтом» и мысом Колумбия

На следующий день, 1 марта, в лагере бушевал восточный штормовой ветер. Шесть собак умерли, два инуита заболели. Но Пири, несмотря на непогоду, отдал приказ о начале движения.

Вскоре на океанских льдах был весь караван: 24 человека, 133 собаки и 19 саней. Температура держалась -50°, и при ветре это было адским испытанием. На изломанном льду двое саней были напрочь разбиты, а одни сильно повреждены. После многих задержек основной отряд добрался до лагеря Бартлетта, где стояли два иглу, построенные инуитами. Пири и Марвин заняли готовые дома.

Выяснилось, что пострадали не только сани, но и банки с горючим, – были трещины и протечки.

В лагерь Матвея Шпаро и Бориса Смолина 28 декабря 2007 года, на шестой день их лыжного перехода, полярной ночью от архипелага Северная Земля к Северному полюсу пришел белый медведь. Слыша возню зверя, освещая пространство вокруг себя налобными фонарями, путешественники выбрались из палатки. Выстрелами из ружья они отогнали медведя и вернулись в дом с чувством исполненного долга, и только через несколько дней обнаружили – о ужас! – что белый гигант помял в нартах, стоящих, как обычно, возле палатки, банки с бензином. Горючее вылилось, но мало того – частично были испорчены продукты. Так мои друзья лишились надежды совершить первое путешествие к Северному полюсу полярной ночью без поддержки (without support). Добавить провизию и горючее пришлось с воздуха.

Осенний старт отряда. (Основной отряд, покидающий мыс Колумбия для полярного броска, выглядел именно так.) Подпись из книги Д. Борупа

Пири попал в похожее положение, но базовый склад находился недалеко, и вспомогательные группы могли довезти топливо. Предполагалось, что специальный рейс сделает Боруп, находящийся впереди вместе с Бартлеттом.

В конце второго марша все, кроме головных отрядов, собрались перед разводьем шириной около четверти мили. Утром берега сошлись, но следы Бартлетта и Борупа на северной стороне словно исчезли. После длительных поисков стало ясно, что Бартлетт ушел на север, а Боруп, как и предписывал общий план, – на юг, к берегу, однако юношу никто не видел – его встреча с начальником экспедиции, предписанная все тем же планом, не состоялась.

Ремонт саней в лагере

Дойдя до базового склада, Боруп уложил на нарты стандартный набор грузов, но появился Марвин, посланный Пири, чтобы предупредить о проблеме с горючим и помочь Борупу. Груз был перетасован. Когда молодые люди начали движение, то почти сразу дорогу им преградила открытая полынья. Страстно желая выручить начальника, надеясь оправдать доверие и спасти национальную экспедицию, они бедственно стояли перед черной водой пять дней.

Книга Борупа «Новичок с Пири»:

«Один Бог знал, где находятся следы. Мы этого не знали…

Принимая во внимание восточный дрейф льда… след мог находиться где-то в 30 милях…

Похоже было, что мы не дойдем до Пири. Таким образом, зная, что успех или провал экспедиции зависит от того, сможем ли мы догнать остальных, мы к тому же понимали, что, если не выберемся отсюда, никогда не сможем объяснить это и дома все время будет подниматься вопрос о ком-то, кто струсил».

Симпатичные рассуждения. Но вернемся к основным силам экспедиции.

Книга Пири:

Мы пошли вперед и вскоре достигли стоянки капитана. Тут моим глазам открылось безрадостное зрелище… белоснежное пространство льда прорезала река иссиня-черной воды, извергавшая густые облака пара, который мрачным пологом нависал над головой, временами понижаясь и закрывая противоположный берег…

Подход к полынье по разрушенному льду

Весь следующий день мы прождали перед полыньей, затем второй, третий, четвертый и пятый; дни проходили в невыносимом бездействии…

Полынья с каждым днем продолжала расширяться, и мы каждый день с тревогой смотрели на юг… не покажутся ли Марвин и Боруп. Но они не появлялись…

Я без конца шагал по ледяному полю перед иглу, то и дело взбираясь на вершину ледяного пика по соседству и напряженно вглядываясь в смутный свет на юге. Спал я всего несколько часов в сутки… Несмотря на усилия держать себя в руках, к моему беспокойству примешивались воспоминания о том, как повлияла на мои планы задержка у Большой полыньи [180] в мою прошлую экспедицию. В общем,