class="text-author"> Тимофей Животовский. «Блинная, эпикурейское повествование в трех главах» [1188].

Аномальная переходность глаголов

По исследованию, выполненному А. Б. Летучим, в русском языке есть около 30 глаголов, которые могут употребляться как переходные и как непереходные, они называются лабильными. А. Б. Летучий перечисляет эти глаголы: брызнуть, валить, варьировать, высыпать, гнать (гонять), погнать, двигать, играть (музыку), заклинить, капать, катить, кружить, лить, лопнуть, мчать, оттаять, плескать, повернуть, свернуть, завернуть, вывернуть, отвернуть, примкнуть, причалить, спустить (шину), сыпать, уйти, учить – и пишет:

Изучение русских лабильных глаголов свидетельствует о том, что лабильность является не чисто грамматическим явлением – она сильно ограничена лексическими свойствами глагола. В частности, это связано с её конкуренцией с продуктивными грамматическими маркерами, типа русского возвратного показателя -ся (Летучий 2006: 343).

М. Н. Эпштейн, приводя примеры типа лопнуть шарик, гулять собаку, танцевать девушку, указывает на рост транзитивности в современном русском языке:

Детская речь стихийно, «естественно», а взрослая – шутливо, «демонстративно» выражает потребность мыслить действие прямо переходящим на предмет. Хотя и наивная детская речь, и сниженно-игровая взрослая представляют собой стилевые окраины языка, именно там, на периферии, прежде всего обозначаются структурные языковые сдвиги, ищущие выхода на поверхность в обход грамматической нормы (Эпштейн 2007-б: 198).

В современной поэзии аномальная переходность глаголов обнаруживается в многочисленных конструкциях с компрессией высказывания.

Очень часто транзитивируется глагол плакать:

На душе, как в ящике фанерном,

Всё скребутся серые котята,

Плачут маму, учатся глядеться,

Сковырнув сургуч с фанерной стенки.

Владимир Глозман. «На душе, как в ящике фанерном…» [1189] ;

Сделаю мир из букв,

жизнь сочиню из слов,

вставлю печальный звук

в полый тростинки ствол.

Стану в нее я дуть,

плакать отца ли, мать,

чтобы хоть что-нибудь

прошлым своим назвать.

Владимир Строчков. «Протяжная песенка для одинокого человеческого голоса и простого деревянного духового инструмента» [1190] ;

Избыть свой дом, не оставлять следов,

Переменить лицо-привычку,

Среди послевоенных городов

В анкете ставить жирный прочерк/птичку,

Приманивать: мы ниоткуда, мы Никто,

мы – выбравшие плохо,

Мы двоечники в строгой школе тьмы,

И чистоплюйская эпоха

Нас подотрёт как пыль – до одного,

Чтоб следующим не было повадно

Рассматривать и плакать существо,

Чумные на котором пятна.

Полина Барскова. «После войны оказался на западе» [1191] ;

Поросёнка зарезали тайно,

Чтоб Антошка не плакал его.

Золотые грибы и сметана,

И картофеля жёлтый пример.

Андрей Гришаев. «Поросёнка зарезали тайно…» [1192].

Многочисленность контекстов с глаголом плакать как переходным позволяет заметить, что на его транзитивацию влияют синонимы. В строчках В. Глозмана это звать, у В. Строчкова и П. Барсковой – оплакивать, у А. Гришаева, вероятно, жалеть.

В стихотворении Александра Кабанова глагол плакать может восприниматься и как синоним глагола оплакивать, и как глагол каузативный – со значением ‘заставлять, вынуждать плакать’:

Луковица огня, больше не режь меня,

больше не плачь меня и не бросай в Казань.

Ложкою не мешай, ложью не утешай,

память – мужского рода: чешется, как лишай.

Окунем нареки, вот мои плавники,

порванная губа, вспоротые стихи.

Вот надо мной проходят пьяные рыбаки.

Все на земле – мольба, дыр и, возможно, щыл.

Господи, Ты зачем комменты отключил?

Всех успокоит Сеть, соль и лавровый лист,

будет вода кипеть, будет костер искрист.

Будут сиять у ног – кости и шелуха…

Как говорил Ван Гог: «Все на земле – уха…»

Александр Кабанов. «Уха» [1193].

А следующие примеры из стихов Давида Паташинского показывают, что объектом действия плакать может быть не живое существо, которое зовут или оплакивают, а сами слезы, в этом случае плакать приблизительно означает ‘выплакивать’ (ср. также выражение кот наплакал – о малом количестве чего-л.):

Мой троллейбус в поле скачет, плачет слезы электричьи,

так по-птичьи, незабвенно, хоть ты вены наточи.

Вот ключи моей утраты, дона славного Руматы.

Вот и я ушел в солдаты. Но об этом промолчи.

Давид Паташинский. «Да-да-да» [1194] ;

дети плакали слезки хрустальны,

что звенели на черном асфальте,

где тяжелую бомбу припас

их учитель по горному сальто,

крокодил, мойдодыр, барабас.

Давид Паташинский. «На марше» [1195].

Проявлением плача могут быть не только слезы, но и звук:

Подходишь к нему, собака поет муму, плачет вой, луны

поминая рай,

взял казну, возьми и его жену, сам не свой, писем не разбирай.

Давид Паташинский. «капитан мой капитан» [1196].

Глагол плакать может становиться переходным и при метафорическом употреблении (плакать – ‘выделять слезы’ → ‘выделять другую жидкость’, например, слюну, росу):

Меня Америка простила, что не любил ее страну,

свистела огненная сила, таперы плакали слюну,

густая девушка лежала, в ее дырявых зеркалах

пружина бешеного жала играла лаковый калах

Давид Паташинский. «Меня Америка простила, что не любил ее страну…» [1197] ;

Каких мне плакали стрекоз дождя стеклянные травины,

и поезд мчался под откос, держа вагоны за штаны,

гуляли по полю чудес остроголовые графины,

и в глотке бился мелкий бес, и мы с тобой исключены.

Давид Паташинский. «Каких мне плакали стрекоз дождя стеклянные травины…» [1198].

Встречается и транзитивация синонимов глагола плакать:

Боже мой, как корыстен я!

Да и с Тобой расхристанно,

   непристально говорю.

И ко Скорбящих Радости

чаще в грязи и пакости

рыдаю мольбу свою.

Олег Хлебников. «Веришь, ли я пришел к Тебе?..» [1199].

Репертуар непереходных глаголов, употребляемых как переходные, весьма широк:

не долго осталось прожить по-хорошему

чтобы морошку у челяди ныть

учи ледяные на ощупь горошины

белое крошево семя луны

Демьян Кудрявцев. «Мойка» [1200] ;

Мама ела «Раму» —

мазала на хлеб,

дворник Аракчеев

резал ананас,

мыслил теорему,

рос, мужал и креп

в голове евоной

грозный «Вас из Дас?»

Алексей Сычев. «Дворник Аракчеев» [1201] ;

Льётся в воздухе тёплая лента птица-пятница машет круги

самиздатовский спутник студента за Тыняновым тянет шаги

Андрей Поляков. «Тепло» [1202] ;