и поза — все это выдавало в нем максимальную жестокость, какую только можно было. Его аура будто бы пылала опасностью.

Что говорило о том, что он заинтересован.

— Благодарю, — покосился в его сторону Дан. — Если честно, я все еще допускаю вероятность своей ошибки. Начнем с того, что я не хочу верить в то, что сам же сейчас и произнесу. Но у меня есть факты. И я боюсь, что не озвучив эти факты здесь и сейчас, я рискую подвергнуть Коноху опасности. И моя речь будет, так же, служить моим основным доводом того, что я должен стать Четвертым Хокаге.

— Похоже на борьбу за власть, — сверкнула глазами Майко.

— Да. Похоже. Но только так, — Като выдержал ее взгляд. — Это же очевидно. Мои позиции сейчас низки как никогда. Я буквально проиграл фронт с Молнией. Но, в то же время, Орочимару тоже не вышел победителем с фронта с Землей. Потеря Фугаку Учиха и Минато Намикадзе на его совести. Более того, официально, Фугаку оказался под контролем неизвестного шиноби, а Минато — ренегат. Правда никому не известна, но зато есть факты. Столкновение Сенсомы-сама с Карумой Учиха так же произошли на территориях, вверенных Орочимару. Все это, в совокупности, куда серьезнее моего поражения, но об этом не вспоминают, потому что мой промах масштабнее. Выглядит. Что скажешь, Орочимару?

— Говори сразу все и не превращай свою речь в игру, — спокойно ответил Ясягоро. — Четко и понятно.

— Я считаю, что ты можешь быть тем самым Контролером. Контролером с большой буквы, потому что сомнений в его существовании у нас быть не должно. Минато Намикадзе, как следует из информации, добытой господами Хокаге и Узукаге, явно не был собой, в известном смысле слова. И Учиха Фугаку, вероятно, тоже. И оба они — твои прямые подчиненные. Факт. В твоей компетенции были земли, где они перестали быть лояльны Конохе. Факт. И примерно там же базировались ренегаты-Учиха. И еще один факт — Минато был в числе тех, кто пришел за мной на фронте с Молнией. Он был с Райкаге. И это — тоже факт.

Все молчали, обдумывая сказанное. Только трое лиц (если не считать непонимающего личика Омо) отличались от других. Като Дан смотрел в глаза Орочимару с вызовом и сомнением. Орочимару отвечал совершенно изучающим и пронизывающим до глубин души взглядом.

А Сенсома смотрел на всех сразу.

— Мы слишком мало знаем, — наконец решил Хирузен. — О Контролере, его технике и союзниках. А ты, Като, должен знать еще меньше нас, так как ни разу не пересекался с ним.

— Я видел Минато, — возразил Дан.

— Но и только, — припечатал Хокаге и обратил взор к Сенсоме. — А вот Узукаге-сан встречался почти со всеми известными нам «марионетками».

Сенсома вздохнул, покачал головой и произнес.

— Я сам ничего не знаю. Но.

И он не закончил, обрубив свое «Но» жирной точкой. Потому что он и правда ничего не знал, и теперь даже и не хотел бы знать. Не хотел бы, но нужно.

А в его голове вдруг сложилась аккуратная и ровная мозаика из слов, жестов и поступков Орочимару. Почему-то Сенсома понял, что если они сейчас все вместе отправятся в его полевые лаборатории, то найдут их разрушенными. И это будет правильно. Но тогда они пойдут в другие лаборатории. И так раз за разом. Пока не найдут рабочие.

И в рабочих они точно найдут что-то нехорошее.

Нет, Сенсома не стал тут же подозревать ученика. Но это — тот самый вопрос доверия, который так усиленно Орочимару поднимал еще тогда, когда Сенсома находился в гостях в его лагере на фронте с Землей. Именно этот вопрос сейчас и отличал самого талантливого ученика с самым перспективным. Орочимару уже был обучен, но Сенсома знал, что он неидеален. Итачи Учиха только-только показался на горизонте, многообещающе сверкая тем, что он сам знал о своей неидеальности.

А вот знает ли о себе Орочимару — вот вопрос.

— Красноречиво, — усмехнулся Данзо и нехорошо прищурился. — Тогда почему вы все разом забыли, что каждый тут может быть скомпрометирован?

Обстановка между участниками «выборов» мгновенно накалилась, и показалось, будто бы все они стоят на кромке самого опасного лезвия в мире. И больше всех Сенсоме показался напряженным именно Орочимару, продолжающий вглядываться в глубину глаз Като.

И поэтому Сенсома рассмеялся. Он вдруг так сильно развеселился этой фразе Данзо, что даже отбросил в голове обвинения на собственного ученика. Ему стало так смешно, что он и думать забыл, что сам, только что, в своей голове обвинял Орочимару. И придумывал, как его остановить.

Это было очень смешно, и он сказал это, полностью отсмеявшись под непонимающими взглядами:

— Это бессмысленно, потому что здесь я.

Орочимару скривил краешек губ, но Сенсома продолжил:

— Нам не нужна охрана, потому что здесь я. Если кто-то скомпрометирован, будет глупо ему нападать. И куда более забавно будет, если каждый из стоящих тут в своем уме. Я скажу, что я думаю. Я думаю, что в словах Като есть правда. Шиноби, который называет себя Шоураем, очень сильно облизывается на Коноху. Он может контролировать сильных шиноби, сразу нескольких. При этом, он знает толк в мутациях и прочих изменениях. При этом, он крайне информирован. Если прямо здесь нет хотя бы одной из его марионеток, я в нем разочарован. Предрекая глупые вопросы, скажу, что бездействую лишь потому, что не могу чего-либо полезного сделать. Но дайте только шанс. Намек.

— А что, — с вызовом начал Орочимару, теперь уже упрямо смотря на него. — Что если скомпрометированы вы, сенсей?

Собравшиеся шиноби напряженно замолчали. На первые несколько секунд. Всего лишь на несколько, так как все, собравшиеся здесь, были действительно умными и мудрыми людьми. И каждый из них был информирован. И каждый понял. Они все поняли. Почти одновременно.

— Тогда, — вновь улыбнулся Сенсома. — Вас уже ничего не спасет.

— Что же, — кашлянул в кулак Хирузен. — Ты, Като, развязал очень… интересный, кхм, разговор… Я в затруднении. Что мы можем…

— Мы можем только принять услышанное, — проскрипела Митокадо за его спиной.

— Не только, — покачал головой ее муж, а Данзо ему согласно кивнул. — Мы можем и должны принять меры. Как можно более серьезные меры. Сейчас выборы стали бессмысленными. Четвертый Хокаге… теперь, после всего сказанного, мы не можем его выбрать. Пока не можем.

— И сможем только