— Ч-ч-что с ней? — Спросила Лисса.

Я знала ответ.

«Дух перетек от Симона к ней. Это выжгло ее».

Лисса вздрогнула.

«Почему он перетекал от Симона к ней?»

«Потому что они связаны».

«Ты же говорила, что она связана с Ридом!»

«Так и есть. Она связана с ними обоими».

Пока Лисса сражалась за собственную жизнь, ей было не дотого, чтобы разглядывать ауры своих противников, зато я видела их ее глазами.Эйвери больше не маскировала свою, и она сияла чистым золотом, как у Лиссы иАдриана. Ауры Симона и Рида были почти идентичны — обычной окраски и обведенныечерным. Они оба были «поцелованы тьмой», обоих из-за грани смерти вернула кжизни Эйвери.

Ни о чем больше не спрашивая, Лисса упала в объятия Адриана.В этом не было ничего романтического, просто оба испытывали отчаяннуюпотребность в близости друга.

— Как ты догадался прийти? — Спросила его Лисса.

— Шутишь? Как я мог не прийти? Со всеми этими сражающимисядухами вы пылали, точно костер. Я почувствовал его с другой стороны кампуса. —Он оглянулся. — Господи, у меня в голове тысяча вопросов.

— У меня не меньше, — пробормотала Лисса.

«Мне пора уходить», — сказала я ей.

Было грустно покидать их.

«Я скучаю по тебе. Ты вернешься?»

«Очень скоро».

«Спасибо тебе. Спасибо за то, что была здесь со мной».

«Всегда пожалуйста. — Думаю, в этот момент мое телоулыбнулось. — Ох, Лисса, знаешь что? Передай Адриану, что я горжусь им».

Комната Академии растаяла. Я снова сидела на кровати; нас сЛиссой разделяло полмира. Эйб с беспокойством смотрел на меня. Марк тожебеспокоился, но его взгляд был прикован к Оксане, лежащей рядом со мной. Оначуть-чуть напоминала Эйвери — такая же бледная и потная. Марк сжал ее руки.

— Как ты?

Она улыбнулась.

— Просто устала. Со мной все в порядке.

Мне хотелось обнять ее.

— Спасибо тебе. Огромное спасибо.

— Я рада, что оказалась полезной, — ответила она. — Но,надеюсь, никогда больше не придется делать такого. Это было... странно. Знаю,какую роль играла.

— Я тоже.

И это действительно было странно. Иногда казалось, чтоОксана там, сражается вместе с Лиссой и остальными. В другие моменты возникалочувство, что Оксана как бы сливается со мной. Я вздрогнула. Слишком многоразумов переплелись друг с другом.

— В следующий раз ты должна быть рядом с ней, — сказалаОксана. — В реальном мире.

Смущенная, сбитая с толку, я посмотрела на свои руки. Напальце сверкнуло серебряное колечко. Я сняла его и протянула Оксане.

— Это кольцо спасло меня. Может оно исцелить тебя, хотя тыего и сделала?

Она подержала кольцо мгновение и вернула мне.

— Нет, как я уже говорила, со мной все будет в порядке. Ябыстро исцеляюсь сама.

Наверно, так оно и есть. Мне приходилось видеть, как Лиссаудивительно быстро исцеляла сама себя. Еще один из эффектов постоянногоприсутствия духа. Я смотрела на кольцо, испытывая смутное беспокойство. А-а,вот оно что. Эта мысль пришла мне в голову, пока пожилая пара везла меня вНовосибирск, а я то приходила в сознание, то снова теряла его.

— Оксана... один стригой касался этого кольца. И нанесколько мгновений... пока он касался его... он не перестал быть стригоем,никаких сомнений. Но он стал почти таким, как прежде.

Оксана ответила не сразу. Она посмотрела на Марка, ихвзгляды встретились и задержались друг на друге надолго. Он прикусил губу ипокачал головой.

— Нет, — сказал он. — Это выдумка.

— Что? — Воскликнула я, переводя взгляд с одного на другую.— Если вам известно что-то об этом — о стригоях, — вы должны рассказать мне.

Марк резко заговорил по-русски, с нотками предостережения вголосе. Оксана, со своей стороны, выглядела непреклонной.

— Не наше право — утаивать информацию, — ответила она и с оченьсерьезным видом посмотрела на меня. — Марк ведь рассказывал тебе о морое, скоторым мы встретились много лет назад... еще одном пользователе духа?

— Да.

— Он часто рассказывал всякие истории... большинство которыхпоходили на выдумки. В одной из них он утверждал, что вернул стригоя к жизни.

Эйб, до этого молчавший, фыркнул.

— Это уж точно небылица.

— Что? — Внезапно мир вокруг начал вращаться. — Как?

— Не знаю. В детали он никогда не вдавался, а если ивдавался, то они зачастую менялись. С головой у него было не в порядке. Думаю,половина того, что он рассказывал, игра воображения.

— Он сумасшедший, — сказал Марк. — Это неправда. Не следуетподдаваться фантазиям безумца. Не зацикливайся на них, а не то это станетследующей целью твоих неусыпных поисков. Между тем тебе нужно возвращаться ксвоей подруге, с которой ты связана.

Я сглотнула, чувствуя, что вся внутри пылаю. Неужелипользователь духа действительно вернул стригоя к жизни? Теоретически, посколькупользователи духа могут исцелять и даже оживлять мертвых, почему бы им непроделывать то же самое с не-мертвыми? И Дмитрий... Дмитрий определенно казалсядругим, пока держал в руке кольцо. Может, дух при этом воздействовал на него,дотягивался до некоторой частички его прежнего «я»? А я тогда подумала, что онразмягчился под воздействием воспоминаний о своих родных...

— Мне нужно поговорить с этим мороем, — пробормотала я.

Хотя... зачем? Выдумка или нет, уже слишком поздно. Ясделала, что хотела. Убила Дмитрия. Теперь ничто не вернет его к жизни, никакоечудо духа. Сердце заколотилось чаще, я едва дышала. Внутренним взором я видела,как он падает, падает, падает... с колом в груди. Говорил ли он при этом, чтолюбит меня? Всю оставшуюся жизнь я буду задаваться этим вопросом.

Боль и печаль затопили меня — но одновременно и облегчение.Дмитрий стал созданием зла, а я освободила его, даровала мир и покой. Может, они Мейсон теперь вместе на небесах, оттачивают боевые приемы стражей. Япоступила правильно, и не о чем сожалеть.

Не догадываясь о моих переживаниях, Оксана среагировала напоследние слова.

— Марк не шутит. Этот человек безумен — если вообще жив. Впоследний раз, когда мы встречались с ним, он едва был в состоянии поддерживатьразговор или даже использовать свою магию. Он скрывается. Никто не знает, гдеон, — за исключением, может быть, его брата.

— Хватит, — предостерегающе сказал Марк.

В Эйбе, однако, пробудилось любопытство. Он наклонилсявперед — вылитый змей.