Поэтому Питт направился прямо к Наррэуэю, который самолично поехал вместе с ним на Саутгемптон-роу на рассвете этого солнечного июльского утра. Они ехали в полном молчании – каждый из них озабоченно размышлял над своими проблемами.

Сам Томас не мог избавиться от воспоминаний о Фрэнсисе Рэе. Он едва позволял себе надеяться, что результаты вскрытия убедительно докажут не самоубийство, а убийство, пусть даже только ему одному. А как воспримут их все остальные – это уже совсем другой вопрос.

Питт упорно копался в памяти, восстанавливая свои разговоры со знакомыми Рэя в Теддингтоне. Разве в его вопросах имелся хотя какой-то намек на обвинение, позволивший кому-то из его собеседников прийти к выводу, будто теолога подозревают в причастности к смерти Мод Ламонт? Или будто Фрэнсис мог посещать ее с целью доказательства жульнических фокусов, указав на любые недостатки и фальшь?

С необычайной легкостью можно было поверить, что при страстном осуждении порочной деятельности медиумов Рэй всеми силами стремился разоблачить их. Питт вспомнил историю молодой Пенелопы, жившей в Теддингтоне, которую старый ученый определенно знал. После потери ребенка ее мошеннически обманули на спиритических сеансах, и, узнав об этом, она в отчаянии покончила с собой.

Томас уже узнал, что Мод Ламонт пользовалась механическими трюками, по крайней мере иногда, для усиления впечатления – например, трюком со столом, – и он также не мог отделаться от подозрения, что имевшиеся в подвале электрические лампы тоже использовались для создания какой-то иллюзии. Для обычных домашних нужд не нужно так много света.

Возможно ли, что мисс Ламонт действительно обладала какой-то особой способностью, которую сама осознавала только отчасти? Некоторые ее клиенты говорили, что иногда потусторонние проявления пугали ее, точно она не сама их придумывала. Причем действовала Мод без помощников. Лина Форрест отрицала, что знала хоть что-то о ее мастерстве и о том, как оно проявлялось.

Внезапно у Питта возникла новая и странная версия, но чем больше он обдумывал и оценивал ее на противоречие фактам, тем более логичной она выглядела.

На Саутгемптон-роу Томас и его начальник вылезли из двуколки. Виктор расплатился с извозчиком, и, дождавшись, когда повозка скроется из вида, полицейские свернули на короткую улочку Космо-плейс.

Наррэуэй взглянул на дверь в каменном заборе, ведущую в сад дома Мод Ламонт.

– Скорее всего, она заперта, – заметил Питт.

– Вероятно. – Глава Специальной службы оценивающе прищурился. – Но у меня нет желания карабкаться на эту стену и в итоге обнаружить, что перелезть через нее мне не под силу.

Он взялся за железное кольцо на двери, но ему удалось лишь немного повернуть его, и он разочарованно хмыкнул.

– Я могу подсадить вас, – предложил Томас.

Наррэуэй стрельнул в него сердитым взглядом, но, прикинув их разницу в росте и собственную скромную комплекцию, пришел к выводу, что глупо было бы ему самому пытаться подсадить Питта. Взглянув на свои светлые брюки, он поджал губы, видимо, подумав, во что их превратят замшелые камни стены, и раздраженно повернулся к подчиненному:

– Тогда давайте, действуйте быстрей! Мне решительно не хочется быть пойманным за таким занятием и потом объясняться с местным дежурным констеблем.

Томас усмехнулся, представив себе эту картину, но удовольствия от нее почти не испытал, и его лицо сразу опять помрачнело. Он нагнулся, сложил руки в замок, сделав подобие опоры, и Наррэуэй с опаской вступил на нее. Питт резко выпрямился, и в следующее мгновение Виктор оказался на стене. Помедлив немного, пытаясь обрести равновесие, он оседлал ее и, склонившись, подал руку своему помощнику. Тот, с трудом подтянувшись, после пары неловких попыток навалился грудью на стену и, перекинув ноги на другую сторону, спрыгнул в сад почти одновременно с Наррэуэем.

Стряхнув с себя по возможности следы мха и пыли, Питт внимательно огляделся. Вид отсюда резко отличался от того, что он видел, стоя на траве возле застекленных дверей салона.

– Лучше держаться подальше от дома, – предупредил он, – через пару ярдов нас можно будет заметить из окон.

– Тогда что именно, по-вашему, мы сможем здесь сделать? – протестующе спросил Виктор. – Отсюда нам не видны ни входные, ни салонные двери. Мы не видим даже того, что происходит на улице!

– Скрываясь за этими кустами, мы сможем незаметно пройти к задней стороне дома и, увидев, где находится Лина Форрест, узнаем, когда она пойдет открывать входную дверь. Тогда мы и сами войдем в дом с черного хода, – тихо ответил Питт и, продолжая мыслить вслух, направился к шпалере из кустов магнолии, поманив за собой начальника. – Поскольку «Картуш» всегда ходил через садовую дверь, он, видимо, и сегодня воспользуется этим путем, если у него сохранился ключ.

– Тогда не лучше ли облегчить ему доступ, убрав засов? – заметил Наррэуэй, оглянувшись через плечо на дверь. – Пока он на месте…

Он быстро вернулся к двери и одним движением поднял массивный засов, сняв его с крючков, хотя дверь при этом осталась запертой на ключ. После этого опять прошел за кустами, догнав Томаса.

Питт все еще не мог полностью сосредоточиться на текущей ситуации, продолжая отвлекаться на возникшую у него версию. Он пристально взглянул на ветви возвышавшихся над шпалерой бородавчатых берез. Вряд ли там можно было что-то увидеть, тем более сейчас, но Томас просто искал хоть какие-то следы.

– В чем дело? – ворчливо прошептал Виктор. – Едва ли он спустится сюда прямо с небес!

– Вы видите там какие-то повреждения, участки содранного мха или коры? – тихо спросил Питт.

Его шеф мгновенно сосредоточился, и глаза его загорелись интересом.

– Вроде потертости от веревки? Но с чего бы?

– Есть одна идея. Возможно…

– Понятно, что идея! – резко прошипел Наррэуэй. – Но какая?

– Она связана с ночью убийства Мод Ламонт и с устройством возможных трюков или иллюзий.

– Что ж, давайте обсудим ее, когда увидим нашу служанку. Мне плевать, насколько великолепна ваша версия, особенно если из-за нее мы упустим момент прихода «Картуша»… возможного прихода.

Питт покорно потащился вдоль стены, старательно прячась за разными кустами и растениями, пока они не оказались в пятнадцати ярдах от дверцы в стене и всего в четырех ярдах от окон буфетной и черного хода в дом. Они уже видели очертания фигуры Лины Форрест, двигавшейся по кухне. Вероятно, она готовила себе завтрак и занималась какой-то обычной утренней уборкой. Должно быть, ей давно надоела такая жизнь, и поскольку больше ей не приходилось заботиться о хозяйке, полицейские не надеялись, что она надолго задержится на кухне.

– Почему вы искали следы веревки? – озабоченно спросил Наррэуэй.

– А вы заметили их? – задал встречный вопрос Томас.

– Да, они малозаметны и похожи скорее на следы от какого-то шнура. И откуда же они могли появиться? Это как-то связано с «Картушем»?