Дальше все было просто. Федулов взял машину Ярцева, на нейподъехал к дамбе, столкнул в воду машину с сидящими в ней Аллой и Костей,вернулся к дому Ярцевых, поставил разбитую машину у подъезда, оставил ключи взамке зажигания, предварительно позвонив из автомата в дежурную часть и сообщиво том, что «Лендровер» столкнул с дамбы «Мазду». Ему обязательно нужно было,чтобы трупы выловили как можно быстрее и пришли за Ярцевым, пока он непроснулся и не сообразил, что что-то не так.

Так и получилось. Роман Ярцев стал единственным и наиболеереальным подозреваемым в убийстве из ревности своей жены и ее любовника… Чегоже он не учел? Где просчитался? Ведь все было так тщательно продумано, такаккуратно исполнено…

* * *

Настя вскочила с постели за несколько минут до звонкабудильника, который она поставила на 6.30 утра. В семь часов с минутамиприбывает поезд, на котором приедет Чистяков, и к его появлению в усадьбе онадолжна быть умыта и одета… Господи, хоть бы Тамара успела! «Какая я дура, —корила она себя, умываясь и выдавливая пасту на зубную щетку, — чего я такдолго сопротивлялась Тамаре? Надо было сразу соглашаться на новое платье, а неупрямиться, тогда оно бы уже спокойно висело в шкафу и дожидалось приездаЛешки. Тамара обещала, что успеет дошить платье. А вдруг не успеет? И никакогосюрприза не получится».

Умывшись, она махнула щеткой по идеально лежащим волосам,влезла в спортивный костюм и помчалась на второй этаж к Тамаре. Дверь была незаперта, значит, Тамара уже встала. Или вообще не ложилась.

— Ну как, Тамарочка? Успеваем? — выдохнула Настя,ворвавшись в мастерскую, где Тамара, стоя рядом с яркой лампой, рассматривалакакую-то ткань.

Та глянула на Настю поверх очков и засмеялась.

— Уже успели. Минут десять назад закончила. Раздевайтесь,будем смотреть.

Настя быстро скинула костюм, надела новое платье и всталаперед зеркалом. Здорово! Шока не было, она уже видела все это во времяпредыдущих примерок и вполне успела прийти в себя от изумления. Но восхищениемастерством и фантазией Тамары Виноградовой осталось таким же острым. В этомплатье она уже не была прежней Настей Каменской, она была какой-то другойженщиной, новой, незнакомой и очень красивой. Уверенной в себе, независимой иничего не боящейся.

— Вы волшебница! — искренне сказала она. —Вам удалось хоть чуть-чуть поспать?

— Честно признаться — нет. Но это не страшно. Выспатьсяя всегда успею. Машина пошла на вокзал?

Настя посмотрела на часы.

— Должна была. Через десять минут поезд придет.

— Значит, через двадцать минут ваш муж будет здесь.Идите-ка сюда, я вам тут к завтраку кое-что испекла.

— Ну что вы, Тамара, — застеснялась Настя, —зачем?

— Ну как это — зачем? Кафе откроется только в десять, аваш Алексей наверняка голодный. Кофе выпьете с моими булочками, они у менявсегда очень вкусные, по бабушкиному рецепту.

Она повела Настю на кухню и вручила ей целое блюдовосхитительно пахнущих булочек с корицей и ванилью.

Совершенно счастливая, с новым платьем и свежими булочками,Настя вернулась к себе. Ей страшно хотелось одеться и выйти к воротам, чтобыприблизить момент, когда она встретится с Лешкой Чистяковым, но… Не надевать жеповерх такого шикарного платья бесформенную куртку с капюшоном. И на ногахбудут сапоги-«луноходы». Обхохочешься. А если надеть джинсы и свитер, то, когдаона разденется в номере, не получится сюрприза. Нет уж, она будет терпеть.

Но терпеть получалось плохо. Платье было тонким и легким, истоять в нем у окна было холодно, а не стоять у окна означало бы не увидеть,как Лешка в сопровождении водителя будет идти через курдонёр и подходить кфлигелю. Она все-таки осталась у окна, накинув поверх платья теплый плед. Чтоона может увидеть в середине февраля в начале восьмого? Темень же еще! Но онавсе равно стояла, совершенно уверенная в том, что уж своего мужа она увидитхоть в кромешной тьме.

И она действительно увидела его. Чистяков шел быстрымупругим шагом, водитель нес его спортивную сумку. «Какой Лешка ещемолодой, — с легкой завистью подумала Настя. — У меня никогда не былотакой походки, даже в молодости. Наверное, я родилась уже состарившейся».

Она дождалась, когда Алексей и водитель поднялись на крыльцофлигеля, и снова подошла к зеркалу. Новая. Чужая. Незнакомая. А вдруг Лешке непонравится? А вдруг он испугается этой новизны? Он знает ее тридцать пять лет,это все-таки срок, после которого не захочется менять привычки. Или захочется?Настя вдруг поняла, что за тридцать пять лет так и не поняла своего мужа доконца, она даже не может предсказать, готов ли он к переменам и хочет ли их.

Открылась дверь, водитель поставил сумку на пол.

— Аська! — раздался такой родной голос. — Яприехал! Ты спишь, что ли?

Она поглубже вдохнула и вышла из комнаты.

— Елки-палки! — протянул Чистяков. — Это что?Аська, это ты, что ли?

— Леш, если тебе не нравится… — испуганнозаговорила она.

— …то ты это снимешь, — закончил он сосмехом. — А состриженные волосы соберешь из мусорки и приклеишь назад.Погоди, дай я рассмотрю.

Он отступил на шаг и принялся, прищурившись, разглядыватьжену. Лицо его, кроме веселой насмешки, ничего не выражало, и Насте показалось,что ему все это совсем не нравится. Ну совсем не нравится. Ни капельки. Ладно,он прав, платье можно снять и никогда больше не надевать, а вот что делать спрической?

— Непривычно, — наконец, вынес он вердикт. —Стрижка тебе очень идет. Ты повзрослела, стала такая дама… Но это хорошо.Правда, хорошо.

— А платье? — осмелела Настя.

— Аська, ну куда ты пойдешь в таком платье? Это жесмешно. При твоем-то образе жизни!

— А ты своди меня в ресторан. Или в театр.

— Ну да, тебя сводишь. Только билеты купишь или столикзакажешь, так у тебя очередной труп нарисуется, знаю я тебя, уж сколько раз мыэто проходили. Нука встань боком.

Она послушно повернулась и замерла. Чистяков продолжилосмотр, потом вынес окончательное решение:

— Платье красивое. И оригинальное. Ни у кого такогонет, во всяком случае, у нас в институте я такого ни на ком не видел. Будешь внем лучше всех. А теперь признавайся: это Бегорский?

— Что — Бегорский? — не поняла Настя.

— Это его влияние? Ты в него влюбилась и теперь пляшешьпод его дудку?

— Леш, да ты с ума сошел! — онарасхохоталась. — Какой Бегорский? Какое «влюбилась»? Это Тамара, егоневеста. Она и парикмахер, и портниха. И вообще она совершенно замечательная,она ночь не спала, чтобы дошить это платье к твоему приезду. И, между прочим,она нам с тобой на завтрак сдобных булочек напекла.