Я нашел Спарк и Пера у фальшборта, там же был и Лант. Рука Спарк лежала на планшире так, что едва не касалась руки Ланта. Я вздохнул, но ничего не сказал. Все трое угрюмо смотрели на воду. Я встал позади них, Лант обернулся и посмотрел на меня.

– Все хорошо?

Он вскинул бровь:

– Я голоден. Никто из команды со мной не разговаривает. Я плохо спал ночью. А ты как?

– Примерно так же.

Капитаны урезали рационы для всех без исключения.

В тот день, когда Совершенный на полном ходу миновал пролив, ведущий в гавань Удачного, капитаны и команда пытались спорить с ним.

– Я не позволю, чтобы меня пришвартовали к причалу, – заявил он. – Знаю я вас: опутаете канатами, а потом вытащите на берег!

– Да не хотим мы мешать тебе, – пытался втолковать ему Брэшен. – Нам просто надо пополнить запасы провизии. Доставить грузы, которые мы подрядились туда отвезти. И послать весточки в Удачный, Трехог и Кельсингру. Совершенный, ведь там все думают, что мы просто исчезли! Чего доброго, решат, что с нами случилось самое худшее.

– Ах, худшее? – Тон корабля стал обманчиво-мягким. – То есть они подумают, что безумный корабль опять перевернулся и утопил всю команду. – Тут голос его сделался желчным, в глазах закружились вихри. – Это ты хотел сказать?

Лицо Брэшена перекосило от гнева.

– Может быть. А может, те, с кем мы ведем дела в Удачном и Дождевых чащобах, решат, что мы сбежали с их товаром, чтобы продать его где-то еще. Может, мы с Альтией потеряем то единственное, что еще у нас осталось, – наше доброе имя.

– Единственное? – усмехнулся корабль. – Неужто вы потратили все до последнего гроша из своей доли сокровища Игрота? Помнится, когда я привез вас туда, там была немалая кучка.

– Того, что осталось, возможно, как раз хватит, чтобы построить несокрушимый корабль, который заменит тебя. Корабль из обычного дерева, чтобы мы могли жить немудрящей жизнью. Если кто-нибудь еще согласится торговать с нами после того, как ты выставишь нас лжецами и мошенниками!

– Заменит меня? Быть такого не может. Да ты бы без меня давно разорился, транжира несчастный, избалованный сынок…

– Прекратите, – вмешалась Альтия и шагнула к носовому изваянию, не выказывая никакого страха. – Совершенный, ну подумай же. Ты ведь знаешь, что нам нужна пресная вода. Ты знаешь, что нам нужна еда. Того, что есть, слишком мало для дальнего плавания. Мы взяли на борт лишь столько, чтобы хватило до Удачного, с небольшим запасом. А мы в пути уже намного дольше. Если ты так и будешь идти без остановки, мы все умрем от жажды. Или от голода. И ты придешь к своей цели, полный трупов. И Янтарь тоже будет мертва. Как она тогда добудет для тебя еще Серебра?

Ни тени здравого смысла не мелькнуло в голубых вихрях его глаз. Изваяние отвернулось и устремило взгляд на воду:

– В море полно рыбы, ею и перебьетесь.

И мы плыли дальше и дальше, а капитаны были вынуждены урезать порции. Да, конечно, в этих водах водилось немало рыбы, и ее соки отчасти утоляли жажду даже в приготовленном виде. Матросы вылавливали каждый день достаточно, чтобы разнообразить меню из солонины – единственного, что осталось из провизии. Дважды мы попадали в весенние шторма, и Альтия распорядилась натянуть на палубе чистую парусину, чтобы собрать воды и пополнить наши оскудевшие запасы. А мы плыли и плыли, мимо Проклятых берегов, прозванных так за коварные ползучие мели и ядовитые воды, и вот вокруг стали попадаться Пиратские острова – сначала мелкие, а потом и покрупнее.

На мое плечо вдруг резко опустилась Пеструха, так что я чуть не подпрыгнул.

– Эй, где ты была? – приветствовал я ее.

– Корабль, – настойчиво сказала она. – Корабль, корабль, корабль.

– Да, мы на корабле, – согласился я.

– Корабль! Корабль, корабль, корабль!

– Другой корабль? – догадался Пер, и птица замотала головой вверх-вниз, подтверждая.

– Корабль, корабль!

– Где? – спросил я вслух, одновременно воспользовавшись Даром, чтобы задать ей тот же вопрос. Как всегда, ощущение было такое, будто я кричу в колодец.

– Корабль! – упрямо повторила она и вспорхнула у меня с плеча.

Ветер подхватил ее и понес ввысь. Я запрокинул голову, провожая птицу взглядом. Она поднималась все выше. Очутившись намного выше верхушки мачты, Пеструха зависла, покачиваясь на ветру.

– КОРАБЛЬ! – еле слышно донеслось до нас.

Ант как раз карабкалась на мачту и была где-то на середине. Услышав крик вороны, она остановилась, окинула взглядом горизонт и полезла дальше. Забравшись в воронье гнездо, вновь огляделась и вдруг крикнула:

– ПАРУС!

В тот же миг Брэшен очутился на палубе и присоединился к Альтии. Оба посмотрели туда, куда указывала Ант.

– Что случилось? – негромко спросил я Янтарь.

– Может, и ничего. Но были времена, когда Пиратские острова следовало обходить стороной, если не хочешь лишиться жизни. Или свободы, или груза. Когда Кеннит стал грабить корабли в этих проливах, он построил свою империю, став из простого капитана капитаном пиратов. Он не требовал выкупа за захваченные корабли. Вместо этого он ставил на них капитаном кого-то из верных ему людей и отправлял его грабить торговцев, а с добычи брал свою долю. Сначала у него был один корабль, потом два, потом полдюжины, потом целая флотилия. Так Кеннит стал вождем, а после и королем. – Она помолчала. – И очень хорошим королем, как оказалось.

– Оставшись при этом злобным ублюдком, – добавила Альтия, неслышно подошедшая к нам, пока Янтарь вела свой рассказ.

Янтарь обернулась к ней, ничем не выдав удивления:

– И это тоже правда. Как говорят.

– Как я говорю, – резко бросила Альтия. – Но теперь Пиратские острова сами страдают от набегов пиратов. А если тебе не встретится пиратский корабль, надо еще увернуться от так называемых пошлинных кораблей, которые норовят взять «пошлину за право свободного прохода». Это как пираты, только больше возни с бумагами. – Она вдруг повернулась к Перу. – Этот твой ворон, он же умеет говорить… Как думаешь, сможет он рассказать нам, что за корабль приметил?

Пер, удивленный таким вниманием, покачал головой:

– Это ворона, и я не поручусь, что она понимает слова, которые говорит. Или что сможет отличить один корабль от другого.

– Ясно.

Альтия погрузилась в задумчивое молчание.

– Опасаешься того, что может случиться, если это окажется Проказница или еще какой-нибудь живой корабль? – обронила Янтарь, словно бросила камешек в тихий пруд.

Альтия ответила так спокойно, что мне показалось, будто она простила Янтарь:

– Я думала об этом. И да, я тревожусь. Мы пока не знаем, как именно подействует Серебро на Совершенного и сможет ли он окончательно превратиться в драконов. Я бы предпочла не разбивать сердце всем живым кораблям и их семьям, пока мы не увидим, что получится у Совершенного.