за которым его всё ещё продолжал звать Нобору, она тёмной струйкой скатилась вниз, словно одинокая слеза…

За его спиной раздался страшный грохот – то разбилось зеркало, впустившее его на Тропу Осколков. Но Рюити не оглядывался до сих пор и не сделал этого и теперь: он не отнимал руки от зеркала и твердил:

– Я пришёл, выпусти меня. Я пришёл, выпусти меня.

Страшный звон почти нагнал его – теперь Рюити понял, почему это место носило такое название. Осколки разбитых зеркал неслись на вторженца, чтобы уничтожить его и навсегда сделать частью своего мира.

Но пусть они все идут куда подальше, если думают, что он так просто им дастся!

– Я ПРИШЁЛ ВОВРЕМЯ, ДЕМОН ТЕБЯ ЗАДЕРИ, ТАК ЧТО ВЫПУСТИ МЕНЯ! ВЫПУСТИ!..

Стекло под его рукой неожиданно стало податливым, словно расплавившийся свечной воск. Рюити даже не успел испугаться, как Тропа Осколков отпустила его – и вот он уже вывалился на небольшую, окружённую старыми липами опушку.

Кто-то рядом с ним сдавленно охнул. Зашелестела трава, и чья-то рука вцепилась ему в предплечье.

– Хв-вала Дра-акону, господин А-араки, это в-вы!

Рюити ухватился за Нобору, который тянул его за собой, и с трудом поднялся. Под ногой его сандалии что-то хрустнуло: то было зеркало, сквозь которое он только что попал сюда. Рюити с нескрываемой злостью пнул осколки, и те отлетели под ближайший куст. Это зеркало, чуть не погубившее его, уже отслужило своё, и больше в нём не было надобности.

Нобору смотрел на него с благоговейным страхом. Конечно, вор прекрасно знал, кому служит, но столь явного колдовства на его глазах ещё не происходило. Рюити же неспешно перевязал порезанную ладонь, а затем поправил соломенную шляпу, словно путешествие по Тропе Осколков было для него делом обыденным.

Главное, что ему удалось попасть сюда. Теперь дело осталось за малым.

И Рюити направился прямо к святилищу, не утруждая себя поиском тропинки. Нобору начал ломиться сквозь густые кусты жасмина следом за ним.

– Давно старик ушел?

– И пя-ятнадцати минут не п-прошло.

Рюити окинул взглядом старенький храм и пристройки: вокруг и впрямь не было ни души. Неужели у этого Дзиэна не было ни одного ученика?

– По-охоже, старик жил тут совсем о-один, – словно в ответ на его мысли, проговорил Нобору. – И при-ихожан тут тоже мало: никто не приходил, по-ока я тут караулил.

Здание храма было совсем ветхим: должно быть, пожертвований было так мало, что денег не перестройку попросту не хватало. Но когда-то оно наверняка являло собой величественное зрелище. Рюити с трудом признался себе, что это место до сих пор внушало покой и умиротворение, хотя здешние ками наверняка чуяли, для чего он явился сюда.

– Как называется это место?

– Свя-ятилще Луноликой Ра-адуги, – с готовностью ответил Нобору. – Так было на-аписано на т-тории, через которые я про-оходил.

Рюити вспомнил вымаранные иероглифы из письма каннуси, которое ему показывала госпожа Тё. Вот она, отгадка! Дракон явился людям не из облака и даже не из лесного тумана. Его прибытие сопровождалось явлением куда более редкостным и, должно быть, прекрасным. Своими глазами Рюити не доводилось видеть лунную радугу, но он много слышал о ней.

Если бы они изначально знали про лунную радугу, то это значительно облегчило бы их поиски и помогло избежать ненужных жертв. Вот только сожалеть о содеянном было поздно: после того, как он оставил того старика гореть вместе со святилищем, пути назад для Рюити больше не было. Теперь он либо отыщет глаз Дракона раньше госпожи Тё и завладеет его силой, либо бесславно умрёт…

– Возвращайся, – велел он Нобору, который продолжал семенить за ним, как послушный пёс. – Ты отлично справился со своей частью работы. Дальше я справлюсь сам.

Нобору хотел было что-то возразить, но вовремя осёкся. Поклонившись, помощник вскоре скрылся в кустах: идти прямо по тропинке было слишком рискованно. Можно было легко наткнуться или на возвращающегося каннуси или кого-то из прихожан.

Когда шорох потревоженных Нобору кустов окончательно затих, Рюити поднялся по просевшим ступенькам храма и коснулся запертой двери.

– Ты ничего здесь не отыщешь, колдун, – раздался рядом с ним чей-то бесцветный голос.

Рюити вздрогнул и повернулся. На перилах храма сидел мальчишка в светлых одеяниях послушника. Он выглядел почти как человек, вот только на лбу у него был третий глаз, который не мигая смотрел на Рюити. Человеческие же глаза его были подёрнуты бельмами, что вкупе со зрячим третьим глазом навевало жуть.

– Откуда ты знаешь, что я ищу? – усмехнулся он.

– Твоя жажда окружает тебя, как ореол смерти, – голос ёкай был тусклым и равнодушным, отчего Рюити стало совсем не по себе. Какого демона этот дух прицепился к нему? И что он вообще забыл в святилище? Неужели каннуси Дзиэн оставил этого ёкай, как стража?

Но дух был совсем слабым, Рюити едва ощущал биение его силы. Вот как этот ёкай подобрался к нему незамеченным: был бы он более могущественным, Рюити наверняка сумел учуять его присутствие намного раньше.

– Шёл бы ты отсюда, – отмахнулся от него Рюити. – Если колдовской огонь тебя зацепит, ты сгоришь быстро, как щепка.

Но дух лишь покачал головой и исчез.

Выждав ещё мгновение – не станет ли этот ёкай чинить ему препятствий? – Рюити приложил руку к навесному замку на двери храма, и тот с глухим стуком упал на дощатый пол, искорёженный колдовством.

На сей раз Рюити не стал рассматривать внутренне убранство храма, чтобы отыскать там хоть малейшее указание на то, где мог находиться глаз Дракона. Теперь, когда он оказался внутри этого старенького храма, Рюити почувствовал отголосок настолько могущественной силы, что по спине его побежали мурашки.

Это оно! Наконец спустя столько лет он отыскал глаз Сэйрю!

Рюити снял клетку с бабочками-огнёвками и тихо прошептал слова, пробуждающие пламя. Когда все насекомые вылетели из клетки и принялись летать вокруг, огонь с их крыльев начал перекидываться на потолочные балки, на деревянные резные стены и старые татами…

За прошедшие несколько дней Рюити видел эту сцену уже в третий раз, и всё равно не мог оторвать восхищённого взгляда от колдовского пламени, которое пожирало всё на своём пути. Как и прежде, огонь не причинял ему вреда – и всё благодаря амулету, который ему дала патронесса. Рюити носил его, не снимая: он сплёл из него крепкую нить и надел его на левую щиколотку – там амулет точно никто