Они никогда прежде не говорили так, и внезапнаяоткровенность Элисун заинтриговала Сарабиана.

– Поговорим вначале о скучном, – сказала Элисун икритически оглядела супруга. – Тебе нужно больше спать, – с упрекомдобавила она.

– Хотел бы, да не могу. У меня слишком много забот.

– Придется мне самой этим заняться. – Онапомолчала. – В Женском дворце что-то затевается, Сарабиан.

– Вот как?

– Слишком много незнакомых лиц мелькает среди комнатныхсобачек и блюдолизов, которые обычно наводняют залы.

Сарабиан рассмеялся.

– Не слишком ли это грубо – так говорить о придворных?

– А разве это не так? Среди них нет ни одногонастоящего мужчины. Они и нужны-то во дворце лишь затем, чтобы помогать нам внаших интригах. Ты ведь знаешь, что мы все время интригуем друг против друга?

Сарабиан пожал плечами.

– Надо же вам всем как-то занять свободное время.

– А другого времени у нас и не бывает, муж мой. Всенаше время – свободное, Сарабиан, в этом-то и наша беда. Как бы то ни было, этинезнакомцы не принадлежат ни к одному из дворов.

– Ты уверена?

Элисун одарила его плутовской усмешкой.

– Можешь мне поверить. Я имела дело со всемипридворными. Они всего лишь безвредные мотыльки, а эти – настоящие осы.

Сарабиан весело взглянул на нее.

– Неужели ты и вправду перебрала всех придворных вЖенском дворце?

– Более или менее. – Она вновь пожала плечами –нарочно, подумал Сарабиан. – На самом деле это было довольно скучно.Придворные не отличаются пылкостью, но зато я получала возможность следить завсем, что происходит во дворце.

– Так это было не только ради…

– Так, самую малость, но надо же мне было как-тозащищаться. Наша политика тоньше мужской, но зато и более жестока.

– И эти незнакомцы – тамульцы?

– Одни – да, другие – нет.

– Давно это продолжается?

– С тех пор, как мы вернулись в Женский дворец. Я невидела ни одной из этих ос, когда мы жили здесь, в эленийском замке.

– Стало быть, последние пару недель? Элисун кивнула.

– Я решила, что тебе следует об этом знать. Возможно,это то же самое, что происходит у нас из года в год, но я так не думаю. Наша –женская – политика придерживается обходных путей, а то, что происходит сейчас вЖенском дворце, – мужская политика.

– Ты могла бы присматривать за всеми этими делами – дляменя? Я был бы тебе признателен.

– Разумеется, муж мой. Я-то тебе верна.

– В самом деле?

– Не разделяй всеобщего заблуждения, Сарабиан. Верностьне стоит смешивать с тем, другим делом. Оно не значит ничего, а верность – все.

– В тебе сокрыто куда больше, Элисун, чем можетпоказаться на первый взгляд.

– Вот как? Я никогда и не пыталась что-тоскрыть. – Элисун сделала глубокий вдох. Сарабиан вновь рассмеялся.

– У тебя есть планы на вечер?

– Ничего такого, чего бы я не могла отложить. Что утебя на уме?

– Я подумал, что мы могли бы поговорить.

– Поговорить?

– Кроме всего прочего.

– Мне нужно вначале отправить одно послание. Потом мыбудем говорить столько, сколько захочешь, – в перерывах между «всемпрочим».

***

Минуло два дня, как они покинули Тиану, и сейчас огибализападную оконечность озера по дороге, ведущей в Арджуну. На ночь ониостановились на берегу озера, недалеко от дороги, и Халэд подстрелил изарбалета оленя.

– Охота в дороге сберегает время и деньги, –пояснил он Бериту, освежевывая добычу.

– Ты весьма ловко управляешься с арбалетом, –заметил Берит.

– Привычка, – пожал плечами Халэд и вдруг резковскинул голову. – Кто-то едет сюда, – сказал он; указывая на дорогуострием окровавленного ножа.

– Арджунцы, – определил Берит, прищуреннымиглазами разглядывая подъезжавших всадников.

– Не все, – возразил Халэд. – Тот, что скачетвпереди, – элениец, судя по одежде, из Эдома.

Халэд вытер окровавленные руки о траву, потянулся к арбалетуи взвел его.

– На всякий случай, – пояснил он. – В концеконцов, они ведь уже знают, кто мы такие.

Берит мрачно кивнул и частично выдвинул меч из ножен.

Всадники осадили коней ярдах в пятидесяти от них.

– Сэр Спархок? – по-эленийски окликнул эдомец.

– Возможно, – отозвался Берит. – Чем могуслужить, приятель?

– У меня для тебя письмо.

– Весьма тронут. Принеси его.

– Подойди один, – прибавил Халэд. – Тебе непонадобятся телохранители.

– Я слышал о том, что вы сделали с предыдущимпосланцем.

– Отлично, – сказал Халэд, – мы так ирассчитывали, что об этом станет известно. Парень был не очень-то вежлив, но яуверен, что ты куда лучше воспитан. Подойди сюда. Ничего дурного с тобой неслучится – покуда будешь помнить о хороших манерах. Эдомец, однако, колебался.

– Дружок, – язвительно сказал Халэд, – ты такили иначе в пределах досягаемости моего арбалета, так что лучше делай, как ятебе говорю. Подойди один. Мы уладим наше дельце, а потом ты и твои арджунскиедрузья можете отправляться куда вам заблагорассудится. В противном случае васждут неприятности.

Эдомец торопливо посовещался со своими телохранителями иосторожно выехал вперед, держа над головой сложенный кусок пергамента.

– Я безоружен, – объявил он.

– А вот это неблагоразумно, приятель, – сказалБерит. – Времена нынче беспокойные. Дай-ка мне письмо.

Посланец медленно опустил руку и протянул Бериту пергамент.

– Планы изменились, сэр Спархок, – вежливопроговорил он.