Когда я увидела тысячи мертвых глаз, глядящих только на меня, сердце в груди на несколько секунд остановилось. А в ушах стояла лишь ватная тишина.

В тот момент я поняла, что могу приказывать мертвым.

Холодная слеза скатилась по моей щеке, даря странное освобождение. Все стало слишком ясно…

Тогда я сделала это. То, что собирался совершить Рейв перед тем, как стрела пробила ему грудь и забрала его у меня.

Я приказала мертвецам играть ноктюрн, и через несколько десятков минут произошло невозможное.

Война действительно закончилась.

Уже три месяца прошло с тех пор, как я стала королевой Альденора. Рейв большую часть этого срока провалялся в постели и только теперь начал вставать. Я же приняла на себя нелегкое бремя управления страной.

Сказать честно: мне приходилось несладко. Особенно по части решения конфликтов с тем небольшим количеством недовольных, что хотели видеть у власти кого-то другого. Но мне много помогали. Советники, маги, военачальники. Те, что перешли на нашу сторону, когда все немного успокоилось. Ведь тогда стало ясно, что права на престол за нами. Рейв был коронованным правителем, который не отказывался от короны. А я… я была бастардом Герхарда Айрис. Единственной дочерью бездетного короля.

Очень быстро об этом стало известно не только высокородным дворянам, но и простому народу. И не без помощи Аспера Глейна, как я полагаю.

А потому уже на следующий день после окончания едва начавшейся войны новый глава Совета Альденора принес мне официальную бумагу на подпись, в которой говорилось, что мои права, как наследницы, признаны и не оспариваются.

Мать, конечно, была против. Она что-то громко кричала и сопротивлялась. Говорила, что не для того сбежала из монастыря с помощью верных слуг. Настаивала, чтобы мне отрубили голову, как предательнице.

Я не слушала ее. Мне уже не было больно. Глейн упрятал Мирию Клариан обратно в стены “Благословенного утра”, откуда на этот раз ей было не сбежать, потому что теперь ее стерегли мертвые.

Еще через сутки провели нашу с Рейвом спешную коронацию одновременно со свадьбой. Во избежании смуты у Альденора должен был появиться правитель как можно быстрее. К сожалению, сам некромант был в это время в глубокой коме, но, я мысленно пообещала, что, стоит ему прийти в себя, и от пышной свадьбы он не отвертится.

Меня больше не терзали сомнения. Как только я поняла, через какие муки совести и постоянного выбора между добром и злом всю жизнь проходил некромант, я больше ничего от него не требовала. Я была готова быть тем, кто ему нужен. И уже не видела иного пути, кроме как разделить с Рейвом и его бремя, и остаток жизни. Ведь без него эта самая жизнь для меня уже ничего не значила.

Таким образом, пока лекари старательно лечили его, я управляла государством и тренировалась в некромантии. Неожиданная связь с мужчиной через цепочки черепов еще сильнее увеличила мой возросший потенциал. И за последние недели я освоила такое количество заклинаний, которое и не снилось среднестатистическому выпускнику магических академий. Тьма текла в моих венах едва ли не вместо крови. Я чувствовала ее, ощущала огромную, затаенную силу.

Именно с ее помощью у меня получалось управлять нежитью, которую поднял Рейв. Я распределяла ее на необходимые работы. Например, достройка замка или починка поврежденных в ходе битвы стен. Конечно, мертвецы мало на что годились, но зато из них получались хорошие грузчики и охранники.

А еще теперь меня тоже звали “ваше темнейшество”. Я тихо хихикала и качала головой. Но вообще-то мне нравилось. Ведь теперь можно было не опуская головы стоять рядом с Рейвом. Ведь в глубине души я боялась, что он будет стесняться такой жены, как я. Слабая девчонка, некромант-историк. Ошибка, а не маг. Только золотая кровь Ульфрика и делала меня не такой, как все. Но разве этого достаточно, чтобы сравниться со славой самого короля мертвых?

И вот, прошло три месяца. Рейв уже пришел в себя и теперь ходил по дворцу с перемотанной грудью, до конца не веря, что он король. Я много раз рассказывала ему, как закончился бой. Как была подписана капитуляция Совета, и как нас обоих короновали. Но не исчезающее изумление на лице мужчины продолжало меня веселить.

После всего случившегося у Рейва было много вопросов ко мне, и на все я исправно отвечала. Для меня же оставалось непонятным только одно. И сегодня я собиралась узнать то, что так терзало мой разум.

После обеда я собиралась сделать небольшой сюрприз Рейву. Позвала его в свою комнату, пока примеряла новое платье, шьющееся для воскресного бала, и, наконец, спросила:

— Как получилось, что тогда, перед битвой, твой фантом приходил ко мне во сне? Ты вообще помнишь это?

Рейв осторожно, чтобы не потревожить перевязанную грудь, сел на кровать и улыбнулся.

— Помню. Но я вспомнил об этом не сразу.

А затем он рассказал мне нечто невероятное. То, о чем я догадывалась, но не могла поверить до конца.

Кольцо семьи Эридан и впрямь раскололо его душу пополам. Когда Рейв отдал его мне, он провел первую часть древнего обряда венчания. Но не закончил его, разделив свой дух надвое. Та половина, что хотела быть только со мной, являлась по ночам. А другая, которая жаждала власти и могущества, оставалась в теле. Просьба выйти замуж объединила душу вновь, и на этот раз светлая половина вновь стала управлять жизнью короля мертвых.

— Но надолго ли я останусь вменяемым, Ангел? — качал головой Рейв, поднимая голову и рассматривая складки балдахина, пока я удерживала на груди твердый корсет.

Пышная юбка стелилась по полу, не до конца скрывая ноги. Платье было еще не закончено, фактически — лишь несколько кусков ткани.

— Навсегда, дорогой, — безапелляционно заявила я. — Неужели ты думаешь, что я снова позволю тебе слететь с катушек? Ну, уж нет, дорогой. Мне хватило того, что твоим темным альтерэго оказался мой пра-пра-прадед. Неужели нельзя было выбрать кого-нибудь еще? Честное слово, ты мазохист.

Некромант улыбнулся и откинулся назад на локти, оглядывая меня с ног до головы.

Мне стало немного неловко от его прямого взгляда, хотя именно так я и представляла себе наш разговор. Во многих местах на платье ткани просто не было. На бедре, где планировался разрез, сбоку у груди тоже… Мне нравился голод в глазах Рейва, но он же меня и смущал.

— Кстати, ты так и не рассказала мне, как тебе удалось узнать про Ульфрика? — спросил мужчина. — Я уже привык думать, что ко мне приходит его дух, а ты одним махом развеяла все мои домыслы. Дала понять, наконец, что он лишь плод воображения.

Я улыбнулась. Это был первый из моих собственных секретов, которые пора уже было раскрывать. Второй лежал в шкатулке на углу стола.

— Ты же знаешь, что последние недели я тренирую некромантию, как проклятая?