К месту былого пикника, устроенного жениховой родней, мы подъехали, когда солнце уже пробовало на зуб ровную, как стол, плоскость степного горизонта. Отметив бугорок поудобнее, я кивнул Гене:

— Здесь.

Джип встал. “Опель”, притормозивший сзади, неспешно отъехал, набирая дистанцию. Мы покинули салон: водила и тот, что торчал на откидной сидушке, встали перед капотом, контролируя Бо, Гена пристроился за моей спиной с “кипарисом” на изготовку, его помощник достал из багажника лопату и в нерешительности встал рядом с Геной.

— Че-то жопа зачесалась, — чуть громче, чем следовало бы, буркнул я и, повернувшись к машине, потерся задницей о раскрытую заднюю дверь. — Наверно, к дождю.

Спутники мои шутку оценили — коротко реготнули. Бо врубился не сразу — мои расклады ему пока были недоступны. А когда все же допер, встрепенулся и глянул на меня с недоумением. В глазах боевого брата легко читалось: “Ты чего, парень? Сказал же, что все утрясли?!”

— Где? — нетерпеливо спросил Гена.

— Вот за этим бугорком. — Я потопал к бугорку, краем глаза отметив: “Опель” с конвоем, мало того что встал на дистанции вдвое меньшей против оговоренных двухсот метров, так еще и очень медленно катился к нам. Ну вот — что и требовалось доказать.

— Тут. — Я ткнул в полузасыпанную яму справа от6yrpai

— Точно? — Гена осторожно заглянул в яму. — Тут какой-то мусор…

Правильно, Гена, — мусор там. Родня женихова угощала нас каким-то диковинным блюдом: с вечера откопали яму, зарезали барана, разделали и упаковали в бараний же желудок. Желудок поместили в яму, присыпали, а сверху развели костер, который поддерживали до утра. Потом костер затушили, желудок изъяли и — на стол. Название блюда забыл, но вкусно было — застрелись! Я такого ни в одном ресторане не едал.

А потом в яму побросали мусор. У калмыков в степи сорить не принято: степь — это дом.

— А чем, по-твоему, лучше всего замаскировать схрон?

— Логично, — мудро кивнул Гена, спопугайничав интонацию шефа. — Ну давай — за дело.

— Ручки. — Я протянул руки. — Или ты думаешь, что я фокусник?

— Можно. — Гена бросил помощнику ключи от наручников и скомандовал: — На колени. Ноги скрести. Сядь на пятки. Ниже!

— Больно, — пожаловался я, выполняя команду. — Куда еще ниже?

— Отомкни, — бросил Гена помощнику и, чуть отойдя, наставил на меня ствол. — Смотри — доверяю!

— Спасибо. — . Я потер освобожденные запястья, забралу помощника лопату и показал рукой от бугра. — Отходите.

— Не понял? — насупился Гена.

— В армии служил? — Я украдкой покосился на”Опель” с конвоем. “Опель” хулиганил — подкатил уже метров на пятьдесят.

— При чем тут армия? — Гена был недоволен — видимо, про армию его спрашивали нечасто.

— Граната с тротиловой шашкой, — напомнил я. — Граната оборонительная. Разлет осколков — двести метров. Нет, я, конечно, постараюсь, но… Случаи разные бывают. Не хочется, чтоб мою семью потом терзали за смертьи увечья ханских гвардейцев.

— Логично, — одобрил Гена.

— И хлопцам скажи — пусть за джип зайдут, — кивнул я в сторону растопырившихся перед бампером контролеров Бо.

— Логично. — Гена развернулся и махнул контролерам: — Че встали? Давай — за тачку спрятались!

Контролеры понятливо мотнули квадратными подбородками и убрались за джип — встали рядом с Бо.

— Мы отходим. — Гена качнул стволом. — Смотри — без глупостей… — И принялся пятиться назад, не сводя с меня взгляда.

“Опель” совсем — распоясался — теперь он находился метрах в тридцати от нашего джипа. Знали бы вы, хлопцы, какую добрую услугу мне оказываете, выполняя вероломное распоряжение своего обаятельного шефа!

Отойдя шагов на десять, Гена нашел дистанцию вполне безопасной и счел нужным коротенько оглянуться — человек вообще не приспособлен путешествовать спиной вперед.

Ну, поехали, родные!

Подшагнув вперед, я что есть дури мечу лопату, целя Гене в голову. Раз!

В свое время меня долго учили метать в цель все, что под руку подвернется, — в данном случае сгодилось бы и полено. А промазать со столь короткой дистанции таким превосходным оружием, как штыковая лопата, я просто не мог — права не имел!

“Хрясть!” — лезвие лотка впивается в шею, напрочь перерубая позвонки. Два!

Ал! — в два чудовищных прыжка я настигаю помощника Гены — тот, в отличие от командира, идет нормально, беспечно повернувшись ко мне задницей. Кошкой сиганув беспечному на спину, я рву из его руки “кипарис” и, подминая парня в падении под себя, начинаю ловить в визуальный фокус продолжающий медленно катиться “Опель” с конвоем. Три! Четыре! Пять!

Это я секунды считаю — когда ситуация сворачивается в штопор, они резиново растягиваются и кажутся безразмерными. Каков бы ни был уровень подготовки оппонентов, неожиданное нападение всегда вызывает разной продолжительности шок. Поэтому первые несколько секунд — мои.

“Тук!” — рукояткой “кипариса” со всего маху в висок помощнику — парень дернулся и затих. Шесть!

“Та-та-та!” — Зафиксировав фокус на заднем левом колесе “Опеля”, я заученным до автоматизма движением совмещаю мушку с прорезью прицельной планки, подвожу “трезубец” под оконце бензобака и жму на спусковой крючок, выпуская весь магазин. Семь! Восемь!

“Пу-бух!” — бензобак мягко рванул, “Опель” легонько вскинул задом, сыпанул во все стороны стеклом и разом занялся веселым пламенем.

Девять — десять: фиксация ситуации на позиции Бо.

У Бо все в норме — как и следовало ожидать. Он уже вне машины и кого-то с азартом давит, стукая затылком о выпуклое ребро капота. Ступни второго торчат из-за колеса, и беспокоиться об их дальнейшей судьбе не имеет смысла — они дергаются. Меленько этак, заходясь в конвульсивной дрожи.

— А-а-а!!! — Из объятого огнем “Опеля” лезут три полыхающих факела.

Бросок к подрагивающему телу Гены, смена оружия. Десять, одиннадцать, двенадцать!

Увы, запасного магазина на Генином помощнике я не нашел. Можно было бы эти три секунды использовать с большей пользой.

Бросок к нашему джипу — укрыться, сократить дистанцию. Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…

Укрываться не от кого — факелы заняты собой. Подскочив вплотную, выпускаю в каждого по три пули и остаток магазина — на всякий случай — в недвижно застывший в горящем “Опеле” силуэт четвертого. Шестнадцать — двадцать пять.

— У меня — все, — сообщает Бо.

И у меня все. Встреча окончена со счетом восемь — ноль в пользу более подготовленных бойцов. Грязное время — тридцать секунд. Всем спасибо, все свободны.

Теперь забрать у мертвого помощника Гены ключи, расковать Бо и по возможности быстро покинуть место происшествия…