Оттуда просматриваются все четыре улицы, ведущие к зданию. Вряд ли они нападут сзади. Там ведь глухая стена?

– Да. Только окно на втором этаже. Поэтому я и заколотил вход на второй этаж.

– Придется его освободить.

Шериф заскрежетал зубами – он явно потратил не один час на возведение баррикад.

– И по поводу динамита! Мы заложим его по периметру всего здания.

– Чтобы мы смогли укрыться в тоннеле, если прижмет, – наконец-то шериф начал пользоваться своими мозгами.

До вечера предстояло многое сделать. Пока Хев с Кроссом пытались прорваться в тюрьму по тоннелю, шериф занялся закладкой динамита, а Иеремия принялся ломиться на второй этаж. Оукли оказался хорошим плотником. Было бы неплохо если бы он был таким же хорошим стрелком. По крайней мере он знал толк в возведении укрытий. На первом этаже, где собрался принять бой шериф, по периметру были уложены мешки с песком. Возле каждого отверстия, из которого можно было вести прицельный огонь, лежало по паре ружей. Да, арсенал шерифа был действительно внушающим. И это не считая ящика снаружи.

Пробравшись на этаж Иеремия принялся крушить перегородки и возводиться из них импровизированные баррикады. Оукли, покончив с динамитом, принялся подтаскивать на второй новые мешки с песком. Когда с баррикадами было покончено, занялись вооружением.

– С таким количеством динамита мы могли пустить поезд с Клиффом и прочими ублюдками под откос! – нарушил молчание шериф, вгоняя очередной патрон в патронник. – Черт! Да этого хватило бы доставить их прямиком в ад!

– Шериф, Вы меня проверяете?

– Для нас это самый безопасный вариант развития событий, – клонился от ответа Оукли.

Иеремия оценивающе посмотрел на шерифа. Тот явно не дурак. Зачем эта проверка? Единственный способ выяснить – подыграть.

– Вам же эта идея пришла в голову первой. И вы ее отвергли почему?

– Это мое дело. В чем ваш резон рисковать шеей?

– Ладно. Состав и железнодорожное полотно являются собственностью железнодорожной компании. И находятся под военной охраной. Уничтожив их, мы имеем все шансы нарваться на куда большие проблемы. С одной стороны, мы получим проблемы с армией. А с другой – таких же конченых отморозков, что и банда Клиффа, только на жаловании железнодорожников. Кроме того, я не горю желанием оказаться в розыске в ближайших штатах за убийство несчастных гражданских, либо в маршалов или других представителей власти, которым не повезет оказаться в этом злосчастном поезде.

Шерифа этот ответ порадовал. Он не скорчил рожу и не изверг из своего рта коричневую субстанцию.

– Я должен знать кому доверяю свою жизнь. Не хочу сглазить, – шериф трижды постучал по уцелевшему перекрытию. – Кажется, вы славные парни.

– Так и есть. Раз уж на то пошло, я бы тоже хотел знать ради кого рискую жизнью. Не то чтобы меня удивляет подобное отношение, но в чем причина неприязни к индейцам?

Шериф нахмурился. Долго и тщательно он протирал затвор очередной винтовку. Иеремия догадывался в чем причина – война. И все же времени было предостаточно, а монотонная механическая работа больше утомляла.

– Однажды мы оказались возле форта Темплвуд. Как раз накануне оттуда сбежала группа индейцев, которые отказались влачить унизительное существование в резервации и всего лишь хотели вернуться на землю предков. Солдаты выследили их и убили.

– Так часто поступают с беглецами. Нам ли не знать.

– Солдаты убили всех. Мужчин, женщин, детей. Это был приказ? Или порыв души? Так чем мы лучше них?

– А что Хев?

– Он был в ярости. Но, что мы вдвоем могли сделать против целого гарнизона? К тому же, солдаты все еще искали тех, кто мог выжить. Стали бы они разбираться в том, что Хев вообще из другого племени? Да, он индеец, но не безумный дикарь, каким Вам видится. Помните об этом. Ведь он будет прикрывать Вам спину.

– Я хотел бы прислушаться к твоим словам, парень. Возможно ты прав. Но, я видел много чего ужасного, что не смогу забыть. Потому и не могу разделить твою точку зрения.

– Потеряли кого-то из близких в индейских войнах?

Шериф вновь замолчал.

– А если бы это были не индейцы, а, например, банда? Например, Кросса или Клиффа?

– Они бы не позволили себе подобного!

– Банда «Медведя» Боумана, – напомнил Иеремия.

Каннибалы. Под предводительством Боумана наводили ужас на весь Техас и граничащие на севере штаты. Не просто питались человечиной, а устраивали безумные языческие. Тем самым обратили против себя не только законников и горожан, но и местных бандитов. Боумана схватили и линчевали – подвергли тем же пыткам, что он мучал пленников. Никто не сдал его властям в обмен на помилование. Но даже после смерти главаря банда не распалась, просто затаились. До сих пор находят изуродованные трупы в лесах.

– Если бы подобное сотворил член банды, я бы не успокоился, пока не истребил их всех. Не стал бы разбираться кто участвовал, а кто нет. Перебил бы всех. Но это были не бандиты, а индейцы. И у меня нет желания разбираться, кто именно.

– Они не зло. А мы не добро. Мы просто люди, которые по-разному смотрят на мир, оказавшиеся на крошечном пяточке земли. Заметьте, их земли.

– Может быть. Может быть. Я знаю, что вы здесь рискуете ради денег. Но, люди, которых я считал друзьями даже на это оказались неспособны.

– Ну не так все плохо. Есть же Кросс. Он единственный, кто остался по своей воле.

– Упертый сукин сын! Я ведь его по ошибке спас. Когда я его нашел, то просто не узнал – не лицо, а месиво. А когда понял, кого я выходил, то было уже поздно. Тогда я оставил ему бутылку, библию и ствол. Думаю, осознает свое положение, напьется для храбрости, может помолится и вышибет себе мозги к чертям. Но то, что он учудил… Я не был к этому готов. Бандит оказался благороднее самых образцовых горожан, что я знал. Тогда-то во мне зародилась надежда, что этот мир еще не обречен. И я горд тем, что он считает меня своим другом. Потому-то я и отправил его за помощью к губернатору, когда он единственный из толпы вызвался мне помочь защитить эту дыру. Надеялся, что ему не придется участвовать во всем этом. Но, нет, черт возьми! Этот просто так не отстанет! Он вернулся и опять подарил мне надежду! На этот раз надежду на благоприятный финал.

– Тогда зачем рисковать ради этой дыры?

– Да мне плевать на этот город! Но, бежать поджав хвост я не собираюсь. Тут дело принципа. Я поклялся бороться с преступностью и защищать закон. Клифф – преступник!