На левом берегу Аракса 153-й Бакинский полк, славившийся своей храбростью, яростно напал на врага. Ни солдаты, ни офицеры не знали, что их атака носит лишь отвлекающий характер, и, попав под сильный пулеметный и артиллерийский огонь, бакинцы понесли большие потери. К вечеру удалось захватить лишь небольшую часть передовых траншей турок[179].

На правом фланге русской 39-й пехотной дивизии 155-й Кубанский полк, который почему-то всегда преследовали неудачи, потерпел серьезное поражение. Ему было поручено захватить Чиллигюл-Даг, южный «дверной косяк» в районе планируемого прорыва. Начальник штаба I Кавказского корпуса генерал Ласточкин вызвался лично организовать атаку. Однако, несмотря на отличную репутацию этого генерала, подготовлена она была плохо. 155-й полк пошел в атаку без артиллерийской подготовки, а когда 33-я дивизия XI корпуса противника после полудня нанесла контрудар, он снова остался без артиллерийской поддержки. Кубанцы были отброшены с большими потерями.

13 января положение турецкой армии могло показаться Абдул Керим-паше вполне благоприятным: оно было стабильным в районе размещения X корпуса, отличным у Чиллигюл-Дага и удовлетворительным на обоих берегах Аракса. Абдул Керим уже не сомневался, что удар по X корпусу представлял собой лишь отвлекающий маневр, а ожесточенные бои на берегах Аракса говорят о том, что именно здесь русские собираются нанести свой главный удар. И он решил ввести в бой в Азапкёйском секторе свой резерв, 17-ю дивизию IX корпуса. На правом берегу Аракса свежим соединениям этой дивизии было приказано поддержать 28-ю и 29-ю дивизии, а 33-я, одержавшая накануне победу под Чиллигюлом, должна была сдерживать русских в районе правого (очевидно, очень слабого) фланга в долине Пасин. Турецкий командующий даже не подозревал, что противник готовит сокрушительный удар именно по несчастной 33-й дивизии; он не понимал, что сражение фактически уже проиграно, поскольку пять[180] из девяти его дивизий находятся слишком далеко от Кёпрюкёйского сектора, где готовился решающий удар.

Утром 13 января 33-я турецкая дивизия храбро двинулась к Алакилисе; ее правый фланг прикрывала 18-я дивизия. Третья дивизия этого корпуса, 17-я, заняла линию обороны около Азапкёя. Юденич, несколько разочарованный, но отнюдь не обеспокоенный вчерашним поражением кубанцев, усилил Азапкёйский сектор 156-м Елизаветпольским полком из корпусного резерва. Одновременно Воробьев, вместо того чтобы спокойно дождаться часа «Ч», назначенного на следующий день, отправил 16-й Кавказский стрелковый полк на правый фланг турецких войск, шедших к Алакилисе, велев ему создать угрозу для этого фланга. Турки были остановлены. На равнине бакинцы и елизаветпольцы, несмотря на большие потери, продолжали яростно атаковать. В этом секторе почти вся передняя линия турецких траншей перешла в руки русских. Атакующие войска были уже сильно истощены: как показали допросы пленных из 17-й дивизии, турки бросили в бой свои последние резервы. На левом фланге русских позиций – на правом берегу Аракса в районе Эндека – 154-й полк отбил 7 контратак соединений 28-й и 29-й турецких дивизий. А тем временем от Волошинова-Петриченко поступали очень важные доклады. Несмотря на ужасные условия на вершине Чакир-Бабы и метель, которая не затихала весь день 13 января, его колонны продвигались вперед, прокладывая себе путь в сугробах высотой до полутора метров. Батальоны пеших бойцов, усиленные офицерами из 18-го Туркестанского и Георгиевского полков, воевали отлично, совсем не напоминая тех солдат, которые в панике бежали из-под Малазгирта.

Изучив все доклады, Юденич решил провести общую атаку на рассвете следующего дня (14 января) с участием всех своих резервов[181]. Таким образом, в день русского Нового года колонны Волошинова-Петриченко подошли к Козичанскому отрогу с севера, востока и юго-востока, а войска Трескина атаковали Хохор – Элденик, отрезав турок, засевших на Козичане, от долины Ольты. Как раз в тот самый момент, когда на небе взошло яркое зимнее солнце, Воробьев бросил 261-й Ахулгинский полк и 16-й Кавказский стрелковый полк в атаку на Алакилисе, а 263-й Гунибский и 14-й и 15-й Кавказские стрелковые полки – на узкую полосу турецкого фронта – от Маслахата до Элими. Наступление поддерживали своим огнем 26 полевых орудий и 8 гаубиц. К 11 часам утра позиции Маслахат – Элими оказались в руках русских. Турецкая 33-я дивизия и части 18-й были отброшены – они отошли в сторону Календера, иными словами, к Чиллигюлу и Хисар-Дере[182]. Воробьев занял Ставут и вечером достиг Хисар-Дере; это стало началом прорыва, поскольку из Хисар-Дере в Пазарчор шла тропа, а оттуда в Кёпрюкёй (в 15 км от него) – дорога, находившаяся в очень хорошем состоянии. Непосредственно перед началом прорыва Юденич отправил в распоряжение Воробьева Сибирскую казачью бригаду, единственную кавалерийскую часть, которая оказалась боеспособной в зимних условиях высокогорья. Эта бригада шла теперь вместе с пехотой по долине Хисар.

А тем временем 153-й и 156-й полки при поддержке 262-го продолжали атаковать противника на Араксской равнине. Турки постепенно отходили (потеряв при этом несколько сот человек пленными и орудия в придачу), но некоторые части еще способны были контратаковать. На правом берегу Аракса русские медленно продвигались из Эндека в сторону Арди.

6-й день сражения (15 января) стал решающим. Волошинов-Петриченко продолжал атаковать турецкие позиции, оборонявшие Козичан-Даг, и вечером, проведя несколько мучительных часов в снегу и среди скал, один батальон 264-го Георгиевского полка и два батальона пеших донцов захватили укрепленную вершину горы. Русские знали, что за отрогом Козичана, который сам по себе был частью Чакир-Бабы, проходит участок пушечной дороги, пригодный для продвижения войск в Портанос и Кёсе[183]. Одновременно колонна Трескина уже подходила к Кёсе с севера.

В течение дня 15 января полки Воробьева двигались длинной колонной по тропе, шедшей из Маслахата в Хисар-Дере, огибая северные склоны Чиллигюл-Бабы, которые были еще заняты турецкими батальонами. Вечером его передовые части появились в нескольких милях от селений Сербоган и Пазарчор. Оба этих села находились в тылу у турецких позиций на линии Календер – Харан, которая представляла собой вторую линию обороны в долине Азапкёй. Остатки турецкой 33-й дивизии вместе с 18-й и соединениями 17-й дивизии продолжали 15 января оборонять эту линию от русских атак с востока – они оказались не очень мощными, поскольку решающий удар должен был нанести Воробьев.