– Козел! Ты не можешь так со мной поступить! Урод! Дон все рассказал мне про твои встречи с ней! Он догадался, видел ваши фото, кулон на ней! Ублюдок! Я отдала тебе всю себя! Я единственная, кто может любить тебя! А для нее… для этой твари ты стар! И да, я ей все рассказала, немного приукрасила твои мужские силы! Как же она была расстроена, так ей и надо! – орет Соня, а у меня внутри становится хорошо и горячо от осознания, что Хлои обманула меня лишь из-за этой суки. Она хотела дать возможность нашему несуществующему ребенку быть любимым, чего она была лишена.

– Убирайся, – шиплю я, – еще одно ругательство в ее адрес, и я ударю тебя, не посмотрю, что ты женщина. Поняла?

– Ну, раз так, то твоей доченьке будет интересно узнать, что ты за ее спиной трахался с ее подругой! Спал тут с ней! Везде спал с ней! Ну как, принцесса, твой мир разрушился, да? Ты такая глупая, даже не представляла, что, как только ты отворачиваешься, твой отец целует твою подругу. А она в него влюбилась! Ха, вот так-то, я найду себе мужчину, а вы сгорите в своем говне! Дебильная семейка извращенцев! – кричит Соня, а я жмурюсь от зачесавшейся ладони.

– Пошла вон! – цежу я, поднимаю голову и встаю, сжимая кулаки.

Соня вздрагивает, но затем подскакивает и бросает салфетку, вылетая из столовой.

– Это правда, Эрик? Правда? – тихо подает голос Мел, и я поворачиваюсь к ней.

– Да. Прости… прости, но я не мог по-другому. И она не могла, поэтому уехала, чтобы оборвать все между нами, – признаюсь я.

– О боже. Вы оба предали меня. Она… она предала меня, – ее глаза наполняются слезами.

– Не предала, Мел. Она так боялась, что ты отвергнешь ее. Она так переживала и постоянно напоминала мне об этом. А я был глух. Тут только моя вина, потому что я не смог ее отпустить. Все началось раньше… задолго до того, как мы узнали, что косвенно знакомы через тебя. Еще в Далласе, понимаешь? В Далласе! Мы были близки, и я не забыл ее. А тут… тут все стало по-другому, – говорю я.

– Почему? Почему она уехала? Почему сама не сказала мне? – кричит Мел, смахивая слезы.

– Это тоже моя вина, отчасти Сони. Та ей сказала, что беременна, а я… я сказал ей, что она лишняя для тебя. Она для тебя обуза, и у тебя отношения с Ноа, а она лишь мешает. Но я был зол! Очень зол в тот день! Я ненавижу себя за это, приревновал, что она переспала с Доном, напился, и вот так вышло, – шепчу я, падая обессиленно на стул.

– Какой же ты урод! Как ты мог? Как ты мог сказать ей это? Она не спала с Доном! Она ночевала у него, они расстались друзьями! А я, дура, не понимала, что с ней творится. Почему она постоянно плачет, пытается скрыть слезы, пока едет в аэропорт. И она спала с тобой! За что ты выбрал ее? Почему не другую? Почему ее?! Она была моей!

– Потому что полюбил ее. Я знаю, что это неправильно. Знаю! Но люблю, ты и она стали всей моей жизнью. И я не могу без нее. Я скучаю по ней, и сейчас все самые страшные кошмары оживают. Я всего лишь полюбил. Неужели это настолько плохо? Неужели я не заслужил этого? Неужели она не заслужила после всего, что ей пришлось пережить? Неужели мы не сможем быть вместе лишь из-за тебя? Я люблю ее, Мел!

– Нет. Ты любишь только себя. Никого больше. Ты думал только о себе и своем члене, когда затеял это все. А Хлои… просто дура, что повелась на твои уловки. Нет, ты ничего не достоин. Никогда не прощу ни тебя, ни ее! Для меня вы умерли! Никогда! – кричит Мел, выбегая из-за стола к выходу. Следом я вижу Соню, везущую за собой свой чемодан… Дом опустел.

Рану в груди вскрыли, и паника вперемешку с чувством свободы расплавлялась в груди. Злость на Соню вылилась в желание крушить все, и я позволил отчаянию вести себя, бросая все вещи и разбивая посуду.

Один! Один! Остался один. Потерял их из-за самого себя. Слишком был уверен в хорошем исходе, и вот что вышло.

Пелена спадает с глаз, и я стою в разрушенном доме. Мой мир рухнул, разбился и осыпается пеплом на голову. Упасть на колени и заскулить от боли. Умер, как и умерла надежда на счастье.

Хлои

– Я выхожу, – кричит из примерочной Лиса, а я вздыхаю и натягиваю улыбку.

Девушка открывает занавеску, выплывая в пышном белом платье, и встает на невысокий пьедестал, крутясь перед зеркалом.

– Ну как? – интересуется она, ловя мой скептический взгляд в зеркале.

– М-м… большое такое, – медленно говорю я, а она смеется, оборачиваясь ко мне.

– Да, всегда мечтала быть принцессой. С детства. Но знаешь, Хлои, сколько себя помню, я планировала свою свадьбу по мелочам, собирала вырезки, ткани, а сейчас… мне все равно. Я только хочу быть с Нилом. Ведь я такая глупая была, уехала, но не смогла жить так долго без него. Даже другие парни не могли перебить одного. Я влюбилась в него с первого взгляда, как дурочка. А сейчас понимаю, что первые чувства, которые ты испытываешь к мужчине в момент знакомства, самые правильные. Мы только теряем время с другими, ведь сердце уже выбрало, – говорит она, а я кривлюсь при ее словах.

– Вот не делай такое лицо, – она хихикает, подходя к диванчику, на котором я сижу, и опускается рядом. – Встретишь своего принца и будешь думать точно так же. Сходить с ума без него, умирать внутри, желая лишь прикоснуться к нему. Только бы раз, и больше ничего не надо.

– И это прекрасно? Что в этом хорошего? – фыркаю я, запрещая себе вспоминать. Нельзя.

– Конечно, прекрасно. Любовь – это самое чистое и долгое чувство в мире. Оно заставляет нас дышать и жить, видеть все в ином цвете и благодарить Бога за такую возможность, – покровительственно объясняет Лиса.

– Нет, оно заставляет тонуть в одиночестве. Ведь сердце мышца, оно не умеет выбирать, это все иллюзия… фантазии… они неправильные, – шепчу я, а глаза предательски щиплет.

– Умеет, все оно умеет. Ведь оно ускоряется лишь при мысли о любимом. Оно болит и колет, если вы не вместе, а…

– Давай следующее, нам еще надо заехать отдать план посадки гостей, – перебиваю я ее, и девушка, кивая, уходит в примерочную.

Я закрываю глаза, заставляя себя больше не плакать. Не болеть им. Но все впустую. Я не сплю, мало ем, не могу жить. Постоянно корю себя за эту ложь, сказанную ему. Ведь мне так плохо без него. И Мел не отвечает, я не могу находиться в неведении о том, что там происходит.

Я сбежала, как трусиха. Но разве у меня был выбор? Никакого. Соня беременна. Мел его дочь. А я? Я никто, он прав. И мне так неприятно внутри, что я позволила себе чувствовать его. Если это любовь, то я не хочу этого. Я не выдержу такой жизни… я так скучаю по нему. Мне так стыдно за все, что я бросила в его бледное лицо. Я знаю… знаю, что это было жестоко, но я не могла поступить иначе. Только не с ним. Эрик заслуживает счастья, пусть даже не рядом со мной. Пусть. Но главное, чтобы улыбался.

Две недели я занимала себя свадьбой, баром и всем, где и нужна-то не была. Только бы не видеть перед глазами Эрика. Рыдать по ночам в подушку, сжимая ее в руках, и любить его. Никогда в своей жизни я не ощущала этого, и оказалось, что первый раз такой болезненный. Этот камень вместо сердца, отяжеляющий душу, заполняет ее печалью и темнотой. А ведь придется вернуться и встретиться с ним, он же отец Мел. Придется смотреть на него и показывать, что я ненавижу его, ничего не чувствую. Видеть, как он держит на руках ребенка, и отворачиваться, лишь бы не крикнуть, как я нуждаюсь в нем. Больше, чем могу. Глубже, чем знаю.