– Сейчас я не в тебе. Я люблю тебя, Хлои. Люблю, – в данную секунду признания становятся необходимыми.

Она смотрит на меня, склонив голову, а затем запускает пальцы в волосы, расчесывая. Я жду… сердце сошло с ума, стуча так громко. Она же должна слышать, как я волнуюсь.

– Что ж, я сочувствую тебе. Я предупреждала: никаких чувств, никаких обязательств, расходимся спокойно. А ты все усложнил. Зачем? – равнодушно отвечает она.

– Ты не можешь… не ври…

– Что я не могу, Эрик? Не влюбиться в тебя? Так вот, это ты придумал себе несуществующие чувства, которых я не испытываю. Ты всего лишь отличный жеребец, и всего-то. Но влюбляться в тебя в мои планы не входило, – усмехается она.

– Ты только что трахалась со мной! – возмущаюсь я.

– Я ведь не отрицаю, что ты отличный любовник, но тебя не жаль терять. В жизни таких, как ты, много, – она разворачивается и идет к двери.

– Я сейчас спущусь и всем заявлю, что ты была со мной. Поняла? Твои трусики где-то тут, у меня есть платок с моей спермой и твоими соками. И мне плевать, какие будут последствия, – заявляю я, складывая руки на груди.

– И это все, на что ты способен? На шантаж? Так вот, мне плевать, вперед. Только ты потеряешь всех, а я привыкла быть одна. Меня это не особо-то и тронет. Ты тупой придурок, – говорит она, но все же не выходит.

И внутри меня зарождается надежда, что все это ложь.

– Тупой, раз полюбил такую стерву, как ты. Ты врешь, все твои слова пропитаны ложью. Зачем? Почему, Хлои? Что случилось? – я кривлюсь оттого, что это происходит сейчас и со мной. Насколько я растерял гордость рядом с ней, что стою тут и умоляю ее ответить мне взаимностью? Полностью, потому что сейчас решается мое будущее. – Ты сказала, что не можешь дышать, когда я смотрю на тебя. Ты плакала… там, на танцполе. И ты утверждаешь, что ничего нет?! Врешь! – я срываюсь на крик, замечая, как она вздрогнула.

– Да, не могу, потому что это возвращает меня в ту глупость, которую я совершила, связавшись с тобой, – она разворачивается, и даже в темноте я вижу, как ее дьявольские глаза горят от ярости.

– Это была не глупость, это было то, что мы оба хотели. Мы наслаждались друг другом, вспомни джакузи и ту ночь, малыш. Это ведь совершенно не глупость, все было по-настоящему. И я понимаю, что ты обижена возвращением Сони…

– Нет! Все не так, ты придумываешь снова. Я говорила, что будет крест на наших тайных свиданиях, как только вернется твоя невеста. И я выполнила свою часть сделки, а ты продолжаешь хотеть меня, ловить и бегать за мной. Это уже надоело, – перебивает она меня.

– А сейчас что было? Ты не сопротивлялась. Ты стонала вместе со мной, ты целовала меня, как раньше.

– Был секс, мне захотелось запомнить тебя. Прими этот подарок и отвали от меня, – фыркает она. – И меня не трогает Соня, она очень милая, а ты с ней поступаешь подло.

– Подло? Да она не нужна мне! Услышь меня! – я решительно сокращаю расстояние между нами, не давая ей выбежать за дверь, хватаю ее запястья и прижимаю к своей груди.

– Нет, не хочу даже говорить с тобой, – она дергается, но я еще крепче сжимаю ее руки.

– Я люблю тебя. Тебя, Хлои. Только тебя. Ты взорвала мой мир, оставив кровавые раны внутри после своего ухода и этих отношений с Доном. Услышь меня! Я. Люблю. Тебя, – с нажимом говорю я.

– Меня это не волнует. Тоже услышь меня. Ты. Мне. Не нужен, – шипит она, сопротивляясь, а я сдаюсь, ощущая себя полным идиотом.

– Но как? Как же так, малыш? – я отпускаю ее руки и обхватываю ее лицо. – Я не могу верить тебе, я хочу быть с тобой. Соня… говорил ей, что не хочу отношений. Но она перебивает меня, заполоняя голову другими разговорами. Это бизнес, я связан с ее отцом, мне надо окончить это в Нью-Йорке, и все будет хорошо. Она не уходит, я сказал ей, что она мне не нужна. Она не хочет, но я выгоню ее, слышишь? Мы объясним все Мел. У нас тоже есть будущее, Хлои. Есть.

– Ничего у нас нет! – кричит она, срывая мои руки с себя, и ударяет в грудь так, что я отшатываюсь от нее.

– Ничего нет, хватит с меня этого, – уже тише продолжает она. – Хочешь знать правду, да?

– Хочу, – киваю я.

– Так вот, слушай. Помнишь, ты однажды пришел ко мне и поцеловал, заверив, что все это проверка. Твоя проверка. И в тот день я решила извести тебя, так сильно, насколько смогу. Это вышло у меня прекрасно. Я одержала верх над тобой. Я контролировала ситуацию. Думаешь, я люблю все эти нежности? Они мне противны, как и ты со своими словами любви. Мне отлично удалось показать тебе, что ты не король ситуации. Я ведь всего лишь шлюха, которую ты, как решил для себя, снял в ту ночь. Но ведь я права, это я тебя приметила. Я использовала тебя, чтобы потешить собственное эго. И ты попался, да так попался, что стоишь тут передо мной и умоляешь рухнуть в твои руки. Смешно. Ты смешон, – она смеется, а ее слова отдаются в голове. Меня словно облили ледяным душем.

– Ложь, – шепчу я.

– Нет, вот тебе правда. И сколько тебе, Эрик? Тридцать четыре. А мне всего двадцать. Каким ты будешь через десять лет? Стариком с сединой, а я живой и сочной. Ведь женщина – это вино, которое становится терпче с годами, а мужчины угасают. Зачем мне престарелый любовник, если вокруг полно молодых вроде Дона? Только поиграть и уйти. Ты для меня стар, в этом ты был прав. А вот для Сони ты идеален, так бери, что дают, и радуйся. Тебе не из чего выбирать. Прощай, Эрик, было приятно отыграть свою роль в этой неправильной любви. Твоей любви, но никак не моей, – она отпирает дверь и вылетает в коридор, оставляя меня стоять в шоке.

Грудь так сильно сдавливает от накатываемых чувств, что я, шатаясь, отступаю назад, прислоняясь спиной к стене.

Она вывернула всю мою жизнь наизнанку, растоптала меня, надавив на самый опасный страх. Она уверенно била по моим слабым сторонам, ведь я сам дал ей кнут в руки. Я доверял ей, нашел в одном лице друга, любовницу и свою любовь. А она… растеряла все человеческое в этой жизни, играя со мной.

Желание спуститься и наорать на нее, испортить ей жизнь так, как она сейчас вонзила мне ядовитую стрелу в сердце, пересилило все отголоски разума.

Я включаю свет, ищу глазами еще один трофей. Черное тонкое кружево лежит рядом со столом, и я опускаюсь, подхватывая пальцами трусики. Сжав их в руке, я решительно выхожу из кабинета и торопливо спускаюсь по лестнице.

Войдя в зал, я еще крепче сжал кулаки, направляясь к нашему столику, обвожу взглядом толпу, чтобы найти ее. Найти и бросить в лицо ей эти долбаные трусики, заявить на весь зал, какая она шлюха на самом деле. Пусть страдает так же, как и я сейчас.

– Эрик, где ты был? – спрашивает Соня, когда я подошел к столику.

– Хлои. Видела ее? – цежу я, крутя головой по сторонам.

– Она уехала вместе с Доном и твоей дочерью в клуб вроде бы, – спокойно отвечает она. – А что случилось?