— Что мы здесь делаем? — спросила Эйра, подставив ладони под опадающий цвет вишни.

Адэр снял пиджак, постелил под деревом:

— Садись.

— Зачем?

— Просто. Просто садись.

Эйра подкинула лепестки вверх, опустилась на пиджак. Адэр улёгся рядом, положил голову ей на колени.

Она смутилась:

— Мы здесь не одни.

— Чего ты боишься?

— Не хочу, чтобы ветоны шептались за нашими спинами.

— Плевать.

— Мне не плевать.

— Не лги. После всего, что мы с тобой пережили за год, тебе тоже плевать. — Адэр надсадно вздохнул.

— Вы устали, — произнесла Эйра.

— Устал.

— Простите меня. Я вновь заставила вас волноваться.

— Я не волновался. Но ты странным образом притягиваешь к себе неприятности.

Эйра рассмеялась.

— Кто бы говорил.

Адэр направил на неё взгляд:

— Знаешь, что сказал Крикс?

Эйра покачала головой:

— Догадываюсь. Обзывал меня последними словами. Верно?

— Он сказал, что мы с тобой похожи.

— Неужели?

— Мы с тобой действительно похожи. Сумасбродные, отчаянные, рисковые, непослушные.

— Есть хоть одна хорошая черта характера?

— Дай подумать, — сказал Адэр и после паузы добавил: — Красивые.

Эйра отвела взгляд:

— Это не черта характера.

— Это комплимент. Тебе. Настоящие комплименты ты не хочешь слышать.

Она поводила пальцем по земле:

— Если бы Праведный Отец меня не выпустил, чтобы вы делали?

— Ничего.

— Вы бы меня оставили?

— Эйра, у меня через три дня бал. Я бы не хотел праздновать свой день рождения в этой дыре. И гости бы не поняли.

Она прижалась затылком к стволу деревца.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Адэр, разглядывая её подбородок и шею.

— Вы уже спрашивали.

— Хорошо. Задам другой вопрос. Это правда, что моруна умирает, когда теряет любимого?

— Правда.

— Любовь для вас так много значит?

— Да. Много.

— Неужели в этом мире нет ничего — кроме любви, разумеется, — ради чего стóит жить? Посмотри вокруг. Какая красота! Ради этого стóит жить?

— Стóит. Когда любимый рядом — стóит.

— Я не думал, что моруны так слабы.

— Вырвите себе сердце и попробуйте жить с этой болью. Быть может, тогда мы поймём друг друга.

Адэр прижал ладонь к груди; сердце билось часто-часто:

— Даже пробовать не буду. — Щёлкнул пальцем Эйру по носу. — Не грусти.

— Я не грущу. Мне здесь очень нравится.

— Мне тоже. — Адэр поднялся, протянул руку. — Я приглашаю тебя на танец.

— Вы шутите?

— Нет.

Адэр помог Эйре встать:

— Какой танец будем танцевать?

— Контемп.

Адэр поморщился:

— Я не люблю контемп.

— Ну вот, а говорили, что мы похожи.

Адэр посмотрел по сторонам:

— Ладно. Я буду танцевать, как умею. Только не смейся.

— Вы это сказали мне или защитникам?

Одной рукой Адэр обхватил Эйру за талию, второй сжал её пальцы и повёл по кругу.

— Какой же это контемп? — возмутилась она.

— Я предупредил, что буду танцевать, как умею. — Адэр прижал Эйру к себе ещё крепче. — Ты такая красивая, такая желанная, а я тобой не обладаю. Не понимаю — почему?

Она запрокинула голову и рассмеялась.

— Мне нравится, как ты реагируешь на мои слова. Не обижаешься, не злишься.

— У меня нет сил злиться.

— Устала?

— Да.

— Хочешь спать?

— Нет.

— Будем танцевать до утра?

— Да.

— Я не слишком сжимаю тебе руку?

— Всё хорошо.

— Не смущаю объятием?

— На нас смотрят, и это смущает меня больше.

— Можно тебя поцеловать?

Эйра отклонилась назад:

— Нет.

— Я лишь коснусь твоих губ. Никто не заметит.

— Нет!

— Хорошо, — сказал Адэр. Рывком притянул Эйру к себе и впился ей в губы.

Они стояли под жемчужным дождём, слившись в долгом поцелуе. Розовые лепестки осыпали волосы и плечи. Запах цветущей вишни и сонных трав дурманил рассудок. Ночь звенела серебром. Сердца стонали в унисон.

Адэр взял Эйру за подбородок, посмотрел в сверкающие глаза:

— В моей жизни происходит то, чего никогда не происходило и вряд ли произойдёт в Тезаре…

— Да, Авраас вы не забудете.

— Тихо… Я хочу помнить только хорошее.

Эйра потупила взор:

— Вы нашли чудесное место.

— Мебо нашёл. Пока я ждал тебя на площади, он изучал окрестности города.

Раздался нарочито громкий треск ветки. Эйра сделала шаг назад.

— Мой правитель, — прозвучал голос Крикса.

Получив разрешение, командир подошёл к Адэру и вручил мятый конверт землистого цвета. Адэр вытащил сложенный вчетверо лист, распрямил в местах сгибов. В лунном свете были видны строки, начертанные витиеватым почерком: «Мы, нижеподписавшиеся…»

Скользнув взглядом по именам под текстом, Адэр заскрежетал зубами. Лихорадочно сложил бумагу и затолкал обратно в конверт:

— Принимай командование защитниками на себя, Крикс. Эш мне нужен в замке. — И размашисто пошагал между деревьями. Вспомнив об Эйре, оглянулся. — Позавтракаем в дороге.

***

Пригород замер. Прошлым вечером через посёлок на огромной скорости промчалась вереница автомобилей. Водители и пассажиры что-то кричали из открытых окон, но из-за рёва двигателей услышать ничего не удалось. И только один дед сказал, что вроде бы разобрал слова: «Праведный Отец грешник».

Когда рано утром по улицам покатили три автомобиля, а потом остановились возле продуктовой лавки, народ высыпал из домов в надежде узнать, что же произошло в Авраасе.

Малика и Эш выбрались из машины и вошли в душное помещение, загромождённое полками и стеллажами. За прилавком стоял крупный человек. Мясистое лицо и бычья шея блестели от пота.