— Сейчас тебе необходимо пройти предполетную подготовку. Синхронизация с кораблем и все такое прочее.

Спешим, вот теперь мы уже спешим — и это плохо. Если и есть что-то хуже рейда в «зазеркалье», то это наспех организованный рейд в «зазеркалье».

— Прошу прощения, — нагло сказала я, когда в технических подробностях образовалась пауза. — Можно спросить? Канцлер сказал, что вы ответите на мои вопросы.

Я впервые за время разговора увидела ее глаза. И мне это не понравилось: карманный стратег Его Меча явно, безумно и безнадежно устала.

Трее кивнула, сделала широкий шаг к открывшимся дверям и пошла по коридору.

— Раз он так сказал — спрашивай, — обронила через плечо усталая железная женщина..

— Почему мы спешим? — брякнула я, от души надеясь, что уточнять не придется.

— Мы опасно близки к войне.

А так ли уж плох мой вопрос?

— С Предвестиями?

— Нет. Со сцинтианами.

Сцинтиане, значит. Вон оно как вышло.

— Получается, Паракаис не был случайностью?

Трее остановилась и обернулась ко мне. Усталость как была, так и осталась, а вот чего тут прибавилось — так это интереса. Видимо, я в ее глазах только что сделала шаг от отличного пилота к чему-то покрепче.

— Твои выводы? — прищурилась женщина, взмахом руки отделываясь от группы офицеров.

Это было круто, наверное. Высокая, эффектная Трее, вся из себя в плаще и прочих атрибутах власти и пафоса. И я такая — китель, рыжим по серому. И черная кишка коридора вокруг. И какие-то бравые ребята, боготворящие свою командиршу. Ребята смотрят на меня: их отшили и на них не глянули. Трее смотрит на меня: ага, я не просто зверушка с кривыми мозгами. Ну а я никуда не смотрю: мне интересно.

Пункт А. Сцинтиане пытались уничтожить «Телесфор». Сначала я думала, что все повязано на РПТ или лично на Дональда, но… Во-первых, заложник такого класса всегда лучше живой, чем мертвый, во-вторых, продвинутая тактика — это последнее, что люди двинут против сцинтиан. Тот еще козырь. Им есть смысл верфи у QW3 атаковать или Бездну Гадеса, например, — это даст хоть какой-то стратегический эффект. Значит, им не нужна технология движения в Закате.

Заметь, Алекса: именно не нужна. Не « мы хотим себе такую же», а «нечего вам на таком летать».

Пункт Б. Пункт В…

— Черви Пустоты как-то были связаны с Предвестиями и Закатом, верно?

— Очень хорошо, — сказала Трее. — Почти молодец.

— Почти?

— Да, почти. Если бы Его Меч не показал тебе картинку из Заката, была бы совсем молодец.

И то верно.

— Идем, — подвела итог Трее. — Я буду инструктировать твой пробный полет.

Что-то мне это напоминает. Что-то очень нехорошее под названием «Мнемозис». Ах да. Сказать умной-разумной Трее спасибо, что ли? Или перебьется?

— Пришли, — сказала Кацуко-сан. — Вот раздевалка, в ее дальнем конце вход в ангар. Найдешь по указателям.

Перебиться пока что придется мне — со своими вопросами к этой женщине.

* * *

В раздевалке обнаружилась Валерия. Милашка-улыбашка, разодетая в серый летный комбинезон, разрабатывала вправленный локоть. Видимо, ее тоже реанимировали по упрощенно-ускоренной процедуре.

— Откуда у тебя КЭР? — поинтересовалась Гинемер.

Красивый фингал, подумала я. И вступление тоже ничего так.

— КЭР? А что это?

— Контур энергетического рассеивания.

— Это так много объясняет, — улыбнулась я, высмотрев шкафчик с надписью «Кальтенборн-Люэ». Надеюсь, девочка-солнышко не догадалась туда плюнуть.

— Ты или врешь, что не знаешь, или издеваешься, — как-то неуверенно сказал голос позади меня, пока я расстегивала китель.

— Просто я до твоих слов и впрямь не знала, как это называется. Я сама зову эту штуку «маячками». Они сигнализируют, как сильно мне уже наподдали. Ну и помогают надирать филейные части таким, как ты.

Гинемер молчала. Я разделась и пыталась сообразить, как распечатать запаянный летный комбинезон. Неприятно это, конечно, — стоять голой задницей к боевому энергетику, но если я права и мои нервишки сейчас выдержат, то… Все просто хорошо. С ума сойти, я главная по галактическому суициду — но все хорошо.

— КЭРы запрещено вживлять уже очень давно, — сказала Валерия.

— Ну да. Но моя мама не экономила на дочке. Свои «маячки» я получила на одиннадцатый день рождения. Месяц в госпитале провалялась. Здорово, правда? У всех традиционный поход в музей Великих, кафе. А у меня — сорок три хирургических операции.

Я обернулась. Хотелось посмотреть на выражение лица Гинемер, и девчушка меня не разочаровала. Капитан Солнышко бледно улыбнулась:

— Помогло, значит.

— Помогло. Ты вот мне только ответь на два вопроса.

— Каких?

Штатный комбинезон был — ура-ура — не гелевым. Это оказалась почти старомодная на вид гибридная модель с интеллектуальной подгонкой по телу. А ты приятная штуковина, решила я, втягиваясь в щекочущую прохладную одежду.

— Каких? Во-первых, зачем. Во-вторых, как.

Валерия хихикнула и прикрыла рот ладошкой:

— Я видела фрагмент воспоминаний о тебе. А потом как-то зарылась в это все. Ну, то есть в тебя. И поняла, что…

Ударить ее, что ли.

— …что я бы так не смогла. И быть лучшей, и жить с этим бардаком в голове.

Логика-то какая идиотская. Не смогла лишить меня преимуществ — так попыталась лишить недостатков. И самое отвратное в том, что логика сработала. Потому что я ей теперь почти благодарна.

Я неимоверно благодарна. Только черта с два ей об этом скажу.

— Понятно. А как ты это сделала?

— Алекса, что такое РПТ?

Тебе, зараза, что, расшифровать? Я из благодарности промолчала и попрыгала на месте, приучая тело к незнакомой материи.

— Это то, что у тебя в голове, — вздохнула Валерия. — Искусство невозможного. Ты ведь поняла, почему не включилась продвинутая тактика в бою с «Джаганнатхой»?

Я втянула воздух — кажется, излишне резко.

— Потому что ты видела решение, — жестко сказала Гинемер. — Ты не считала победу невозможной. РПТ — это когда решения нет. Как в бою со сцинтианским дредноутом. Как… Как в сражении с Предвестием.

Мне осталось только кивнуть. Драный ты шок-психолог, Валерия. Заставить меня разгрызть мою же память, отвлекая единственным доступным способом.

— Будем считать, что я поняла твою больную фантазию. Мечтала стать психодинамиком?