Жил-был добрый дурачина-простофиля.

Куда только его черти ни носили!

Но однажды, как назло,

повезло —

и в совсем чужое царство занесло...

Владимир Высоцкий

Здесь их никто не ждал, и это было прекрасно. Посколькуозначало, что у них есть все шансы. Когда их ждали, когда о них знали заранее,это означало провал, крах, собственный непростительный промах, а иногда ипредательство, утечку информации из кабинетов, чьи хозяева за подобное, будучивыявлены, расплачиваются исключительно высшей мерой, и никак иначе.

Когда их не ждали, это означало, что добрая половина деласделана. Оставалось, как это у них заведено, обрушиться незваными инепрошеными, совершенно нежеланными – причем, что интересно, как бы и несуществующими вовсе. Как принято испокон веков в подобных предосудительныхзабавах, от них в случае чего просто обязаны были категорически отречься иродная страна, и родная армия, и обижаться тут нечего – такая работа. Нет тебя,и все тут. Ты сейчас не человек, а оптический обман чувств...

Оставалось обрушиться, как снег на голову – хотя этаизбитая метафора, пожалуй что, неуместна при данных конкретных обстоятельствах,на севере Южной Америки, совсем неподалеку от экватора, где снегопада не бывалосо времен последнего ледникового периода. Скорее уж – как гром с ясного неба.

От скуки и полнейшего безделья капитан второго ранга КириллМазур, живая иллюстрация к теории относительности – он был, и в тоже время егокак бы и не существовало на свете – еще долго перебирал в голове наиболееподходящие метафоры. Все это время он не отнимал от глаз небольшого, но мощногобинокля с великолепной оптикой, специально придуманной для тех, кто стремитсяподглядывать, сколько душе угодно, оставаясь при этом незамеченным. Никакихбликов на линзах, никаких солнечных зайчиков. Причем западноевропейскаяфирма-изготовитель, ручаться можно, свято верила, что ее товар используютисключительно мирные охотники-орнитологи и прочие там Паганели.

Ну, таковы уж условия игры. Ничего отечественного, вплоть дораспоследних мелочей. Хотя страна, посреди которой они сейчас пребывали, давнои надежно подмятаамерикосами, это все же суверенная держава, член ООН, с коейСоветский Союз поддерживает нормальные дипломатические отношения, понемногуналаживает торговлю, присылает на гастроли балетные труппы и обмениваетсяпрофсоюзными делегациями. А потому здесь никак не полагается нелегальнопребывать советским боевым пловцам, «морским дьяволам». Ежели что – скандалразгорится по полной...

Их и не было, а как же. Просто-напросто шестеро мужиков, навид – стандартные европеоиды, с западногерманскими автоматами, итальянскимиаквалангами, шведскими базуками, бельгийскими минами, французскими сигаретами ишвейцарскими часами. Предметы снаряжения, взятые по отдельности, можно безособых хлопот приобрести в разных концах Европы как легально, так и на черномрынке – как, собственно, и произошло трудами неведомых Мазуру «интендантов».

Скверно только, что их осталосьшестеро. В путьдвинулись семеро, но седьмого шесть дней назад досталкайман, чертов здешнийжитель, кое в чем, приходится признать, превосходивший лучших в мире боевыхпловцов – потому что был вовсе уж идеальной машиной для убийства, поставленнойна конвейер задолго до появления на планете человека, еще во временадинозавров. Все произошло слишком быстро, чтобы они – даже они – успеличто-нибудь сделать. Кайман сидел в засаде. Молниеносный бросок, фонтан брызг,сплюснутый чешуйчатый хвост, на миг взметнувшийся над взбаламученной тинистойводой – и бесполезно преследовать, и непонятно даже, в какой стороне исчез сдобычей безмозглый хищник, и нет времени дать волю эмоциям и чувствам...Скверно и грустно. Обиднее даже, чем потерять своего в бою. И ничего тут не поделаешь,хоть ты лоб себе разбей...

Коротко, со злостью, выдохнув, Мазур вновь поднес к глазамбинокль и продолжил наблюдать за успевшим осточертеть зрелищем. Американскаявоенно-воздушная база, за эти четверо суток визуально изученная лучшесобственной квартиры, а до того знакомая по спутниковым фотографиям, вольготнои безмятежно располагалась в низине – бетонированные взлетно-посадочные полосы,серебристые емкости с горючим, радарные установки, строения из рифленого железас плоскими крышами – жилые домики и склады, столовая и штаб, лазарет ичистенькие сортиры. Все это обширное хозяйство аккуратно обнесено столбами сколючей проволокой – как обыкновенными «нитками», так и косматыми мотками«спирали Бруно». Американский размах, конечно. Одной колючки угрохано с десятокмиль, да и бетонные столбы они определенно привезли с далекой северной родины,очень уж у столбов аккуратный вид...

Умеют янкесы обустраиваться под любыми широтами. И порядокподдерживать умеют, этого у них не отнимешь. Мазур самокритично отметил, чтоотечественный военный аэродром где-нибудь в аналогичной глубинке выглядел бы состороны отнюдь не так благолепно. Вон там непременно громоздились бы Эверестомржавые бочки, вон там валялись бы грудами и россыпью ржавые железякинепонятного происхождения, а в тех вон подходящих кустиках отсыпался быподальше от начальства запойный прапорщик. И уж обязательно – парочказаброшенных грузовиков без колес, хлам и мусор вокруг вонючих контейнеров, лужисолярки. А здесь – ничего похожего. Ровные дорожки, чистенькие, наглухозакрытые мусорные ящики, крылечки-занавесочки, лавочки. Даже несколькоцветочных клумб обустроили эти декаденты...

И лениво обвисший звездно-полосатый штандарт на высоченномдюралевом шесте, тоже чистеньком, словно вымытом с мылом. И шестиствольныепулеметы на вышках – электрические монстры, выплевывавшие по несколько тысячпуль в минуту (а ничего расположены, грамотно). И несколько легких бронемашиндля подвижной обороны периметра при необходимости. И, разумеется, самолеты,самолеты... Аэропланы, ради которых все и затевалось. Точнее, затевалось-то всеради одного-единственного, даже не вооруженного.

Вот он, чуть левее от наблюдателя, совсем недалеко отбезукоризненно параллельных «нитей» колючки (шесть нитей поверху и метровойвысоты «спираль Бруно» по земле). Та самая птичка. Красавец, стоит признать,изящный, длиннокрылый, супераэродинамический, высотный. «Джи-эр-двенадцать»,новейший самолет электронной разведки, оснащенный аппаратурой, гордо именуемой«техникой двадцать первого века» (хотя до конца двадцатого столетия, согласнохронологии, осталось еще пятнадцать с лишним лет)...

Уже не в первый раз Мазуру приходило в голову, что чин,отвечавший за безопасность базы, был классическим сухопутчиком. В свое время онпоработал на совесть, оборудовав сухопутные подступы к базе емкостнымидатчиками, сигнальными ракетами, при малейшем прикосновении к тонюсенькой нитивзлетавшими в небеса со свистом, рассыпая вороха разноцветных ослепительныхискр – и даже полосами противопехотных мин. Что касается подступов водных, чинбыл не так ретив. Одни только столбы с колючкой и пресловутые «спиральки» –которые незваные гости, в отличие от здешних партизан, умели преодолеватьбыстро и без малейшего вреда для собственного организма. И все.