Единственный способ обрести безвозвратнопотерянную вещь – это купить точь-в-точь такую же!

Не обнаружив в шкафу своей любимой чернойкофточки с вышивкой, я призадумалась: ну и куда она могла подеваться? Вообще-тоя отношусь к шмоткам легко и никогда не делаю трагедии из пятна на брюках илидыры на куртке. Но я не выбрасываю даже испачканные и порванные вещи, а чернаякофточка исчезла бесследно. Я еще раз внимательно обследовала гардероб, залезлав такие углы, куда не заглядывала бог знает сколько времени, отрыла междупрочим давно мысленно похороненные голубые джинсы, но блузки не обнаружила! Вотчаянии я вывалила содержимое трехстворчатого монстра на ковер и провела почтичас, аккуратно укладывая все назад. Кофточки не было.

– Эй, Лампудель, – заглянул вкомнату Кирюшка, – ты чем занимаешься?

– Ищу блузку, черную, ну ту, что мне Катяподарила!

– Пропала?

– Начисто.

– Вспомни, где ты раздевалась, –посоветовал мальчик.

– Так здесь, дома, где ж еще!

– Кто тебя знает, – прищурилсяКирюшка.

– Не болтай глупости! И потом, как ты этосебе представляешь: я бог знает где сняла одежду, а потом, не заметив, чтополуголая, отправилась домой?!

– Ну ты подчас совершаешь и болееидиотские поступки, – не сдался Кирик.

– Ты, собственно говоря, зачемпришел? – Я решила перевести разговор в другое русло.

– Сегодня в семь родительское собрание,помнишь?

– Да.

– Пойдешь?

– У меня есть альтернатива?

– Похоже, нет.

– Тогда зачем ты спрашиваешь?

– Для порядка.

– Понятно. Обязательно явлюсь пред очитвоей классной дамы. А если она хочет сообщить мне нечто этакое… Лучшепредупреди заранее.

– Все нормально, – затарахтелКирюша, – просто суперски. Две контрольные я проболел. А про двойку поинглишу ты и так знаешь.

– Ладно, теперь хоть морально я готова каутодафе!

– Дай мне свою фотографию, –потребовал Кирюшка.

– Зачем?

– Велели в школу принести.

– С какой стати?

– Мы делаем стенд, посвященный дому.Зитина выдумка.

Я кивнула и порысила в гостиную, где в«стенке» хранятся альбомы. Зита – это классная руководительница Кирюши, и зовутдаму на самом деле Зинаида Тимофеевна. Она не злая, просто очень занудная,настоящая советская учительница, разговаривающая со всеми ровным менторскимтоном. Общаться с Зитой практически невозможно, потому что она абсолютноуверена в собственной непогрешимости и очень категорична. Зита окончилапедагогический институт в начале шестидесятых годов прошлого века и до сих порсчитает, что дети, которых она учит сейчас, и те, что сидели перед ней лет этаксорок тому назад, ничем не отличаются друг от друга. При виде девочки снакрашенными ресницами Зита разражается длинной нудной нотацией на тему:«Единственное украшение девушки – чистота», если замечает на тетрадях наклейки,приказывает:

– Смени обложку, нам не к лицу этикапиталистические штучки.

Зита очень горюет, что в школе отменили формуи вместо коричневой толпы перед ней теперь мельтешит разноцветная. А еще в еесерый мир ворвались жвачки, конфеты на палочках, соки в пакетах…

– Просто безобразие, – взываетклассная дама на родительских собраниях. – Товарищи! Не давайте сыновьям идочерям всякую гадость, в особенности импортные продукты, они все отравленные.Лучше уж просто съесть кусок черного хлеба, чем банан. Ну подумайте, разве увас обезьяны растут?

Родители посмеиваются, но Зита не оставляетнадежды перевоспитать нас. Впрочем, никто из мам не ходит жаловаться на неедиректору. При всех прибабахах, наша классная отлично выполняет свою работу.Если ребенок не пришел в школу утром, то уж будьте уверены, вечером в вашейквартире раздастся звонок и въедливый голос поинтересуется:

– Кирилл заболел? Он пропустил занятия.

Ни о каких наркотиках, табаке или пьянстве внашем классе и речи быть не может, Зита бдит за детьми, аки Аргус. Она неупустит ни одной мелочи, потому как считает, что классный руководитель – этовторая мать. И еще неизвестно, которая из двух главнее, Зинаида Тимофеевна илита, что произвела ребенка на свет. Зита может вам позвонить и сказать безобиняков:

– Дружба Кирилла и Романа из «Б»неуместна. Роман растет без присмотра. Примите меры, и я тоже поработаю надэтой проблемой.

Ясно теперь, почему я назвала ее «советскойучительницей»? Это во времена моего детства были педагоги, считавшие подопечныхсвоими родными детьми, теперь, увы, данный вид преподавателей практическивымер. Нынешние «Макаренко» другие, большинство из них, оттарабанив материал ивыйдя из класса, тут же забывают о школьниках. Зита же старается привлечь их квнеклассной работе, она оформляет с ними какие-то стенды, газеты, плакаты,ставит спектакли, и, что самое интересное, Кирюшка и его приятели охотно вовсем участвуют.

Вот и сегодня мальчику понадобилась зачем-томоя фотография. Восьмое марта давно прошло, завтра первое апреля.

– Нашла? – завопил Кирюша, влетая вкомнату.

Я протянула снимок.

– Твоя кофта у Фени, – сообщилмальчик, выхватывая из моих рук фото, – я видел только что щенка с ней.

Я изумилась:

– Мопсенок надел блузку? Да быть того неможет. Ты шутишь! Каким образом Феня ухитрилась вдеть самостоятельно лапы врукава?

Кирюша покачал головой:

– Я же сказал не «в ней», а «с ней»! Твоячерная кофта валяется на кухне, Феня и Капа небось сперли прикид из кресла, тыже всегда в него шмотки швыряешь…

Не дослушав мальчика, я полетела по коридору,прихватив по дороге газету. Не так давно к собачьей своре, живущей в нашемдоме, прибавились две мопсихи, вернее, два щенка, Феня и Капа. О том, как ониоказались в семье Романовых, я уже рассказывала и повторяться не хочу[1].