На перроне шел дождь. Анна подняла воротник и взяла у проводницы свой чемодан.

— Хорошего отдыха! — сказала проводница и захлопнула вагонную дверь.

Рассчитывая по прибытии на теплую черноморскую погоду, теперь Анна стояла в темноте под беспросветным дождем. Поезд тронулся и, набирая ход, устремился к Черному морю. В поселок Придивный, где был ее санаторий, поезда не ходили.

Анна покатила свой чемодан к вокзалу. Там ее обогнал крупный темноволосый мужчина, открыл тяжелую дверь и придержал, чтобы пропустить Анну вперед. Списав его любезность на свой жалкий вид, она молча кивнула, однако, заметив, что в зале ожидания пусто, спросила:

— Не знаете, где автобусная остановка?

Мужчина махнул рукой:

— Слева от центрального входа! Первая маршрутка придет в шесть тридцать пять.

— А сколько сейчас?

Он поднял глаза и посмотрел на вокзальные часы:

— Без четверти три. Вы с поезда?

— Зачем спрашивать, если видели меня на перроне.

— Должны бы знать, во сколько прибывает ваш поезд.

— Я никому ничего не должна, — отрезала Анна и добавила несколько мягче: — Проснулась за несколько минут до прибытия, ничего не успела сообразить.

— Отдыхающая…

— А что в этом плохого?

— Ничего, — мужчина рассеянно огляделся, потом спросил: — Вам куда?

— В каком смысле?

— Дом отдыха… Санаторий… Или что там у вас?

— Санаторий «Жемчужный».

— Это в Придивном. Я тоже еду туда. Могу подвезти.

— Вы на машине? — удивилась она. — Но ведь вы только что с поезда.

— Я встречающий.

— И где же те, кого вы встречали?

Мужчина неожиданно обозлился:

— Короче, едете или нет? Между прочим, ценник у привокзальных бомбил стартует с трех тысяч рублей.

— Еду!

Он взял ее чемодан, они пересекли зал ожидания и вышли на привокзальную площадь, которая «по совместительству» служила автомобильной парковкой. Дождь кончился, и над частной застройкой засеребрилась тонкая полосочка неба.

— Светает… — Мужчина щелкнул брелоком, подошел к белому внедорожнику и сунул чемодан в багажник. Усевшись в машину, пристегнул ремень безопасности и покосился на Анну, которая устроилась рядом: — Меня зовут Николай.

— Меня Анна.

— Москвичка?

— С чего вы решили?

— Москвичей сразу видно.

— И чем же мы отличаемся от других?

— Резкие, злые, суетливые, — Николай тронул машину. — Не обижайтесь, это обобщенное мнение. Где москвичи, там вечные разбирательства.

— Не любите вы нас…

— За что вас любить? Живете в своей столице, жируете, как будто в другом государстве.

— Если так рассуждать, то и вас, южан, любить не за что. В тепле живете. Двенадцать месяцев отпуск. Фруктов — завались, море — пожалуйста. Не то что мы — в холодной серой Москве.

— Теперь фруктов даже в Воркуте завались.

— При чем здесь Воркута?

— К слову пришлось, — Николай усмехнулся: — Решили, что я бывший зэк?

— Да нет… — Она обеспокоенно заерзала в кресле и, пожелав его разглядеть, спросила: — До Придивного сколько ехать по времени?

— Час, максимум полтора, — ответил Николай и протер запотевшее лобовое стекло. — Дождь прошел, а теперь еще и туман.

У него было открытое, простое лицо, на котором запечатлелось уверенное спокойствие. Заботливый, покровительственный тон, с которым он говорил, внушил Анне доверие. Она посмотрела в окно на торчавшие из тумана ветки деревьев и по темным очертаниям выше сделала вывод, что там находятся лесистые горы.

— И часто это у вас?

— Что?

— Такие туманы.

— Часто. В основном по ночам или под утро. В туман ехать опасно.

— Как и везде, — заметила Анна.

— У нас по-другому, — возразил Николай.

— Бросьте…

— В туман на дорогу может выйти олень или корова.

— Да, ну! Вы серьезно?

— А вы решили, что вру?

— Тогда притормозите. Мало ли что…

Николай сбавил скорость и с сочувствием посмотрел на Анну:

— Ваш отпуск начался не слишком удачно.

— С чего вы это взяли?

— Ночью на море бушевал сильный шторм. В поселке — ураганный ветер и ливень с грозой.

— Надеюсь, что с утра будет солнце.

Она откинулась в кресле, закрыла глаза и притворилась, что спит. Однако спустя какое-то время и вправду заснула. Проснулась оттого, что замерзла. За окном совсем рассвело, туман сделался похожим на дым, через который проступала гористая местность и двухэтажные домики.

— Сколько я проспала? — спросила Анна, поежившись.

— Около часа. — Николай включил печку. — Замерзли?

— Немного.

— Еще чуть-чуть, и будем на месте.

Автомобиль въехал в поселок, по которому было видно, что еще недавно здесь бушевала стихия. На размытых дорогах лежали поваленные деревья, с горы жирным слоем сошел земляной оползень.

С центральной набережной открывалась та же картина. Пляжи завалены мусором, который снесло в море по горной реке, а потом волнами прибило к берегу. Море было грязным и тихим. В его обманчивом спокойствии угадывалось коварство стихии.

— Кажется, вы были правы, — сказала Анна. — Отпуск не задался. До «Жемчужного» еще далеко?

— Приехали, — Николай свернул в ворота и затормозил у многоэтажного здания. — В дверной звонок звоните подольше, в такое время администратор, как правило, спит.

Он вытащил из багажника чемодан и поставил его у крыльца.

— Сколько я должна за проезд? — Анна раскрыла сумочку и выжидающе взглянула на Николая.

— Нисколько.

— Нет, я серьезно…

— Всего хорошего, — сказал он, сел в машину и тут же уехал.

Проводив его взглядом, Анна поднялась по ступеням и вдавила кнопку звонка. Затвор магнитного замка тихо щелкнул, и дверь отскочила. Распахнув ее настежь, Анна спустилась за чемоданом, но когда вернулась, дверь успела захлопнуться.