Стояла середина ноября. В это время дня мне полагалось быбыть на пробежке, а вместо того я сидела за столом у себя в кухне и вела беседуо мужчинах, сексе, вервольфах, вампирах и о том, чего почти все незамужние, носексуально активные женщины боятся больше всего на свете – о задержке месячных.

Вероника Симз – Ронни, частный детектив и моя лучшаяподруга, – сидела напротив за моим столом на четверых, а этот стол стоялна приподнятом полу ниши возле эркера. Почти каждое утро я завтракала передокном, откуда открывался вид на террасу и деревья за ней. Сегодня вид не былособенно приятен, потому что очень уж у меня в голове было мерзко. Когдаохватывает паника, оно всегда так.

– Ты уверена, что октябрь пропустила? Не могла простообсчитаться? – спросила Ронни.

Я покачала головой и уткнулась глазами в кофейную чашку.

– Две недели уже задержка.

Она перегнулась через стол, погладила меня по руке.

– Две недели! Ты меня напугала. Две недели – это чтоугодно может быть, Анита. От стресса такое бывает, а видит Бог, стресса тебепоследнее время хватало. – Она сжала мне руку. – Это дело серийногоубийцы было как раз две недели тому назад. – Она стиснула мне рукусильнее. – То, что я читала в газетах и по телевизору видела – это былострашно.

Много лет назад я перестала грузить Ронни всеми моимизаботами – когда мои дела официального ликвидатора вампиров стали куда болеекровавыми, чем ее дела частного детектива. Сейчас я стала федеральным маршалом– вместе с другими официальными охотниками на вампиров в США. То есть получилаеще больше доступа к еще более кровавой каше. К таким вещам, о которых Ронни –да и любые мои подруги – не хотели бы знать. Я их понимаю. Я бы и самапредпочла не иметь в голове столько кошмаров. Нет, я не винила Ронни, но этозначило, что кое-какими самыми страшными вещами я не могла с ней делиться. Исейчас я была рада, что мы сумели закончить долгий период взаимных обид как разк моменту вот этого конкретного несчастья. О жутких сторонах моих служебныхобязанностей я могла говорить кое с кем из мужчин моей жизни, но обсуждать сними задержку месячных – ни за что. Слишком это сильно касалось кого-то из них.

Крепко стиснув мне руку, Ронни снова выпрямилась; серыеглаза ее были полны сочувствия и – извинения. Она все еще чувствовала себявиноватой, что позволила своим проблемам насчет мужчин и постоянства испортитьнашу дружбу. У нее был короткий весьма неудачный брак еще до того, как мыпознакомились, а сегодня она пришла плакать мне в жилетку насчет того, чтосъезжается со своим бойфрендом Луи Фейном – простите, доктором Луисом Фейном.Степень у него была по биологии, и сейчас он преподавал в Вашингтонскомуниверситете. Ну, еще он раз в месяц покрывался шерстью и был лейтенантом вместной родере – так крысолюды называют свою стаю.

– Если бы Луи не скрывал от коллег, кто он, мы бы пошлина завтрашний прием после спектакля, – сказала она.

– Он учит детей, Ронни. Если люди узнают, что их детейучит ликантроп… Лучше ему не выяснять, что они тогда сделают.

– Студенты колледжа – это не «дети». Они вполневзрослые.

– Родители так не считают, – сказала я, посмотрелана нее, а потом спросила: – Это ты меняешь тему?

– Да у тебя всего две недели, Анита, и после одного изсамых страшных расследований. Я бы на твоем месте спала спокойно.

– Ты – да, но у тебя же нерегулярно. А у меня – какчасы. И никогда раньше не бывало так, чтобы две недели.

Она отвела прядь светлых волос с лица за ухо. Новая прическакрасиво подчеркивала черты ее лица, но не мешала волосам спадать на глаза, иРонни их все время поправляла.

– Никогда?

Я покачала головой и глотнула кофе. Остыл. Я встала и вылилаего в раковину.

– А какая у тебя была самая большая задержка? –спросила Ронни.

– Два дня. Кажется, один раз было пять, но тогда я ни скем не спала, и потому не испугалась. То есть, если только не взошла звезда вВифлееме, то ничего страшного – просто задержка.

Я налила себе кофе из кофеварки – последнюю порцию. Надобудет еще сварить.

Ронни встала рядом со мной, пока я ставила на плиту воду длякофеварки. Она оперлась задом на шкафчик и пила кофе, глядя на меня.

– Давай подытожим. У тебя никогда не было задержки надве недели, и месяц пропускать тебе тоже не приходилось?

– С тех пор, как все это началось в мои четырнадцать –не было.

– Всегда завидовала, что у тебя оно как почасам, – сказала она.

Я стала разбирать кофеварку, вынимая крышку с фильтром.

– Ну, так сейчас часы гавкнулись.

– Блин, – тихо сказала она.

– Точно подмечено.

– Тебе нужен тест на беременность.

– Кто бы спорил. – Я вытряхнула спитой кофе введро и покачала головой. – Не могу я сегодня его купить.

– А заехать по дороге на твой маленький тет-а-тет сЖан-Клодом? Вроде бы не слишком крупное событие.

Жан-Клод, мастер вампиров города Сент-Луиса, мой возлюбленный,устраивал самую большую тусовку в году для приема в городе первой в историитанцевальной труппы, состоящей в основном из вампиров. Он был одним изспонсоров труппы, а когда тратишь на что-то столько денег, то приходитсявыбрасывать и еще, чтобы отпраздновать событие: это деньги помогли труппевызвать ажиотаж прессы во всеамериканском турне. Будет наша пресса имеждународная. Завтра. Так что намечалось Крупное Событие, и мне, как главнойподруге Жан-Клода, полагалось торчать рядом с ним, в вечернем туалете и сприклеенной улыбкой. Но это завтра, а сегодня мы собирались вроде как своейкомпанией перед этим событием. Без извещения прессы заранее приехала парамастеров других городов. Жан-Клод называл их друзьями. Мастера вампиров неназывают других мастеров друзьями. Союзниками, партнерами – да. Но не друзьями.

– Ага, Ронни, я еду с Микой и Натэниелом. Даже если ягде-то приторможу, Натэниел пойдет со мной или удивится, почему этого нельзя. Яне хочу, чтобы кто-нибудь из них знал, пока не сделаю тест и не буду знать, даили нет. Может, это просто нервы, стресс, и тест будет отрицательным. Тогдавообще никому не надо знать.

– А где твои двое красавцев, что здесь живут?

– На пробежке. Я должна была с ними пойти, но сказала,что ты позвонила и я тебе нужна. Подержать тебя за ручку насчет того, чтоприходится съезжаться с Луи.

– Так и было задумано, – сказала Ронни, пригубивкофе. – Но мои страхи насчет того, чтобы делить с мужчиной свое жилье,оказались вдруг не так уж важны. Луи совсем не похож на мудака, за которого явыскочила молодая и глупая.