* * *

Тяжелые сумки оттягивали руки, но Татьяна не злилась,напротив, ее даже радовала эта тяжесть. Обычно хозяйством занималась ееродственница, живущая вместе с ней сестра ее первого мужа, освобождая Татьяневремя для основной работы и для хобби. Хобби у нее было занятным: ТатьянаОбразцова, старший следователь Санкт-Петербургского УВД, в свободное от работывремя писала детективы под псевдонимом Татьяна Томилина. И хотя занималась онаэтим уже несколько лет, все равно никак не могла привыкнуть к тому, что газетыназывают ее «русской Агатой Кристи», книги на прилавках не залеживаются, а самаона входит в пятерку лучших детективистов страны. Ей казалось, что все это кней не относится, а если и относится, то все равно это не более чем милаяшутка. Она была хорошим следователем и искренне считала свою работу главным всобственной жизни.

Татьяна несколько дней назад вернулась из отпуска, которыйпроводила на юге со своим третьим мужем и его девятилетней дочкой Лилей. Мужжил в Москве, и оставшиеся до окончания отпуска две недели Татьяна решилапровести вместе с ним в столице, варя ему борщи и жаря котлеты. Занятие это ейнравилось, тем более что Владислав, которого Татьяна называла Димой, былблагодарным потребителем ее кулинарных шедевров, ел с завидным аппетитом и неуставал нахваливать приготовленные блюда. Конечно, в Питере она этим ни за чтоне станет заниматься, потому что, во-первых, некогда, а во-вторых, у нее естьзамечательная родственница Ирочка Милованова, добровольно взявшая на себя всезаботы по домашнему хозяйству во имя процветания отечественной детективнойлитературы. Но здесь, в Москве, ухаживать за мужем и стоять у плиты былоприятно, тем паче голова ничем особенным не занята, и можно, разделывая мясо инарезая овощи для салата, обдумывать сюжетные повороты новой повести.

В это время дня народу на Калужско-Рижской линии метро былонемного, и в вагоне Татьяне удалось сесть в уголке, пристроив на полуобъемистые сумки с покупками. Рядом с ней села молодая женщина, которая сразуже уткнулась в книжку. Татьяна привычно скосила глаза на раскрытые страницы –ей всегда было интересно, какие книги люди читают в транспорте – и улыбнулась.Сидящая рядом пассажирка читала ее последнюю книгу, «Повернись и уйди». Такоеиногда случалось, в городском транспорте Татьяне попадались люди, читающие еекниги, и каждый раз это почему-то невероятно волновало ее. Она начиналавсматриваться в лица этих людей, стараясь угадать, сколько им лет, какой у ниххарактер, чем они занимаются, нравится ли им то, что они читают, и вообще,почему они покупают ее книги. Татьяна даже заговаривала с продавцами книг,выясняя, кто по большей части покупает ее повести и романы. В целом категорияее читателей была примерно такой: все женщины, а мужчины – после сорока.Приверженцы классического психологического детектива с интеллектуальнойзагадкой и без чернухи. Люди, чей вкус сформировался под влиянием Агаты Кристи,Жоржа Сименона и братьев Вайнеров. Однажды Татьяне позвонил очень известныйписатель, один из мэтров отечественного детектива, чтобы выразить ей своевосхищение. Представившись, он осторожно добавил:

– …если это имя вам что-нибудь говорит.

– Господи! – изумленно воскликнула она. – Дая же выросла на ваших книгах!

– Что ж, вы хорошо росли и выросли в хорошегописателя, – с улыбкой ответил ей классик.

Комплимент был для нее особенно ценен, потому что именно наэтого писателя она равнялась, считая его книги эталоном жанра.

Татьяна исподтишка разглядывала сидящую справа женщину.Молодая, очень красивая, кожа покрыта ровным светло-кофейным загаром. СамойТатьяне никогда не удавалось так загореть, кожа у нее была молочно-белой имоментально сгорала, так что на юге приходилось большей частью сидеть в тени,выползая под солнечные лучи только рано утром и ближе к закату. На читательницебыл шелковый светло-зеленый костюм, красиво сочетавшийся с загорелой кожей имногочисленными золотыми украшениями. Длинные ногти, покрытые ярким лаком,выглядели несколько вульгарно, но в целом красавица была очень эффектна.«Интересно, – подумала Татьяна, – что может привлекать такую девицу вмоих книжках?»

Девушка читала увлеченно, а Татьяна заглядывала в текст,пытаясь представить, какое впечатление производит на нее тот или иной абзац. Нунадо же, читает ее книгу и даже не подозревает, что автор сидит рядом с ней,даже их локти соприкасаются. Такие мгновения всегда будоражили ТатьянуОбразцову.

Наконец читательница собралась выходить. Она закрыла книгу иеще некоторое время сидела, держа ее на коленях и задумчиво глядя куда-то впространство. Теперь прямо на Татьяну смотрела ее собственная фотография,помещенная на обложке. Фотография была удачной и даже нравилась самой Татьяне,хотя вообще такое случалось крайне редко. Несмотря на привлекательнуювнешность, она была на удивление нефотогенична и на снимках обычно получаласьплохо. Милое округлое лицо выглядело оплывшим и опухшим, словно с перепоя, аглаза почему-то делались маленькими, поросячьими. Что поделать, камера любит невсех. «Любопытно, что будет, если девушка сейчас повернет голову и увидит меня?А потом бросит взгляд на обложку. Может получиться ужасно смешно».

Но девушка к Татьяне не повернулась. Она спокойно убралакнигу в сумочку и, когда поезд остановился у платформы, вышла из вагона.Сначала она показалась Татьяне высокой, но потом стало понятно, что у неепросто очень высокие каблуки.

Проводив ее глазами, Татьяна снова вернулась мыслями к своейновой повести. Примерно первая треть была уже придумана и выстроена поэпизодам, но это всегда было самой легкой частью работы. Начало писатьнетрудно, придумывай в полное свое удовольствие, а вот после двух третейначинается самая морока. Все должно быть увязано, ни одна сюжетная линия недолжна обрываться без каких-либо объяснений, судьба каждого персонажа должнабыть так или иначе обозначена. И, конечно же, в последней трети текстапредстояло решать самый главный вопрос: хороший будет конец или плохой? Всехпреступников разоблачат и накажут или не всех? Или вообще ни одного, а милицияостанется с носом? Может, для трагизма убить кого-нибудь из «хороших»,например, при задержании? А для равновесия и общей справедливости можно икого-нибудь из «плохих» уложить рядышком. Но если сделать так, то не будет липеребора по части трупов? Все-таки обилие убитых – признак дурного вкуса, но икогда их мало, тоже не годится. Очень трудно найти и точно соблюсти ту грань,которая разделяет психологический триллер и боевик. Так чем же закончить книгу?Какой нарисовать конец? Татьяна никогда не знала этого с самого начала. Большойопыт следственной работы говорил о том, что абсолютной победы почти никогда небывает. Но есть ведь и законы жанра… Одним словом, вопрос о концовкепроизведения был для нее самым мучительным.

Погруженная в размышления, она не заметила, как добралась доквартиры в Черемушках. Мужа, естественно, дома еще не было, он явится не раньшевосьми. Не успела Татьяна снять куртку и туфли, как зазвонил телефон.

– Татьяна Григорьевна? – раздался в трубке ледянойголос, принадлежащий первой жене Владислава Стасова Маргарите.