приходится, застаю администратора у стойки, под потолком, с пучком игрушек на дождике, всё на той же бедовой стремянке.

— Кхм-кхм. — Пытаюсь привлечь внимание, но не напугать, чтоб не свалилась, не дай бог.

Только это была бы не Платонова, если бы пошло по сценарию.

Она вздрагивает, поворачивается, и я слишком поздно реагирую, чтобы предотвратить бедствие, поэтому девушка, взмахнув букетом игрушек, валится на меня вместе с чёртовой лестницей.

Воздух выбивает из лёгких от встречи спины с полом, и, кажется у меня разбит нос, вероятно, в полёте, Платонова приложила мне локтем.

Это не просто цирк, это уже Дю Солей какой-то.

Отчаянье выходит из меня вместе со стоном.

Полина Сергеевна зависла, лёжа на мне, злосчастная стремянка валяется рядом. На моём лице дождик, из-за него чешется глаз и хочется чихнуть.

— Я начинаю бояться вас, Полина Сергеевна. — Хриплю, пытаясь понять, где сейчас находятся мои руки. — То с поцелуями набрасываетесь, то с потолка на меня прыгаете…

На её лице странное выражение. И хоть вокруг него сейчас растрёпанная шевелюра, оно впервые такое осмысленное.

Странно, что на шум не сбежались сотрудники со своих кабинетов. Никому, похоже, и дела нет, что на начальника только что было совершено покушение.

Полина сдвигает озадаченно брови, а потом чихает: громко, практически мне в лицо. Ну спасибо. Ещё и соплями забрызгала.

— Отпустите меня. — Слышу от неё строгое.

— Что?

Нахмуриваюсь. Ощущая адскую боль в переносице.

— Отпустите меня, я хочу встать.

Надо же, какая сердитая. Девушка ёрзает на мне, пытаясь отодвинуться, но я ещё крепче сжимаю вокруг неё свои руки.

— Разве вы не об этом мечтали?

Строит тут из себя недотрогу, после того, как опорочила меня вчера в машине.

— Что? Вы совсем?

Она уже откровенно злится.

Я между прочим, пожертвовал своим телом и здоровьем, чтобы она тут нос не расквасила, и что это? Благодарность такая?

— Пока не скажете волшебное слово, не отпущу.

Чувствую, как начинаю заводиться. Азарт какой-то возникает, даже на время забываю про боль.

Она упирается мне в грудь ладошками, пытаясь отодвинуться, но всё равно наши лица слишком близко.

— Отпустите, пока все не увидели, как вы меня лапаете.

Что? Я не ослышался?

— Решили недотрогу включить? — В моём голосе раздражение.

— Я не понимаю вас, Евгений Дмитриевич.

Мы боремся взглядами бессловесно несколько секунд.

— Да не посягаю я на вашу честь, можете не волноваться.

Сбрасываю её, как мешок картошки на пол рядом с собой. Поднимаюсь, отряхиваюсь. Резко хватаю стремянку, чтобы унести этого нарушителя моего спокойствия в кладовку. Хватит с меня уже Платоновских приключений.

Она делает вид, что обижена, пыхтя и шебуршась у меня за спиной.

Мне не хочется с ней разговаривать, видеть её и вообще… если утром я раздумывал, как сделать, чтобы Полина не уволилась, то сейчас я уже сам готов отправить её на все четыре стороны.

Поэтому, после того, как орудие насилия находит пристанище в бытовке, я снова закрываюсь в своём кабинете.

Домой приезжаю в скверном настроении, пытаюсь снять отёк носа пачкой замороженных пельменей и постоянно прокручиваю в голове её слова.

Я, видите ли, её лапаю.

Лапал, конечно! А она ко мне целоваться лезла, разве нет? Где логика вообще у этой особы, я не понимаю…

Я на фоне стресса от этой ситуации, даже не могу вспомнить, во что она была одета. Вроде что-то мышино-серое, как всегда.

Василевс требует к себе внимания, и еды. Обнаруживаю, что корм закончился. Ну, отлично. Теперь ещё придётся тащиться в магазин с такой опухшей рожей.

В магазине у дома подходящей еды для троглодита не нашлось, поэтому я нарезаю круг, преодолевая ветер и снег, что сыплет прямо в лицо, матеря его последними словами и себя заодно, за то, что мягкотелый и добрый такой…

На кассе приходится пропустить старушку «божий одуванчик», и потом ждать, пока они с продавцом разберутся с ценой на лапшу. Не день, а сказка…

У выхода поднимаю повыше воротник — на улице настоящая пурга, зима решила показать нам «кузькину мать», а мне обратный путь ещё как-то преодолеть надо.

Уже в дверях сталкиваюсь с какой-то парочкой. Они держатся за руки и о чём-то оживлённо воркуют. Идиллия, блин.

Я бы прошёл мимо и даже не обратил особого внимания. Но когда девушка поднимает глаза, и мы встречаемся взглядами, рискую выронить пакет с кошачьим кормом на пол.

Это она. Мать его, Полина Сергеевна. Держит за руку какого-то прыщавого задрота, уставившись на меня во все глаза, в которых читается паника.

Но даже не это смущает меня больше.

Она одета, как обычная девушка.

На ней широкие джинсы, куртка дутая оверсайз, вязаная белая шапка и зимние кроссовки.

Самая обычная. Ничем не примечательная. Но… НОРМАЛЬНАЯ девушка.

Не то недоразумение в крокодильей коже, бабушкиной юбке и с вечным шалманом на голове.

Парень тянет её за собой, не замечая нашу молчаливую перепалку.

У меня сейчас много вопросов.

У неё заготовленных ответов ноль.

Я вижу это по взгляду, который она опускает, пытаясь протиснуться мимо меня.

Пропускаю.

Мне нужно остыть и переварить это.

Иначе меня разорвёт сейчас на месте от негодования и злости.

Это что вообще за маскарад она устроила?

И кто-нибудь мне объяснит, что происходит?!

Я буквально заставляю себя пойти в сторону дома, чтобы не вернуться в магазин и не натворить дел.

Чтобы подержать буйную головушку под холодной водой и утихомирить скачущие, как ненормальные, мысли.

Чтобы покрыть эту Платонову пиратским трёхэтажным матом без свидетелей.

И да… конечно, чтобы покормить кота.

Глава 8

Полина

Всем привет.

Меня зовут Полина, и я в полной ж…

Ах, да…

Наверное, нам нужно познакомиться заново, ведь вы все в недоумении от нашей последней встречи с Евгением Дмитриевичем.

Если, честно, я сама в шоке.

В смысле, не ожидала, что мы можем столкнуться вот так, нос к носу, когда я буду абсолютно к этому не готова.

И, конечно же, это полностью моя вина.

Не стоило поддаваться на уговоры Ильи и переться в этот магазин под вечер.

Но вышло, как вышло.

Всё дело в моей работе.

То, чем я занимаюсь, некоторым может показаться странным.

Дело в том, что я профессиональная «анти-невеста».

В брачном агентстве, где я работаю, существует такое направление, как «Стресс-программа».

Если в двух словах, клиент, перед тем, как встретит любовь всей своей жизни, подвергается ежедневному давлению и жёсткому прессингу непривычных и необычных ситуаций, в которых раньше никогда не бывал.

Наши специалисты тщательно изучают личность испытуемого,