Переодевшись в когда-то небесно-синюю, а теперь выцветшую пижаму, Катя легла на двуспальную кровать, казавшуюся ей ложем богов после узенькой скамеечки в сторожке собачьего приюта. Натянув на себя теплое одеяло, она еще раз огляделась вокруг, чтобы убедиться, что окружающее на самом деле существует, а не приснилось ей.

Сладко зевнув, она погрузилась в царство снов, грея в сердце надежду, что дальше будет гораздо проще, и ей удастся свыкнуться со своей новой работой.

***

Ярослав просидел за письменным столом в своей комнате добрую часть ночи и лишь под утро направился в спальню «отца», чтобы немного вздремнуть. Ему начало казаться, что маскарад задуман зря. Наверняка Катя обычная девчонка, пусть она и излучает особенную энергию. Однако, проходя мимо ее комнаты, он почувствовал, как сквозь тоненькую щель в дверях сочится едва различимое свечение.

«Нет. Простые люди не обладают столь сильной и притягательной аурой», — подумал Ярослав, продолжив свой путь.

Больше всего на свете он желал разъяснить ситуацию с Катей, пока ее присутствие в особняке не привело к необратимым последствиям. В конце концов, он мог сорваться и опустошить ее, сделав бесчувственной марионеткой.

Приятный аромат жареной еды, пробивающийся через дверные щели, разбудил Ярослава. Сглотнув слюну, он потянулся, присел на край кровати, нащупал ногами тапочки, и уже хотел выйти из комнаты, но вспомнил, что в своем обычном виде появляться нельзя. Он сам сказал Кате, что с ним встречи будут редкими, поэтому следовало не забывать о маскировке.

Глядя на себя в зеркало, Ярослав начал применять чары. Он почувствовал тугую боль в области позвоночника, когда изменялся в росте, а затем наступило облегчение, хоть находиться в чужой шкуре и было неприятно. Раньше боль при превращении казалась почти нестерпимой, но со временем Ярослав смог привыкнуть к ней, а затем и вовсе перестал ощущать, за исключением тех случаев, когда для достижения каких-то целей приходилось полностью менять облик, как, например, сейчас. Взяв костыль из слоновьей кости, который был в моде, когда столетие назад Ярослав изображал виконта, приехавшего из-за границы, он набросил маску болезненно-отчужденного выражения и направился в кухню.

Завидев Катю, он почувствовал странный трепет внутри, но проигнорировал его, пытаясь контролировать процесс кормления, чтобы не потреблять ее эмоции. Девушка сидела за столом, обхватив руками кружку, от которой поднимался пар. Ярослав постарался прочесть ее мысли, но ничего так и не вышло. Однако по запаху, исходившему от напитка, стало ясно, что это какао с корицей.

«Странное смешение вкусов», — промелькнула мысль.

— Что у нас на завтрак? — сухо поинтересовался Ярослав, делая шаг в сторону Кати.

Девушка испугалась. Вздрогнув, она перевела на него внимание и напряглась. Сосредоточенность читалась в ее взгляде и скованности движений. Она сразу же подскочила на ноги, точно солдат после слова «подъем», и принялась убирать со стола.

— Доброе утро... Э-э-эм, кажется, ваш сын забыл сказать, как к вам обращаться...

Ярослав погрузился в мысли. Мало того что он не сказал Кате, так он еще и не придумал новое имя. Куснув щеку изнутри, он прищурился. Он находил забавным растерянный вид Кати и захотел ввести ее в большее замешательство.

— Уверен, он сказал, но ты наверняка слишком рассеянная, потому и не запомнила, — пробурчал он, подходя к столу и присаживаясь на стул.

Ставя костыль рядом, он как бы случайно уронил его, и тот с грохотом ударился о кафель. Катя тут же подскочила, подняла костыль и осторожно поставила рядом с Ярославом.

— Меня зовут Прокл Иннокентьевич, — буркнул он. — Так чем же ты будешь меня потчевать?

— Я приготовила оладьи с ветчиной и сварила какао. К сожалению, я пока не знаю ваших предпочтений, но уверена, что смогу угождать, когда мы поближе познакомимся. — Катя посмотрела на наручные часы. — Если вам ничего не нужно, то я пойду на учебу?! Ваш сын сказал, что я смогу уходить в любое время...

— Мне ничего не нужно, — проворчал Ярослав. Ему по необъяснимой причине не нравилось то, что девушка боится произнести его имя и называет просто «сыном». — И оладьи твои мне тоже не нужны. Я ненавижу их. И ветчину я тоже ненавижу.

Девушка виновато опустила голову. Ярослав заметил, как дрогнула ее нижняя губа, и подумал, не переборщил ли с наигранностью своего презрения, но Катя тут же подняла на него взгляд и чуть улыбнулась.

— Тогда скажите, что приготовить вам на завтрак. Я могу и опоздать на первые пары, — решительно произнесла она, но от Ярослава не ускользнули нотки горечи, звучащие в ее голосе.

— Мне ничего не нужно готовить. Я не хочу завтракать. На обед, пожалуйста, удиви меня.

— Спасибо, — прошептала Катя и развернулась на месте.

Ярослав поймал себя на мысли, что невольно, так или иначе, подпитывается ее эмоциями, получая оттого неописуемое удовольствие. Он вдруг представил себя наркоманом, готовым все отдать за очередную дозу. И с этим следовало что -то сделать.

Девушка скрылась на лестнице, а через несколько минут спустился с сумкой и курткой в руках. Ярослав внимательно разглядывал ее, пытаясь уловить каждой движение.

— Вам точно ничего не нужно? — Катя остановилась в дверях, обуваясь.

— Я похож на человека, который бы не потребовал свое?

Заметив смятение, отразившееся на мгновение на Катином лице, Ярослав понял, что перегибает палку и замолчал. Девушка тихонько извинилась, пожелала ему хорошего дня и ушла.

Мужчина поспешил к окну и, убедившись, что Катя скрылась за поворотом, сбросил маску, вернув свой прежний облик. Нахождение в чужой «шкуре» оказалось мерзким занятием. От оладий и ветчины исходил великолепный аромат, поэтому недолго думая, Ярослав вернулся на кухню, налил себе какао с корицей, отметив про себя, что, несмотря на странное сочетание, вкус у напитка довольно приятный, а затем сел за стол, принявшись поедать завтрак, от которого так грубо старался отказаться.

***

Катя радовалась тому, что оказалась на свежем воздухе. В особняке стояла духота, и легкие то и дело сжимались от нехватки кислорода, а в животе связывался тугой узел. Вряд ли в этом следовало винить плохую вентиляцию, скорее это ощущение возникло из -за холодного приема. Хозяева оказались не самыми радушными и гостеприимными. Чего только стоил Ярослав. Катя с содроганием вспоминала его цепкий взгляд, вонзающийся в душу когтями коршуна. Девушка передернулась то ли от холода, то ли от возникшего перед ее лицом образа работодателя. Подняв воротник ветровки повыше, Катя спрятала руки в карманы и поспешила в сторону остановки.

Есть такое правило: если день не задался, то не задался во всем. Белая иномарка, выехавшая из переулка, не успела притормозить, и Катю окатило грязью. Девушка в ужасе прикрыла лицо руками, боясь взглянуть на свой облик.