Заведующая прошла за свой стол и нажала кнопку на селекторе.Этим селектором аптека страшно гордилась.

— Завьялова, ты там?

Селектор загудел и сообщил непонятным голосом, что да, этоЗавьялова.

— Пришли Тимофееву ко мне. Много там народу?

Селектор провыл, что много, но Тимофеева сейчас будет.

— Сейчас придет, — продублировала сообщение заведующая. — Ноничего такого быть не может! Если бы вечером она не смогла аптеку сдать или…

— Варвара Алексеевна, вызывали?

— Тань, ты вчера аптеку на охрану сдавала?

Наталья Ивановна и Татьяна Семеновна разом обернулись к Танеи замерли в ожидании, словно она должна была открыть им новый закон природы иличто-то в этом духе.

Тимофеева переводила взгляд с одной на другую и растеряннопоправляла зеленую, безупречно отглаженную шапочку, потом поправила выбившуюсячелку.

— Да… а как же иначе? Как же я могла ее не сдать?! Все, какобычно, заперла, позвонила, они приняли…

— Все как всегда было?

— Ну… да. Как всегда. А что такое, Варвара Алексеевна?

— Договоров нет — отрезала заведующая. — Надо искать.Дело-то уголовное!..

Таня перепугалась еще больше. В том, что «дело уголовное»,было нечто, угрожающее лично ей, а она здесь ни при чем, ни причем!..

— Варвара Алексеевна, я последняя уходила и все сделала, какнадо. Можете позвонить и проверить, потому что утром я же охрану и снимала, иночью ничего подозрительного не было. Вы же знаете, они всегда говорят, еслитам вдруг сигнализация срабатывает или еще что-то. Ну, вы же знаете!.. И насвызывают, а вчера меня никто…

Она вдруг всхлипнула и отвернулась.

Анфиса протиснулась в узкую щель за директорским столом,одернула форменную робу и проверила шпингалеты на втором окне. Это окно вообщеникогда не открывалось, потому что стол стоял так, что окно было как раз заспиной, и заведующая постоянно жаловалась на ревматизм и на то, что из него«немилосердно дует».

— Танечка, никто тебя ни в чем не обвиняет, но документынадо найти. Коржикова, что ты там разглядываешь? Эти шпингалеты намертвозабиты! Или… ты что думаешь?

— Я вот думаю, Нина, когда окна мыла, открывала эту створкуили нет?

— Да Нина окна две недели назад мыла!

— А тогда открывала?

— Анфис, — начала Наталья Ивановна, — если бы она тогдаплохо закрыла, у нас аптеку на сигнализацию после этого не поставили бы!.. Авсе было нормально! Девочки, точно все было нормально?!

«Девочки» хором согласились, что все было отлично и никакихпретензий со стороны «сторожей» не возникало.

Анфиса еще некоторое время поизучала шпингалеты и рамы,повернулась и взглянула на толпу поклонников и зрителей.

«Девочки», включая заведующую, смотрели на нее с надеждой инекоторым благоговейным интересом. Должно быть, именно так капитан Гастингсвзирал на папашу Пуаро, когда тот восклицал, что все дело в серых клеточках!

Все в аптеке знали, что никто лучше Коржиковой неразгадывает маленькие житейские головоломки, вроде потерянных записных книжек,странных телефонных звонков по ночам, загадочных стуков и подозрительногостарика с первого этажа.

Аптечные неприятности ей тоже удавалось улаживать, а какихтолько неприятностей не происходило в аптеке!

Пропала пачка дорогостоящих витаминов, у заведующей из сумкистянули пятьсот рублей, Таня Тимофеева мыла руки, оставила кольцо, хватилась, аего нет!

Анфиса задавала вопросы, выслушивала ответы, сопоставлялафакты, выстраивала «логические цепочки» — и витамины находились, кольцовозвращалось и даже практикантка, стянувшая пятьсот рублей, клялась больше«никогда-никогда» ничего подобного не делать!

— Варвара Алексеевна, вы вчера во сколько уходили?

— Виктор Семенович приехал в пять, а я ушла… ну, минут черезпятнадцать.

Виктором Семеновичем звали аптечного водителя, который возилзаведующую, и его же время от времени посылали по всяким мелким нуждам.

— Он отвозил бумаги в аптечное управление, вернулся к пяти,и я ушла.

— Наталья Ивановна, а вы остались, да?

— Ну да, — подтвердила вторая заместительница и поправилагромоздкие очки на носу. — Татьяна Семеновна была в первую смену, а я вовторую, все как обычно.

Анфиса подумала секунду.

— Нужно опросить всех, кто вечером работал, — озабоченносказала заведующая. — Потому что вчера, когда я уходила, документы точно были!Я еще печать поставила на договор по «Ксеникалу», который только привезли! Аутром они пропали.

И она вопросительно взглянула на Анфису. Та подозрительнопомалкивала.

По-своему оценив ее молчание, заведующая покачала головой:

— Да не мог никто влезть, Анфиса! У нас самый центр, и вночь-полночь народ ходит, и сигнализация ни разу не срабатывала, и вчера всекак положено было — на охрану сдали, пароль записали. Так ведь, Таня?

— Ну конечно, Варвара Алексеевна!

— Или Клавиному мужу звонить, что ли? Может, он по-тихомуразберется, чтобы нам милицию не вызывать?

Муж Клавы Ларионовой, бывшей Ковалевой, работал в уголовномрозыске и имел репутацию первоклассного сыщика. В свое время он даже спас Клавежизнь, когда какой-то придурок вздумал стрелять в нее в аптечном дворе, и всеаптечные барышни после этого преисполнились к нему самого горячего уважения.Андрей Клаву спас, собой закрыл и прямо как в кино, девочки, ну, как в кино! —а потом женился.

С Клавой Ларионовой, бывшей Ковалевой, Анфиса связывала всенадежды на собственную «легализацию».

Клава тоже была «не правильной». Клава, детдомовскийзаморыш, оказалась богатой наследницей — на самом деле богатой, с недвижимостьюза границей, со счетами в надежных банках в надежной стране Швейцарии, с виллойв Марбелье и всеми остальными радостями жизни, — и тем не менее аптеку небросила, все продолжала работать до той самой минуты, пока не отправиласьрожать. В роддом ее провожали всей толпой, потому что Виктор Семенович увез еепрямо с рабочего места, а майор Ларионов, настоящий муж и будущий отец,разумеется, опоздал и, утратив всю свою милицейскую сообразительность,примчался в аптеку, а не в роддом. И ему долго втолковывали, куда нужно ехать,а он только смотрел по сторонам и мотал лобастой башкой, а потом заведующаяпринесла валокордин в мензурочке. Он дико взглянул на нее, опрокинул валокординв себя, как водку, и пропал из виду, только протопали по крыльцу тяжелыебашмаки.