Напряженная жизнь трудовой современной женщины.

Мике казалось, что это самая лучшая жизнь, которая толькоможет быть, и она всей душой стремилась к ней. А если не удавалось, так хотя бычтобы было похоже!

Курить ей не хотелось, но дым сигареты, старательнооберегаемый от фена, приятно щекотал нос. Не поднимая глаз, она взяла стакан сминеральной водой и осторожно глотнула, опять с удовольствием посмотрев на своюруку.

Мика не любила теплую воду, да еще с лимоном, но пила,потому что китайский чай и теплая вода свидетельствовали о том, что «все впорядке».

Правила игры выучены назубок и применяются с блеском.

Фен все еще гудел.

Она потушила сигарету и еще раз набрала номер Ильи. Длинныегудки и больше ничего.

Куда он запропастился?! Вечная с ним история — как только онпропадает из поля зрения, так сразу что-то происходит!

Даже не верится. Мика старалась не выпускать его из виду,контролировать если не каждое движение, то все-таки большинство движений — и ейэто удавалось. Он-то думал, что просто поддерживает бывшую жену «изблагородства и дружеских чувств», а на самом деле она руководила им — ловко иосторожно. Мужчины частенько не видят того, что у них под носом, зато отличноразбираются в том, что «там, за горизонтом»!

Ну где это видано, где это слыхано, чтобы бывший муж возилбывшую супругу в салон, к примеру, вот как сегодня! Или провожал на бал, когдаМике было не с кем выйти. Или привозил деньги, когда они у нее заканчивались.Впрочем, его деньгами Мика старалась не злоупотреблять, он и так был щедрым, иона боялась перегнуть палку. На поддержание того образа жизни, который был длянее важнее всего, ей вполне хватало и отцовских, а Илья требовался совсем длядругих целей.

Куда более важных.

А Илья, улучшенный чутким Микиным руководством, был вполнебезмятежен и уверен, что все делает «как все» — провожает, возит, денежки дает.То есть полностью подконтролен.

Мика долго, незаметно и очень упорно, как китайскийкрестьянин, создавала и возделывала свое рисовое поле под названием ИльяРешетников, и скоро станет ясно, насколько ей все удалось.

Мастерица выключила фен, сунула его в кольцо, прикрепленноек стеклянной столешнице, и принялась разбирать ее волосы на пряди, одну заодной. Мика откинула голову и улыбнулась. Ей очень нравилось, когда возились сее волосами.

Цель близка, и Мика ее достигнет.

Пальцы впились в подлокотник. В конце концов, она обещала,что решит все его проблемы. Она и решит, именно потому, что сильная, гораздосильнее остальных.

Она обещала и выполнит обещание. Она сильная, сильнее всех…

Не помогло. Вдруг накатила тошнота, самая настоящая,первоклассная, от которой вся жизнь словно сосредотачивается на уровне горла икажется, что вот-вот задохнешься, и нужно как-то остановить это, удержать всебе, нельзя выворачиваться наизнанку!..

Мика задышала глубоко, резко выпрямилась, дернула головой, имастерица выпустила тугие пряди.

— Мариночка, вам неудобно?

— Нет-нет, все в порядке. — Тошнота отступала, перед глазамисветлело. — Прошу прощения.

— Ничего-ничего, — заторопилась мастерица. — Я, наверное,слишком сильно потянула.

Она не тянула. Это Мика потянулась за своими мыслями,которые оказались острыми, как отточенная железка, впились в горло, не даваядышать.

Она обещала и выполнит обещание, но думать об этом больше нестанет.

Пока не станет. Так и до беды недалеко.

Чур меня, чур, чур…

Телефон зазвонил и она схватила трубку, потому чтоотточенные железки все еще угрожали ее беззащитному горлу.

Номер не определился.

Мика перевела дыхание, секунду посидела и нажала кнопку:

— Слушаю, Илюша! Это ты? Я тебе звонила, а ты куда-топропал!

— Это не Илюша.

Да, это не Илюша.

Она думала об Илье и поэтому ошиблась. Сегодня она ошибаетсявсе утро.

Что-то с ней случилось. Или только случится?..

Самое страшное впереди, и она это знает. Самое страшное,самое темное, и она, Мика, в центре этого, как в середине черной дыры.Считается, что выбраться из нее невозможно, но она выберется, по крайней мере,сделает попытку.

Илья ни о чем не догадается — трудолюбивый и недалекийкитайский крестьянин, застрявший в болоте своего рисового поля, и он ейпослужит.

— Валечка, прости, пожалуйста, я думала, что это Илья! Бытьтебе богатым…

— …и счастливым, — подсказал тот.

— И счастливым. — согласилась Мика.

Сердце заныло. Этот звонок мог означать, что срок ужеблизок.

Господи, когда же наконец она перестанет бояться его звонкови будет просто радоваться им как нормальная женщина, которой звонит любимыймужчина?!

— Ты где?

— Я еще в салоне, Валя, но я почти освободилась, — икороткий взгляд в зеркало на мастерицу. Та кивнула, подтверждая — да, да! — иопять взялась за пряди.

— Я уже на Тверской, — сказал он недовольно, словно нащупавпривычный тон после ее ошибки.

Он ревновал ее к Илье — или делал вид, что ревнует, Микаточно не знала.

С ним она ничего не знала точно.

— Я на Тверской, ты закончишь и приходи во «Французскуюкофейню». Кофейку попьем. Мне есть что тебе сказать.

— Что?! — воскликнула она, и мастерица опять глянула — наэтот раз изумленно. — Что? — повторила Мика потише. — Что случилось?

— Ничего, — помедлив, сказал он, и из-за того, что онмедлил, из-за этой секундочки Мика поняла — случилось. — Давай заканчивай, и явсе тебе расскажу.

— Валя, скажи мне сейчас.

— Я за рулем, и я не люблю разговаривать наспех.

О да, это она знала! Он готов был всю душу из нее вынуть, ноне разговаривать наспех! У него были «принципы», которых он железнопридерживался. И могло происходить все, что угодно, он никогда не станет их нарушать.Даже если она рыдала и умоляла, а бывало и такое!..

Почему-то после разговоров с ним ей иногда становилосьстыдно, хотя ничего такого он не говорил. И после секса с ним ей тоже былостыдно. И хотелось скорее в ванную, хотя бы для того, чтобы остаться одной,посмотреться в зеркало и увидеть в нем… себя.

Это она. Опять она. Ничего страшного.