– А что с сыном-то случилось? – из вежливостипоинтересовалась Надежда.

Но старуха уже занялась крендельком с вареньем и неответила.

– Вроде это давно было… не то зарезал его кто-то попьяному делу, не то сам под поезд попал опять же выпимши… – неувереннопробормотала Люська.

– У тебя все – по пьяному делу! – рассердиласьНадежда. – Будто других причин нету!

– Все зло – от пьянства! – с глубоким убеждениемсказала Люська и ушла.

Надежда вняла предупреждению и больше не смотрела в сторонудома деда Семена, а занялась окультуриванием участка старухи. Она нашла в сараестарый серп и срезала траву у дома. Ко всеобщему удивлению, под травойобнаружилась клумба с чахлыми лиловыми цветами под названием сапожки. Надеждавыполола сорняки и вылила на клумбу несколько ведер воды. Благодарные цветы тутже потянулись к солнцу, а вдохновленная успехом Надежда стала рыскать поучастку – авось найдется еще какой не совсем умерший цветок.

О муже и коте Надежда старалась не вспоминать – пусть живуткак хотят, а ей и здесь неплохо.

Надежда вынесла столик на улицу и пристроилась мыть посуду втенечке под елкой. Наверху в ветвях громко затрещала какая-то любопытная птица.

«А все-таки здесь хорошо, – подумала Надежда,споласкивая тарелку. – Воздух, тишина…»

Правда, насчет тишины она немного поторопилась: с Люськинойполовины донеслись крики, звон бьющейся посуды… в общем, там явно разразилсяскандал. Через минуту дверь распахнулась, на крыльцо выкатился Николай вполурасстегнутой рубахе. Лицо его украшала свежая царапина. Застегиваясь находу, он тяжело протопал по крыльцу, направляясь к своему мотоциклу. Рядом сНадеждой он притормозил, сплюнул в сердцах и проговорил вполголоса:

– Черт ее разберет, чего ей надо! Только что все былохорошо, и вот на тебе! Не, с такой женщиной жить нельзя, лучше уж с минойпротивопехотной, она хоть до поры помалкивает! – Он похлопал себя побокам, раздраженно крякнул и проорал в сторону крыльца: – Люська, так тебя иразэтак, вынеси мою планшетку!

В ту же секунду на крыльце возникла Люська. Лицо ее пылало,как сельсовет на закате, темные волосы были всклокочены, руки уперты в крутыебока.

– Планшетку тебе? – передразнила онаучасткового. – А задницу подтереть тебе не надо? Пусть тебе лахудра твояна посылках бегает, корова симментальская! Анфиску свою проси прислуживать, а ятебе в домработницы не нанималась!

– Люся, угомонись! – прикрикнул на нееучастковый. – Люди же слышат… нехорошо! Ты мне весь авторитет к чертямсобачьим оприходуешь!

– А мне от людей скрывать нечего! – отозваласьЛюська. – Я как есть от тебя пострадавшая сторона, а тебе про свой авторитетраньше надо было думать! На, подавись своей планшеткой! – И она швырнула всторону Николая плоскую кожаную сумку на ремне. Сумка раскрылась в полете иупала на землю между Николаем и Надеждой, ее содержимое высыпалось на пыльнуютраву. Люська удовлетворенно проследила за последствиями своего броска искрылась в доме, напоследок громко хлопнув входной дверью.

От этого грохота с вершины огромной ели сорвался ворон иполетел в сторону станции, возмущенно каркая.

– Ну что за баба… – бормотал участковый, собираябумаги и фотографии. – Это динамит, а не баба… за ее вредность мне молокаположены страшные центнеры!

Надежда Николаевна наклонилась, чтобы помочь участковому.Она подняла какие-то разграфленные листки с цифрами, квитанцию с лиловойпечатью и черно-белую фотографию.

На этой фотографии был изображен мертвый мужчина, лежащийнавзничь на железнодорожной насыпи. На виске покойника чернела неровная рана,еще одна рана виднелась под подбородком – в том месте, где завязывают узелгалстука. Рана эта была небольшой, но страшной – ясно было, что именно онастала причиной смерти.

Глаза мертвого были полуоткрыты и смотрели куда-то вверх стем особенным выражением, какое бывает только у мертвецов, – как будтоэтому человеку внезапно открылось что-то очень важное, но теперь уже и это неимеет значения.

Рука Надежды вздрогнула.

Она узнала этого человека.

Неуклюжая фигура, лысина, обрамленная венчиком темных волос…Это был тот самый человек, которого преследовала в метро женщина вдвухсторонней куртке. Тот человек, из-за которого Надежда попала в милицию.Которого она хотела предупредить… предупредить неизвестно о чем. И так и неуспела.

– Вы чего? – Николай заметил произошедшую в нейперемену.

– Вот… – Надежда протянула ему фотографию.

– А! – Николай с пониманием вздохнул. – Да,неприятная история… выкинули мужика из поезда, ни документов, ни вещей.Попробуй опознай при таком раскладе… разослали всем участковым в окрестностях ипо линейной службе – на предмет опознания.

– Где это случилось? – спросила Надежда деревяннымголосом.

– Да неподалеку, на перегоне от Суоярви до Яковлева.Потому и мне прислали, что недалеко… а вы что – не знакомого липризнали? – Глаза участкового блеснули.

– Нет… – поспешно открестилась Надежда, вспомнивстрогий наказ мужа – держаться подальше от всякого криминала и ни в коем случаене ввязываться ни в какие подозрительные истории. Да и в самом деле, разве оназнала этого человека? Видела один раз в жизни, да и то почти мельком, дажеимени его не знает…

– Неприятная история! – мрачно проговорил Николай,застегивая свою планшетку. – И эта рана… пять лет уже ничего такого неслучалось… с тех самых пор… я уж думал, все кончилось…

– С каких пор? – заинтересовалась Надежда.

– Что? – Николай встряхнул головой, словнопроснулся. – Да нет, это я так, про свое… в общем, неприятнаяистория! – повторил он. – А вывод из нее какой? – Он сделалпаузу, вовсе не ожидая ответа, а просто для пущей выразительности, и самответил на собственный вопрос: – А вывод такой, что в поезде нужно вести себяосторожно, шпаны там всякой хватает. Не садиться в пустой вагон, а лучшедержаться где люди, ну и поближе к машинисту…

Посчитав, что на этом разъяснительная работа среди населенияпо профилактике правонарушений закончена, и мысленно поставив самому себежирный плюсик, участковый оседлал мотоцикл и укатил в ту же сторону, куда передтем улетел ворон.

А Надежда осталась стоять ошеломленная, руки ее машинальноперемывали посуду. Ну надо же, какое совпадение! Именно тот ??еловек оказалсяубит. Да полно, он ли? Может, она все путает?

«Ну уж нет, – сказала себе Надежда, – может, я исдвинулась, но только на криминале. А память на лица у меня всегда былаотличной, раз увижу человека – никогда не забуду. Это был именно тот мужчина изметро…»

И тут в голове всплыло еще одно воспоминание: когда онавышла из электрички, на противоположной платформе она увидела кого-то ужаснознакомого. И теперь она вспомнила – это был тот самый тип, который перемигнулсяс теткой в метро и принял от нее эстафету. Стало быть, он следил за жертвой, убил,выбросил из поезда, а сам спокойно доехал до следующей станции и сел навстречную электричку.