Проведя двадцать три года в добровольном заточении в библиотеке, выжив в замке Артенсейров, сумев избежать ловушки Совета и пробудив собственную демоническую половину, я все равно в итоге оказалась взаперти. Свобода, которой я так грезила и которую, как мне казалось, получила, не продлилась долго.

Утром я проснулась рано, едва рассвело. Осторожно, прислушиваясь к себе, сначала села, а потом и встала. В теле по-прежнему ощущалась слабость, но уже не такая сильная, как накануне. Я смогла сама дойти до ванной, умыться, одеться и заплести волосы в свободную косу.

Ступая почти неслышно, я покинула покои и двинулась в библиотеку. К той самой книге об истории семьи Рингвардаадов. Однако теперь меня интересовали не только связи родов Рингвардаадов и Моргранов, но и все члены основной и побочных ветвей семьи, наследницей которой я стала. Нужно попытаться понять, кому из них больше всего помешало мое появление.

По дороге мне встретились лишь четверо рабов. При виде меня они почтительно кланялись и бросали любопытные взгляды исподлобья. Интересно, кто я для них? Человек? Демон? Завидуют ли они мне, как в свое время Двадцать-шестая? Ждут ли чего-то? Надеются? Я не знаю. Но под их взглядами делалось неуютно. Пока мне нечего ответить, реши они задать один из сотни возможных вопросов. Однако когда-нибудь, надеюсь, я смогу это сделать.

В библиотеке было тихо. Стоило переступить порог, как по всему помещению зажглись магические светильники и разогнали серость утра.

Я замерла. Закрыла глаза, принюхалась. В комнате пахло деревом, кожей и бумагой. Такие родные, но почти забытые запахи. В водовороте новой жизни обрывки старой тонули. И сейчас возвратиться к началу пути, хоть на миг перестать переживать о будущем и отдаться во власть воспоминаний оказалось упоительно сладко. Словно тень прошлого встала у меня за спиной и мягко, по-родительски, приобняла за плечи.

Нужный том нашелся без проблем. Вытащив его с полки и с ногами забравшись в кресло, я перевернула первую страницу.

Чем дольше я вчитывалась, тем больше боялась запутаться в именах, родственных связях и положениях. В конце концов, я переместилась вглубь помещения, где стоял массивный секретер из темного дерева. Достала чистые листы, писчие принадлежности и села выводить схему рода. Получалось неплохо.

У шестой семьи высших оказалось три ветви: основная и две побочные. Их главы — Маорелий Рингвардаад, Хемильдеор Тейдор-Рингвардаад и Шимран Арви-Рингвардаад. Наличие присоединительных имен подчеркивало, что последние двое высших не относятся к главной ветви рода.

Отложив книгу, я встала и вновь подошла к полкам. Пробежалась пальцами по внушительным корешкам, вытащила с полки тяжелый том и вернулась за стол.

Мы с Кеорсеном изучали принципы наследования в роду только на примере моего случая. Все-таки время на подготовку было ограничено, охватить сразу весь объем информации мы не успевали.

Пролистав с десяток плотных желтоватых страниц, я открыла раздел «Наследники второй очереди побочных ветвей рода». И, сверяясь с нарисованной схемой семьи Рингвардаадов, углубилась в чтение.

Спустя минут сорок я сидела и гипнотизировала внесенные в схему дополнения. Вырисовывающаяся картина мне не нравилась. Если допустить, что меня убьют, а у Маорелия больше не появится детей, то после его смерти власть перейдет к одному из отпрысков Арви-Рингвардаад. У Хемильдеора всего семь лет назад родилась дочь, а поскольку первенство в вопросах наследования отдается мужчинам, старший сын Шимрана с большой долей вероятности избавится от присоединительного имени и возглавит шестой дом.

Получается, именно Шимрану выгодно мое устранение. Но если так, почему он не попытался найти способ избавиться от Маорелия раньше? Ведь о наличии у него ребенка никто не догадывался. Боялся вызвать подозрения? Но разве ситуация в этом вопросе изменилась? Убийство наследницы породит еще больше вопросов. Или Шимран надеется, что остальные семьи воспримут смерть полукровки благосклонно?

Голова пухла от вопросов, в висках противно пульсировало. Отложив исписанные листы, я устало потерла переносицу.

Прав был Кеорсен: к играм такого уровня я не готова.

В памяти всплыли наши занятия в гостиной лесного домика, в ушах зазвучал голос высшего. Я скучала по нему. За последние недели видеть его рядом стало настолько естественно, что даже несколько дней в разлуке казались невыносимо долгими. А от мысли, что отныне мы будем видеться только на торжественных приемах, в груди начинало болезненно ныть. Точнее, не просто ныть — меня будто ломало изнутри, выворачивало наизнанку. И только Кеорсен мог собрать меня воедино.

Душевная боль выматывала сильнее любой физической. Я хотела снова ощутить дыхание Кеорсена на своей коже, его губы на моих, его сильные руки и крепкие объятия. Я нуждалась в нем так сильно, что иногда перед глазами темнело, а воздуха переставало хватать. И столь сильные чувства пугали.

Разозлившись на себя, я вскочила со стула, покачнулась от навалившейся слабости, но устояла. Несколько раз глубоко вздохнула и бросила еще один взгляд на изрисованные схемой листы. Надо возвращаться к себе, пока ноги меня еще держат. К тому же обдумать уже собранную информацию можно и лежа в кровати.

Решив так, я расставила книги по местам, забрала свои записи и осторожно, держась ближе к стенам, чтобы в случае необходимости успеть за них ухватиться, пошла обратно.

На удивление, в этот раз в коридорах мне никто не встретился. Замок будто вымер. Странно. До завтрака ведь осталось часа два, не больше. Так почему же не видно слуг? Может, здешние обитатели придерживаются иного графика, отличного от того, что принят в замке Артенсейров?

Воспоминания о доме Кеорсена, об открывающемся на него виде сверху и о моем первом поцелуе нахлынули внезапно. Я даже остановилась, чувствуя, как заполыхали щеки.

— Ты непоследовательна, — неодобрительно заметила вслух. — Сначала прогоняешь, а потом готова на стенку лезть от желания увидеть. Где же твоя гордость, мышка?

И хоть последнюю фразу произнесла я сама, в ушах все равно прозвучал голос Кеорсена.

— Безумие какое-то, — выдохнула я и, тряхнув головой, продолжила путь.

До покоев я добралась минут через десять. Заперла дверь, поставленную, по-видимому, пока я была без сознания. Не знаю уж, как демоны это провернули, но никакого шума я не слышала. Хотя, возможно, когда балансируешь на грани жизни и смерти, некоторые чувства притупляются.

Продолжая бороться с усиливающейся слабостью, я медленно прошла в спальню. Хотелось поскорее скинуть туфли, забраться на кровать и закутаться в мягкое покрывало. Но все мысли и желания выветрились из головы, едва я переступила порог комнаты. На туалетном столике в большой расписной вазе стояли синие розы. Сладкий аромат повис в воздухе тяжелым шлейфом. С каждым ударом сердца он опутывал меня все сильнее, забивался в нос и в горло. Разливался по языку медовым привкусом.

Нет!

Я шарахнулась в сторону, врезалась плечом в дверной косяк, испуганно сжалась и замерла, услышав громкий хруст. Взгляд метнулся вниз — к смятым листам у меня в руке.