Горячая ладонь скользнула под футболку, опять наткнулась на ремень портупеи, двинулась вдоль, за спину. Кожа реагировала на прикосновение, словно была сплошным трепещущим нервом.

Если бы Ши расслабился чуть сильнее, не обратил бы внимания, не заметил. И у Ланы бы получилось. Только вот что?

Он успел перехватить девичью руку, не жалея, сдавить запястье, так что пальцы разжались. Кинжал глухо стукнул о пол.

Случайно или намеренно. Скорее всего, намеренно. А с какой целью?

Но Ши не стал останавливаться, выяснять. Да и Лана вела себя так, будто ничего не произошло, будто не вытаскивала она кинжала из ножен.

Кровать совсем рядом. Ланины пальцы на ремне. Теперь уже обычном, брючном. Легко справляются с пряжкой, с застёжкой. И опять ‒ быстрое движение за спину, пока Ши мало что соображает. Но на этот раз рука левая, и Лане не очень удобно. Поэтому он не торопится останавливать. Перехватывает руку, когда остриё легко жалит в бок.

Второй кинжал падает на пол. А потом и они, вдвоём, на кровать. Опять ‒ будто ничего не произошло.

Остались ещё кинжалы для метания, но они у Ши под спиной. Теперь добраться до них непросто. Но дело даже не в этом.

Ну что ж, поиграем. Так ещё интересней. Сильнее возбуждает, смешивает ощущения плотского удовольствия и опасности.

Кто эта чёртова девчонка? Что она творит?

Ещё стон наслаждения не растаял на губах, всего мгновенье назад Лана приникла обессиленно, но тут же стремительно откатилась в сторону, к краю кровати. Нагнулась, подхватила кинжал с пола. Рассчитывала воспользоваться тем, что Ши совершенно невменяемый.

Размечталась.

Он опять легко перехватил занесённую над ним руку, и уже через секунду сам был сверху. С силой вдавил запястье в кровать. Острие кинжала смотрело ему в лицо.

‒ Не надоело?

Лана выдохнула сердито:

‒ Ни одно, ни другое, ‒ но пальцы разжала, выпустила кинжал. Её же рукой Ши отодвинул его подальше. Чуть-чуть. ‒ А ты что, уже утомился?

Не словами же отвечать на подобное.

Это был какой-то перфоманс. Игра. В прямом смысле ‒ на острие кинжала. Громкие стоны и едва слышное «ещё». Перемирие и опять война. Азарт безумия. Выпадаешь из действительности и тут же возвращаешься, потому что нельзя расслабиться окончательно. Она только и ставит на то, что Ши когда-нибудь потеряет бдительность.

И она почти выиграла. Почти.

Ши так и не понял, откуда Лана взяла маленький выкидной стилет с ярко-алой рукояткой. Сильно таким не порежешь, если действовать наобум, но здесь был точный расчёт. Ши поймал тонкое лезвие возле собственного горла, едва не напоровшись.

У неё и так все запястья в синяках, но опять пришлось сдавить без жалости. Лана шипела от боли сквозь стиснутые зубы, но не выпускала стилет до последнего. Уже потом Ши как следует рассмотрел её крошечную опасную игрушку. Когда, привычно устроившись на краю стола, крутил её в пальцах. Убирал лезвие, потом жал на кнопку, и оно выскакивало мгновенно, человеческому глазу не уследить.

Рукоятка немыслимого цвета, и в сложенном виде стилет походил на обычный брелок, на первый взгляд бесполезный, но интересный. Подготовилась девушка.

‒ И что, ты одна? Самая наглая и ушлая? Решила не ждать положенных двадцать четыре часа? Пока все только собираются, ты уже?

Лана смотрела сердито, исподлобья. Она так и осталась на кровати, сидела, ещё и в одеяло завернулась. И больше всего походила сейчас на воробья, взъерошенного, помятого после шумной птичьей драки. Молчала, а Ши всё говорил, не до конца понимая, почему столь многословен:

‒ Думала, справишься со мной? Вот так. Ну, вполне возможно и прокатило бы. С кем-нибудь другим. А мне с учителями везло. Всему научили. И объясняли хорошо. Наглядно.

Разболтался. Не в меру. И что-то уже напоминает исповедь. Последнее причастие.

Ши в который раз надавил на кнопку, лезвие выскочило послушно. Совсем короткое. Наверное, сантиметров пять, не больше. Тонкое, обоюдоострое, как у его кинжалов.

‒ Возьму на память?

‒ Возьми, ‒ произнесла Лана спокойно, по-прежнему буравя прицельным взглядом. ‒ И запомни. Я всё равно тебя убью.

Ага. Нет отбоя от желающих сказать ему эти слова. Целая очередь.

Ши поднялся, направился к двери, но перед тем как выйти, воткнул стилет в косяк. Многозначительный алый мазок на белом фоне.

Лана. С фамилией Добрич. Небольшая разминка перед основной программой.

Теперь Ши знает, что делать дальше. Он установит свой распорядок, сам будет выбирать, кто найдёт его следующим.

Он же не зря вспомнил про учителей.

«Ты должен одержать верх. Любой ценой. В этом тебе нет равных. Ты должен победить. Не думай, зачем. Так надо. Докажи, что ты сильнее всех. Ты же хочешь выжить? Хочешь?»

«Теперь ‒ хочу!»

Страх и неуверенность давно уже выдавлены из него до капли. Пусть не рассчитывают, что Ши легко сдастся под влиянием отчаяния и безнадёжности. В безнадёжность не веришь, когда стоишь напротив жуткой безжалостной твари, а кругом ровные стены ‒ не удерёшь, не спрячешься.

«Либо ты, либо тебя». Других вариантов не существует.

Даже не так. Есть всего один вариант. Без всяких «либо». Ты ‒ и всё.

Жить настоящим. Не вспоминая прошлого, не загадывая на будущее. Только настоящим. Тщательно отслеживая каждое мгновение. Чтобы оно не стало последним.

Умные мысли приходят с опозданием. Зря Ши послушался распорядителя и ушёл. Надо было остаться и отследить одну из групп. Уж он-то не обязан соблюдать эти двадцать четыре часа затишья. Правила писаны не для добычи. Она же, типа, тварь неразумная. Какой с неё спрос? Да и наказание какое?

Вряд ли его дисквалифицируют. А было бы неплохо. Да и придумать худшее, чем то, что ему предстоит, невозможно.

На подходе к собственной комнате Ши тормознул, почувствовав чужое присутствие, но почти сразу же опять двинулся вперёд, без труда распознав гостя. Кому не нужны ключи, чтобы входить туда, куда его не звали? Скорее всего, Арману.

Мухи слетаются на труп.

Открыл дверь, спросил, перешагивая порог:

‒ А ты что здесь делаешь? Убивать будут меня, а последнее желание твоё?

Демон стоял лицом к окну. Развернулся медленно, улыбнулся, конечно же, старательно растягивая губы, которые уже готовились выдать певучее «А-а», но, кажется, передумал. Не стал произносить выбранное самим же имя, раздосадованно изогнул брови.

‒ Видимо, у девочки не всё получилось. Я так и думал. Но тебе хотя бы понравилось?