Личинка рыбы, живущая за счет остатков питательных веществ икринки, совершенно не похожа на ту, какой она будет, став взрослой. Луна-рыба в детстве напоминает солнце: она окружена треугольными лучами. Личинка сардины – нечто вроде нитевидного угря. Личинка меч-рыбы походит на дракона, лишенного гребня, но с огромным парусом на спине. За ней крайне редко удается понаблюдать, потому что она очень быстро вырастает в течение первых недель жизни, а за год набирает около сорока килограммов. Личинки плоских рыб, в частности разновидностей камбалы или палтуса, рождаются “нормальными”: плавают в открытой воде и имеют по глазу с каждой стороны головы. Но такая рыба по мере роста сплющивается, а ее первый глаз перемещается на другую сторону туловища, чтобы совместиться со вторым. Можно сказать, что точка зрения взрослеющей камбалы меняется радикальным образом. Она постепенно расстается со свободой плавания по волнам, пока не окажется навсегда на дне, не растворится в его песке, не покроется осадочными отложениями и не примет их цвет. Она привыкает видеть мир снизу, а ее единственная перспектива – небо. Отныне она будет жить, распластавшись в двухмерном мире.

Метаморфоза плоских рыб

Мой карандаш упал на пол, словно камбала на дно, мягко стукнулся о линолеум. Учитель быстро покосился на меня, и я тут же инстинктивно засунул листок под папку, чтобы он не увидел мои рисунки. Учитель продолжал что-то диктовать, не меняя интонации. На этот раз обошлось, но теперь он будет следить за мной.

Учитель говорил и говорил, не пытаясь поймать наш взгляд, и с ним было скучнее, чем с самой молчаливой рыбой. Он, конечно, приглядывал за нами исподволь, но исключительно для того, чтобы поймать тех, кто не слушает или занимается посторонними делами. Я старался зацепиться за его слова, но скука оказалась сильнее. Волны притягивали мои мысли. На моем листочке были чайки, абстрактные завитушки и начатый пейзаж, который мне хотелось закончить. Я за уголок осторожно вытащил лист из-под папки. Не теряя бдительности, я принялся раскрашивать рисунок четырьмя цветными стержнями моей ручки с липкой пастой, но был готов в любой момент снова спрятать его. Я считал, что загонять в подполье мое творчество – вопиющий абсурд. Какое еще земное создание набирается знаний, спасаясь от преследований того, кто именует себя его наставником?

Впрочем, по сравнению с кое-какими обитателями моря я не заслуживал жалости. За некоторыми рыбами с момента их рождения начинают охотиться собственные родители. Так, анчоусы не способны отличить только что отложенную самкой икру от планктона, которым они питаются, и потому съедают двадцать восемь процентов своей кладки. Щуки терпеливее и поедают своих детей, когда те подрастут, а самки без колебаний закусывают супругами сразу после нереста. Но поскольку подобное поведение сохранилось в процессе эволюции, значит, это в интересах выживания вида. Рыбы истощены после икрометания, и для выживания им необходимы неутомительные для добывания и калорийные источники энергии. Жирная икра и усталый самец лучше подходят для этой цели, чем обычная добыча.

Обыкновенный подкаменщик, большеголовая рыба, обитающая на дне горных ручьев, очень умно разрешила дилемму успешного нереста, с одной стороны, и выживания родителей – с другой, избрав сбалансированный подход. Самец охраняет икру, отложенную в некоем подобии грота, на потолок которого каждая самка мечет отдельную кладку. Чтобы защитить потомство, он должен на месяц отказаться от питания. Когда голод становится невыносимым, он понемногу ест икринки из разных кладок, но никогда ни одну кладку не уничтожает целиком. Поэтому всегда выживают мальки из каждой кладки, то есть от каждой самки, что обеспечивает генетическое разнообразие нового поколения.

Атлантическая песчаная тигровая акула выбрала более радикальную стратегию. Она яйцеживородящая: ее детки выклевываются из икринок, но внутри материнской матки, а затем продолжают расти, пока не подойдет время рождения. При этом у них нет пуповины, по которой к ним бы поступало питание; их пищевая стратегия гораздо агрессивнее. Одна самка акулы спаривается с несколькими самцами и в результате вынашивает несколько десятков эмбрионов от разных отцов. Первые вылупившиеся сильнее остальных и прямо в утробе матери пожирают сводных братьев и сестер, после чего берутся за не успевшие лопнуть икринки и даже неоплодотворенные яйцеклетки. К тому моменту, когда они достаточно окрепнут и будут готовы к выходу во внешний мир, в живых останется всего одна или две рыбки длиной около метра. Цель этой братоубийственной внутриматочной войны – селекция, естественный отбор самых сильных эмбрионов, имеющих наибольшие шансы на выживание.

К счастью, у других рыб более спокойное детство. Или, по крайней мере, более похожее на наше собственное.

Многочисленные рыбы-родители защищают свою икру и заботятся о потомстве. У рыб этим чаще всего занимаются самцы. Они выполняют свои обязанности с огромной самоотверженностью, это примерные отцы, превосходящие представителей человеческого рода по многим показателям. Самец пинагора, совершенно круглого обитателя холодных морей, чья черная или красная икра продается в качестве заменителя лососевой или осетровой, питает кислородом икру своих подруг в гнезде из водорослей, сооружаемом на неглубоких местах. Он прикрепляется брюшной присоской к близлежащим камням и остается рядом с кладкой от шести до семи недель, охраняя ее, пока не вылупятся личинки.

Некоторые тилапии из озера Танганьика – еще более преданные родители: чтобы лучше защитить свое потомство, они оплодотворяют и вынашивают икринки у себя во рту, потом выращивают там же мальков, которые кормятся всем тем, что едят родители. У морских коньков самка мечет икринки в карман, находящийся внутри тела самца. Последний оплодотворит и выносит икру, из которой родятся сотни маленьких коньков – они вырвутся из папаши, словно залп фейерверка.

Немногие рыбы живут семьей, но встречаются и такие, в частности рыбы-клоуны, или амфиприоны. В своем морском анемоне рыбы-клоуны образуют странную семью: она состоит из пары родителей и всех их детей, появляющихся на свет исключительно самцами. Если самка уходит из семьи, ее супруг превращается в самку, а роль мужа переходит к самому зрелому из детей. Интрига знаменитого анимационного фильма[1] изменилась, когда авторы учли эту оригинальную реальность.