– Ребята, только не увлекайтесь, – шепнул им юноша, – надо иметь совесть.

– Да, да, конечно… – рассеянно произнес Пилат, преданно глядя на большой копченый окорок, висевший на стене. – Пожалуй, я возьму этот кусочек…

Тем временем соут уже деловито рылся в коробках и бочках, попутно вытаскивая из-под прилавка пустые мешки побольше.

Пока Пилат с Фантусом грабили лавку, Ирвин разговаривал с Бойро. Юноша выяснил, что городок называется Волски и что неподалеку находится город побольше, под названием Дервилль.

– Давайте-ка, юноша, выйдем на свежий воздух, – сказал Бойро, – надо покормить мою старушку.

Ирвин помог ему вынести мешок, наполненный бледно-зелеными зернами. Бойро высыпал их в стоявшее на земле корыто и лошадь принялась флегматично похрустывать.

– Вы можете оставаться у меня сколько хотите, – продолжил Бойро, – гости в нашем городке большая редкость. Жена с сыном вам обрадуются, мой сорванец чуть-чуть постарше тебя, вы наверняка подружитесь.

– Большое спасибо, но, к сожалению, мы торопимся. С удовольствием останемся переночевать, а завтра утром отправимся дальше.

– На обратном пути навестите меня?

– Конечно, – улыбнулся юноша.

Послышался какой-то шум, Ирвин обернулся. В дверях лавки возился Пилат. Он тянул зубами огромный мешок, из которого торчала всякая снедь, глаза собаки фанатично блестели. Заметив, как смутился Ирвин, Бойро засмеялся:

– Ничего страшного, в дороге запасы не помешают.

Пилат наконец-то выволок свой мешок и в дверном проеме показался пыхтящий сроут с таким же точно. Ирвин с Бойро погрузили все на повозку, и кляча лениво пошлепала по тенистым улочкам городка.

– Вот, здесь я и живу, – Бойро махнул рукой в сторону белого домика с зеленой соломенной крышей. – Заходите, располагайтесь.

Ирвин спрыгнул с повозки, а Пилат с Фантусом остались сидеть на своих узлах.

– Ну, что же вы? – спросил Бойро. – А, может, хотите чтобы я перенес все это в дом? – догадался он.

Пес со сроутом согласно закивали. Лишь после того как всю провизию перетащили в домик, они успокоились и расслабились.

– Как у вас здесь мило, – сроут уселся за стол у окна. На столе красовалась вышитая скатерть и ваза с цветами.

– Да, но у нас здесь очень тихо, так тихо, что становится скучно.

Бойро расставил на столе деревянные тарелки и кружки.

– Сейчас поужинаете и ложитесь отдыхать.

– О, как я люблю такие слова! – простонал Пилат. – Они слаще всякой музыки!

– Ох, как хорошо, – сроут с наслаждением потянулся. – Какое счастье выспаться на кровати, а не на земле.

Фантус грелся под боком Ирвина, а на половике рядом на весь дом храпел Пилат. Солнечные лучи пробивались в щели занавесок, со двора доносился заливистый птичий щебет.

– Пора вставать, – юноша, прищурившись, посмотрел на облитое солнцем окно. – Надо поблагодарить гостеприимного хозяина и идти дальше.

– Ой, как не хочется, – зевнул сроут и, свесившись с кровати, пощекотал Пилату нос. Пес чихнул, но не проснулся.

Стараясь не наступить ему на хвост, Ирвин с Фантусом застелили кровать, и пошли на кухню. На столе их поджидал завтрак, Бойро видно не было.

– Должно быть ушел по делам, – сроут гремел ковшом, пытаясь зачерпнуть воды из большой деревянной бочки. Воды было немного и маленький сроут никак не мог дотянуться.

– Подожди, сейчас помогу. – Ирвин зачерпнул полный ковш, они вышли во двор и стали умываться. Через пару минут из дома выполз безостановочно зевающий Пилат.

– О, Пилатыч, ты сам проснулся? – удивился Фантус. – Иди умываться.

– Благодарю покорно, – пес сел на траву и почесал за ухом. – А Бойро где?

– Не знаем, надо подождать его, не можем же мы уйти не поблагодарив и не попрощавшись. – Ирвин выплеснул остатки воды на клумбу.

– Хорошо, – согласился пес, – идемте пока позавтракаем, я видел, там стол накрыт.

– Пилат, а ты когда-нибудь сытым бываешь? – поинтересовался сроут.

– Бываю, но очень редко, это довольно странное ощущение.

Они вернулись в дом и, еще немного подождав Бойро, принялись за еду.

Когда хозяин вернулся, они уже мыли посуду, вернее мыл Ирвин, а сроут с Пилатом давали ценные советы.

– Доброе утро, – улыбнулся Ирвин.

– Доброе, – Бойро хмуро взглянул на юношу.

– Что-то случилось?

– Может быть, – Бойро сел за стол, пристально разглядывая друзей. – Ну-ка, давайте, ребята, рассказывайте, что вы натворили и куда идете на самом деле?

– Что-то мы не совсем понимаем, – насторожился сроут. – Можете объяснить?

– Могу. Только что у главного колокола было прочитано сообщение, в котором говорится о беглых преступниках, между прочим бежавших из Антары: юноша по имени Ирвин, с золотыми волосами и пес неопределенной породы, одно ухо коричневое, другое рыжее. Вам это ничего не поминает?

Юноша изумленно уставился на Бойро, а сроут расхохотался.

– Ай да, Мудрый, ай молодец! Вот ведь придумал!

– Думаешь, это он? – Ирвин поставил на деревянную полку вымытые тарелки.

– А кто же еще? Я же сразу сказал, что он задумал от тебя избавиться.

– Может, вы мне все-таки объясните, в чем дело? – простоватое лицо Бойро было сосредоточенным. – Я честный гражданин и не делаю протягивать руку помощи преступникам.

– Да вы посмотрите на этого мальчишку! – возмутился сроут. – Он же еще ребенок, какой из него преступник? На него дунешь и он тут же рассыплется!

Бойро молча смотрел в пол.

– Ладно, расскажем ему все по порядку, – сроут уселся на скамью рядом с хозяином дома.

Хорошо.

И Ирвин поведал все с самого начала, с того момента, когда Мудрый позвал его к себе. Во время его монолога, Бойро смотрел в бесхитростные золотистые глаза мальчика. Беспородный пес и деловой розовый зверек неизвестного происхождения, тоже никак не походили на кровожадных убийц… Когда Ирвин закончил свое повествование, Бойро покачал головой:

– М-да, попали вы в ситуацию. Ваш Мудрый обвинил вас во всех преступлениях, которые только можно придумать, теперь вы вряд ли сможете спокойно искать свою призрачную страну, за вами будут гоняться.

– И что же нам делать? – сроут смотрел на Бойро своими огромными голубыми глазищами.

– Мальчику надо перекрасить волосы, они слишком бросаются в глаза, да и пса, наверное, тоже придется покрасить. Про сроута в сообщении ничего сказано не было.

– Конечно, мы встретились позже, и Мудрый не знает, что я иду с ними.