Дронго вскочил со своего места, подбежал к убитому. Беляевсмотрел на мертвеца и на свои брюки. Умирая, Горшман задел рукой стакан свином, и жидкость пролилась на брюки его младшего коллеги.

— Не может быть, — растерянно прошептал, повторяя слова женыубитого, Беляев, глядя на Дронго.

Тот дотронулся до шеи Горшмана, попытавшись нащупать пульс.Затем покачал головой.

— Он убит.

Супруга Горшмана закричала, падая в кресло и теряя сознание.Именно в этот момент двери за спиной Дронго открылись, и в салон ворваласьСандра.

— У нас несчастье, — строго начал Дронго, — мы потерялиодного из пассажиров…

Родионов, подбежавший ближе, осматривал банкира. Поднявглаза на Дронго, он спросил, задыхаясь от волнения:

— Что вы об этом думаете?

— Пока что я думаю, что это первое убийство в Евротоннеле.Мы с вами недооценили серьезность ситуации, полковник. Вот вам и западныйэкспресс.

Супруга Горшмана все еще была без сознания. Алена хлопоталаоколо нее, стараясь помочь несчастной женщине. К ним подбежала Лена, котораяначала слушать ее пульс. Сандра поспешила в вагон-ресторан, чтобы вызвать потелефону руководителя бригады, обслуживающей данный состав.

— Какой ужас, — громко сказала Зинаида Михайловна вовнезапно наступившей тишине, — ведь его застрелили буквально на наших глазах.

— Да, — кивнул Кравалис, глядя на мертвеца, — его убилинесколько секунд назад.

Нелюбов пожал плечами, что-то невнятно пробормотав. Дронгообернулся, но ничего не спросил.

— Убийца еще не мог далеко уйти! — крикнул Кунин. — Нужнонемедленно его искать. Полковник, помогите мне, — он побежал к дверям, открываяих. Родионов посмотрел на Дронго, но не понял, одобряет ли он его действия, ипоспешил за Куниным. Оба выскочили в тамбур, чтобы перебежать в соседний вагон.Борисов, наклонившись, взял поднос у своего шефа и помог Беляеву подняться.Деркач смотрел на происходящее, раскрыв от ужаса рот, но не в силах произнестини звука. Только Нелюбов сохранял странное спокойствие. Он смотрел на мертвецамолча, и Дронго готов был поклясться, что в его лице даже промелькнуло нечто,похожее на удовлетворение.

Дронго взглянул на тело. Убийца, очевидно, стрелял метров спяти-шести. И в момент выстрелов на ствол пистолета был надет глушитель. Дронгооглянулся.

Судя по всему, убийца должен был стоять у дверей вагона,прямо у входа. Он посмотрел на Кравалиса. Тот поймал его взгляд.

— В него стреляли оттуда, — утвердительно сказал журналист.

— И вы в этот момент были там? — спросил Дронго.

— Да, но с другой стороны. Я не входил в вагон, пока невключили свет.

— Тогда получается, что убийца, воспользовавшись темнотой,выстрелил в Александра Абрамовича, открыл дверь и должен был пробежать мимовас.

— Мимо меня никто не пробегал, — твердо сказал Кравалис. — Якак раз вышел из туалета. Я открывал дверь туалетной комнаты, чтобы выйти втамбур, когда погас свет и поезд, дернувшись, остановился.

— Убийца выстрелил и побежал в другой вагон, — нервносказала Зинаида Михайловна. — Это совершенно очевидно.

— Мама, — покачала головой Елена, — ты лучше не вмешивайся.

— Меня просто охватывает жуть, что такое преступлениеслучилось у нас на глазах.

— К счастью, в это время погас свет, — пробормотал Деркач.

— Погас? — обернулась к нему Анохина. — Вы верите в такуюслучайность?

Кто-то специально остановил поезд, вырубил свет и убилАлександра Абрамовича. И мне кажется, я могу даже предположить, кто именно былзаинтересован в его смерти.

— Какие глупости, — громко сказал Деркач, приглаживаякустики рыжеватых волос. — У вас такая буйная фантазия, Зинаида Михайловна.

— Это у ваших авторов буйная фантазия, — парировала Анохина,— а у меня как раз наоборот, слишком заземленный взгляд. Вот мне и кажется, чтоубийца заранее знал о том, что состав остановится, свет потухнет и он сможетзастрелить несчастного Горшмана. Какой ужас. Вы посмотрите, в него стреляли двараза.

— Прекратите, — сквозь зубы пробормотал Беляев, — мы все нев таком положении, чтобы устраивать здесь фарс. Конечно, стрелявший заранее всеспланировал. Кто-то сумел остановить поезд и выключить свет. Возможно, у убийцыбыл сообщник. Он вырубил свет, и в этот момент появился убийца и застрелилнесчастного, после чего и ушел в другой вагон. Такое возможно, но, пока мы ненайдем конкретного убийцу и его оружие, все это пустые слова.

— Правильно. — Дронго присел на корточки перед убитым.

На полу валялись сигара, стаканчик из-под вина. Сигара, повсей видимости, выпала изо рта банкира, когда в него стреляли. Или из его руки.Дронго поднял сигару. Она еще слегка дымилась.

В этот момент в вагон вошли руководитель бригады проводникови Сандра.

— Моя фамилия Мересс, — представился бригадир по-французски.— Анри Мересс. Вы можете объяснить, что здесь произошло?

— Произошло убийство, мсье, — ответил по-английски Дронго. —Кто-то успел дважды выстрелить в нашего друга.

— Мы сообщим в полицию, — холодно произнес Мересс ужепо-английски.

Очевидно, он принадлежал к тем французам, которые не считаливозможным постоянно изъясняться на языке своих островных соседей, хотя этотязык уже давно признан международным на континенте. Кроме того, Мересс былозадачен тем, что убийство произошло именно в этом вагоне, вагоне первогокласса, где находилась привилегированная «русская группа». Для него эти новыеакционеры компании были всего лишь подозрительными иностранцами, не сообщившимио том, каким образом им удалось так сказочно разбогатеть за несколько лет.Мересс десять лет назад работал на линии Париж-Берлин-Москва и еще помнил тевремена, когда русские туристы предлагали водку и икру в обмен на ничтожныесуммы.

Теперь все разительно переменилось. Приезжавшие из Россиимиллионеры жили в лучших отелях, ездили только первым классом, носили самыедорогие часы, упаковывали багаж в самые дорогие чемоданы и одевались так,словно соревновались друг с другом в богатстве. Мересс всегда плохо относился квнезапно разбогатевшим нуворишам. В его деревне, где сотни лет жиликрестьянским трудом, привыкли к тому, что богатства умножались несколькимипоколениями предков, прежде чем человек имел возможность выкупить собственнуюземлю или перестроить свой дом.

— Скоро мы выясним причину задержки и поедем дальше. Допоявления полиции прошу вас ничего здесь не трогать, — ледяным тоном произнесМересс.