Бемби и самому не терпелось все узнать, и он успокоился. А Фалина стала рассказывать: — Он самый знатный во всем лесу. Он — король. Нет равного ему. Никто не знает, сколько ему лет. Никто не скажет, где он живет. Никто не назовет его родственником. Мало кому удавалось его видеть. Он ни с кем не разговаривает, и никто не осмеливается заговорить с ним первым. Он ходит по тропам, где не ходит никто. Он знает весь лес и никого не боится. Другие принцы иногда сражаются друг с другом. Но уже много лет с ним никто не решается сразиться. А из тех, кто с ним сражался в давние времена, нет никого в живых. Он великий король.

Бемби простил Гобо и Фалине: не разболтай они обо всем тете Энне, он бы никогда ничего не узнал. Утешало его и то, что он рассказал им не все. Они не знают, что великий король сказал: «Тебе страшно, когда ты один?!», что он сказал: «Стыдись!»

В ту же ночь, едва взошла луна, мать Бемби вернулась. Она стояла под большим дубом и взглядом искала Бемби. Он первый заметил ее и бросился навстречу. В эту ночь Бемби пережил нечто новое. Мать вернулась усталая и голодная. Она торопливо насыщалась на лугу, где подкреплялся и сам Бемби. Они углублялись все дальше и дальше в лес. Вдруг что-то зашумело в кустах. Мать подняла голову. — А-ох!.. — закричала она, рванулась на шум, остановилась и снова закричала: — А-ох… Ба-ох! — И Бемби увидел огромные фигуры. Они проплывали совсем близко, похожие на самого Бемби и на мать, но они были великанского роста. Бемби тоже стал кричать: — А-ох! Ба-ох!

Он не знал, почему он так кричит. У него это получалось само собой. Шествие медленно тянулось мимо. Три-четыре исполина прошествовали друг за другом. Наконец позади показался еще один; выше всех ростом, с дикой гривой; на его голове, как кустистое дерево, возвышалась корона. Бемби стало жутко. Он показался себе маленьким и жалким, и даже мать показалась ему маленькой. Он устыдился и даже не понял, почему. — Ба-ох… Ба-ох… — Ему становилось легче, когда он так кричал.

Шествие скрылось из виду, все стихло. Мать молчала. Только Бемби кричал и кричал, как одержимый.

— Успокойся, — сказала мать, — они уже ушли.

— О, мама, — прошептал Бемби. — Кто это был?

— А, не надо их бояться, — сказала она. — Это наши старшие родственники… Да…

— А они не опасны? — спросил Бемби.

— Нет… Я думаю, нет… Мне они не сделали ничего плохого и никому из моих знакомых.

Что это за родственники у оленей, которых они так испугались?

В этом эпизоде мы сталкиваемся с некоторой неточностью перевода. Как уже упоминалось ранее, изначально книга повествует о Бемби — как о детеныше косули, который является малым оленем. Поэтому для него другие, более крупные олени действительно являются старшими могучими родственниками. Для примера: длина тела взрослого самца косули — 1,3 м, а самца благородного оленя — до 2,5 м.

— А почему они должны нам сделать плохое?.. Если они наши родственники? — спросил Бемби. Он хотел успокоиться, но никак не мог. — Нет, они ничего плохого не сделают, но я… Не знаю почему, но я каждый раз пугаюсь, когда их вижу.

Задумчивый, Бемби долго бродил по лесу. На верхних ветках ольхи, как раз над ним, прокричал лесной сыч. Но Бемби настолько отвлекся, что ничего не слышал. Обескураженный сыч слетел на нижнюю ветку и осведомился:

— Я вас не напугал?

— Конечно, — ответил Бемби. — Вы всегда меня пугаете.

Сыч захихикал: ему было приятно.

— Надеюсь, вы на меня не в обиде, — сказал он, — такая уж у меня привычка. — Он взъерошил перья, округлился, погрузил клюв в мягкое оперенье и так сидел — ужасно милый и серьезный. Он был удовлетворен.

Бемби захотелось излить ему душу.

— Знаете, — сказал он, — до встречи с вами я испугался, как никогда. — Неужели? — спросил недовольный сыч.

Что это значит: «Излить душу?»

«Излить душу» — так говорят, когда появляется потребность о чем-то важном откровенно рассказать. Поделиться своим большим секретом или своей серьезной проблемой. Потому что трудно держать в тайне большие переживания. Считается, что когда делишься с кем-то горестям, и становится легче и веселее.

Бемби рассказал ему о встрече с родственниками-великанами. — Ничего не желаю знать о родственниках! — воскликнул сыч. — У меня их тоже полно. Но они набрасываются на меня. Нет, от родственников проку мало. Если они больше нас, мы их терпеть не можем из-за гордыни, а если они меньше нас, тогда они нас не могут терпеть: им, видите ли, кажется, что мы кичимся… Нет, я ничего не хочу знать ни о каких родственниках…

— Но… я совсем не знаю своих родственников, — робко сказал Бемби. — Я никогда о них не слышал и сегодня впервые увидел…

— Выбросьте их из головы! — закричал сыч. — Поверьте, они стоят того, — он закатил глаза. — Самый плохой друг лучше хорошего родственника. Посмотрите, мы никакие не родственники, но мы хорошие друзья, и это очень приятно.

Бемби хотел что-то возразить, но сыч продолжал: — Вы еще слишком молоды. Поверьте мне, я знаю.

Бемби скромно промолчал.

Прошла еще одна ночь, а потом случилось непоправимое. Утро ничего не предвещало, было свежо от обильной росы. Листья на деревьях и кустах благоухали.

— Пи-ип! — просыпаясь, говорили синицы. Еще не рассеялись сумерки и говорить не хотелось. Некоторое время стояла полная тишина. Потом раздался хриплый крик вороны, высоко на вершине дереве. Тотчас отозвалась сорока.

— Вы, может быть, думаете, что я еще сплю? — Но вот со всех сторон послышались голоса — и там и тут, вблизи и вдали, и совсем тихое: «Пи-ип! Пи-ип! Тью!» Однако голоса были еще сонные и одиночные.

Зяблик

Почему птицы так рано просыпаются?

В мире природы нет будильников, но тем не менее все просыпаются вовремя. Как же им это удается? Весной и летом можно