Король стал медленно приближаться ко мне. Нет, если и этот схватит меня за волосы, то, клянусь, получит коленом промеж ног.

— Приблизительно догадываюсь, что он нес, — проговорил Гридиан, остановившись в шаге от меня. — Я решил поинтересоваться, насколько откровенной ты можешь быть со мной. Понимаешь ли, зачастую королева узнает то, о чем не ведает король. А я должен находиться в курсе всех новостей, в том числе и тех, что доносятся до ушей ее величества.

— Согласна сообщать обо всем, что слышит Альмейда, — пообещала я. — А вот то, что слышит Ника, извини, останется при мне.

— Ладно, — бросил Гридиан.

— Прошу к столу, — послышался голос Даннэра.

Принц сейчас — само обаяние. Открытая искренняя улыбка, задорный взгляд. Ну вот настоящий хамелеон. Даже боюсь представить, как я еще с ним намучаюсь. Скорее бы все это закончилось!

Едва я уселась за небольшой изысканно сервированный стол, Даннэр прочел мне небольшую лекцию, для чего служит каждый из приборов, которых немного немало было восемь штук: два ножа, две вилки и четыре ложки.

— Положи салфетку на колени, — сказал он после того, как я повторила усвоенный материал.

Пока я расстилала салфетку, Даннэр исполнял роль слуги — наливал мне суп из изумительной красоты фарфоровой супницы. Под этой маской он выглядел таким милым, таким заботливым. Настоящий кавалер. Жаль продлиться это недолго.

— Крем-суп из морепродуктов, — пояснил он.

Из тарелки шел такой аромат, что мне едва хватило сил, чтобы не схватить ложку и не начать уплетать это лакомство.

— Король всегда первым приступает к трапезе.

— Поняла. Раз короля нет, мне уже можно начать?

— Начинай.

Я взяла десертную ложку и аккуратно зачерпнула суп.

— От себя набирай.

Пришлось вылить содержимое ложки в тарелку и зачерпнуть правильно. Наклоняться к тарелке неприлично — это я и без Даннэра знала. Мысленно проглотив линейку, понесла ложку ко рту. Ой, какой же это долгий процесс! Суп к чертям остынет.

Но это было только начало. Помимо тонкостей элгарского этикета пришлось учить особенности, присущие персонально Альмейде. Например, королева никогда и ни при каких обстоятельствах не доедала порцию до конца, будь то суп, мясо или десерт. Гридиан распорядился уменьшить порции Альмейде, но результат не оправдал ожиданий. Супруга по-прежнему оставляла на тарелке часть кушанья. А еще она, задействовав специальную прямоугольную тарелочку для использованных приборов, выражала свое отношение к каждому из блюд. Если Альмейда просто клала на тарелочку прибор, это означало, что блюдо ей понравилось. Перевернутый прибор означал, что повара, по ее мнению, не проявили достаточного профессионализма. Поэтому по окончанию трапезы положение вилок и ложек на тарелочке определяло степень удовлетворенности королевы. Причем, все приборы она укладывала, выдерживая идеальную параллельность.

Об этих правилах ни в коем случае нельзя было забывать. Это нелегко, учитывая, что мне нравилось абсолютно все: и восхитительный крем-суп, и воздушный омлет с грибами, и миниатюрные пирожные.

Даннэр, восседая напротив, наблюдал за моими стараниями, периодически что-то подсказывая.

Кстати, очень любопытно — наверняка стол накрывал слуга. И видел, что кровать королевы пуста. Разве это не должно было его удивить?

С любопытством, как водится, бороться тяжело, а порой просто невозможно. И я высказала Даннэру свои сомнения:

— А если слуга распустит слух, что королева вовсе не больна?

— Не распустит. Он немой.

Я вспомнила обещание Даннэра вырвать сестре язык, и по спине пробежал неприятный холодок. Мне все меньше и меньше нравилась авантюра, в которую я вляпалась. Кто знает, какие у них тут нравы.

— Для всех, кроме вас, Альмейда серьезно болеет, правильно? — уточнила я, решив выяснить побольше деталей.

Даннэр кивнул.

— А никого не удивляет, что питается она как абсолютно здоровый человек? Вон, даже пирожные принесли. У поваров, к примеру, не зародится подозрений?

— Ты задаешь слишком много вопросов, которые тебя вообще не должны волновать. Повара готовят то, что им скажут. В их обязанности не входит думать о том, что находится за рамками распоряжений. А ты лучше сосредоточься на своей роли. Какого Аррхона целиком слопала пирожное?

— Ой! — виновато улыбнулась я. — Но оно было такое маленькое!

— Какая разница, большое или маленькое, — холодно процедил Даннэр.

Ну вот и все. Исчез тот чуткий ухажер. Стоило что-то сделать не так, как Даннэр поменял окрас. И я даже не могла понять, что хуже: когда он полыхает как пожар или когда вымораживает душу одним своим тоном.

— Салфетку перед тем, как встать из-за стола, куда, по-твоему, следует класть? — спросил принц уже несколько мягче, но все равно с каким-то колющими нотками.

— Видимо, на стол, — в тон ему ответила я.

— Куда именно и как?

Справа оставались неиспользованные приборы. Наверное, слева? Сложила салфетку вчетверо и пристроила ее слева от себя.

— А нужно справа, рядом с приборами. Слуга всегда подходит с правой руки. И запомни — класть только вензелем вверх. Будь то салфетка или носовой платок. Это очень дурная примета — положить что-то вензелем вниз. Ясно? Вот и умница. Из-за стола король опять же встает первым. Ты следом за ним. Произносишь "Благодарю за трапезу" и выходишь из столовой.

— Пока ничего сложного, — усмехнулась я.

— Да, сложности начнутся завтра.

— Уф! — выдохнула я. Очень не хотелось после такого вкусного ужина думать о том, что мне придется постигать тонкости чужеродной жизни.

— А сейчас спать, — поставил точку Даннэр. — Ночные сорочки здесь найдешь, — он подошел к шифоньеру, стоявшему слева от кровати, и открыл дверцы.

— Какая из? — решила уточнить я, так как на вешалке висело с полдюжины сорочек.

Вместо ответа принц как-то хитро прищурился.

— Какой-то подвох? — насторожилась я.

— Которую из них ты бы сама выбрала?

Подошла к сорочкам, внимательно осмотрела каждую.

— Раз я болею, значит, подойдет однотонная. Вот, например, серебристая. Но вообще мне больше по душе фиолетовая со звездочками.

Даннэр подошел ко мне сзади и встал так, что я почувствовала тепло его тела.

— Не советую облачаться в фиолетовую, — прошептал он мне в ухо. — Эта сорочка подскажет Гридиану, что ты желаешь провести с ним бурную ночь. А вдруг он забудет, что перед ним не Альмейда.

— Подозреваю, ты этого не переживешь, — я иронично сложила губы. — Действительно, не стану ее надевать. Не хватало еще обременить Гридиана и самоубийством брата.