Накануне первого собеседования позвонила Алиса и напросилась в гости. К возмущению Лили, подруга явилась не одна, а с Сашком. Они принесли шампанское и «Киевский» торт с орехами. Лиля не пустила их на порог, заявив, что обстоятельства изменились, и она занята. Саша безропотно повернул назад к лифту, а Алиса произнесла со сладенькой улыбочкой:

— Вот, значит, как ты подруг встречаешь. Нехорошо. Пожалеешь.

— Я уже пожалела, — сказала Лиля. — О том, что тебя пригласила. Зачем ты этого придурка притащила?

— Думала, ты обрадуешься, — прощебетала Алиса. — Но раз Сашок тебе не нужен… — Она прислушалась к шуму отъехавшего лифта. — Раз он тебе не нужен, то я попользуюсь.

Она вперила взгляд нахальных прозрачных глаз в подругу, выискивая признаки ревности, но ничего похожего не дождалась.

— Сколько душе угодно, — пожала плечами Лиля. — Мне такого добра даром не нужно.

Под тональным кремом Алисы проступил румянец.

— Хорошо устроилась. — Она кивнула на квартиру за Лилиной спиной. — Одна живешь?

— А что?

— Тебя предки обыскались. Гляди, не спались, если заявятся внезапно.

— Они меня не найдут, — заявила Лиля и внутренне сжалась, словно в ожидании удара.

Он последовал.

— Найду-ут, — пропела Алиса многообещающе. — Мир тесен, а наш город вообще большая деревня.

Лиля вспомнила, что их матери работают в одной конторе и поняла, что попалась. Нельзя было звать Алиску, нельзя. Но поскольку теперь было поздно что-либо менять, Лиля отчеканила:

— Плевать. Я сама решаю, где мне жить и что делать. У нас свободная страна.

— Ага, — захихикала Алиса. — Мы тут все свободные, дальше некуда. Когда у тебя совершеннолетие, подруга? Очнись.

Поскольку возразить на этот подкол было нечего, Лиля взяла и захлопнула дверь перед Алисиным носом. Это помогло, но ненадолго. Тревога, зародившаяся где-то в области солнечного сплетения, поднималась все выше, подобно воде, заполняющей судно, отсек за отсеком, пока не разлилась в мозгу, топя все прочие мысли. Чтобы отвлечься, Лиля засела в ванной комнате, готовясь к выходу в большой свет.

Первое собеседование она завалила, опоздав в офис на пятнадцать минут по причине долгого блуждания в незнакомом районе. Секретарша ее отчитала и выпроводила под взглядами стайки претенденток, довольных таким оборотом.

Второе собеседование было назначено на два часа дня. Лиля явилась к зданию гостиницы загодя и прогуливалась поблизости, нервно сверяясь с часами. В объявлении сообщалось о наборе младшего медицинского персонала, и Лилю слегка беспокоило, что просмотр кандидаток назначен в конференц-зале отеля. А что если это сутенеры эскорт-девочек заманивают? Или танцовщиц стриптиза?

Снедаемая волнением и опасениями, Лиля отправилась в конференц-зал. Там были сразу отсеяны неухоженные тетеньки среднего и преклонного возраста, претендовавшие на должности медсестер и санитарок. Соискательниц осталось четверо. Все они старались держаться непринужденно и улыбались друг другу поощрительно, как бы желая успеха.

Отбор проводила холеная дама с узким лицом, большими рыбьими глазами и надутыми губами. Ее прическа состояла из мелких золотистых кудряшек, которые наверняка доставляли обладательнице массу сложностей и хлопот. Тем не менее она не стала распрямлять волосы, давая им возможность расти в том виде, как было задумано природой. Лиля, у которой волосы вились тоже, испытала к даме нечто вроде родственного чувства.

Она велела обращаться к ней по имени — Инга, — а фамилию не назвала, то ли по рассеянности, то ли умышленно.

— Прежде чем мы продолжим, — сказала она, — я хочу назвать ряд главных критериев, по которым будет выбрана одна из вас. Итак, это молодость. Внешняя привлекательность. Исполнительность. — Она слегка усмехнулась. — Ну с этим, думаю, у всех полный порядок. Если даже кто-то из вас не слишком прилежен, то это поправимо. Если кошку правильно дрессировать, то она будет и тексты на компьютере набирать, и почту рассылать…

Тут Инга сделала паузу, словно предлагая девушкам посмеяться своей остроте, и три из них так и поступили. За исключением Лили. Инга внимательно посмотрела на нее и продолжила:

— В клинике, которую я представляю, предусмотрены только пять штатных единиц женского пола. Я, старшая медсестра, и мои помощницы, которые…

— А мужчин много? — поинтересовалась бойкая брюнетка с нарощенными ресницами и ногтями.

— Хватает, — холодно ответила Инга. — Но если вы еще раз меня перебьете, то уж точно их не увидите.

— Извините, — выдавила из себя брюнетка.

— Хорошо. Хотя обычно я никогда и никого не извиняю. Это портит людей. Расхолаживает. Они начинают верить, что им все сойдет с рук. В моем подчинении, как я уже говорила, находятся четыре медсестры. Они совмещают несколько обязанностей: готовят, убирают, ухаживают за пациентами, ну и разное другое. Работы много, зато и оплата солидная. Две тысячи долларов в месяц.

— Ого! — выдохнула брюнетка.

— Вы свободны, — сказала ей Инга. — И не заставляйте меня вас поторапливать. Один звонок… — она прикоснулась пальцем к телефону на столе, — и вас выдворят отсюда с такой скоростью, что вы и пикнуть не успеете.

— Девчонки! — воскликнула покрасневшая брюнетка. — Пойдем отсюда. Эта кудрявая мымра нас за людей не считает.

Никто ее призыву не последовал, наоборот, все девушки опустили глаза, чтобы не встречаться с ней взглядами. «Две тысячи долларов, — повторяла про себя Лиля. — Я в лепешку расшибусь, но получу эту работу».

Инга дождалась, пока дверь за возмутительницей спокойствия закроется, и заговорила снова.

— Разумеется, такие деньги у нас платят не за красивые глаза. Работать приходится в полторы смены, обязанностей невпроворот. Кроме того, работа довольно специфическая, не каждой девушке по плечу. У нас не простая клиника, а психиатрическая. Пациенты всякие попадаются. Иной и укусить может, и обругать, и под юбку залезть.

Соискательницы отреагировали на последнее сообщение по-разному. И одной лишь Лиле удалось сохранить каменное выражение лица. Инга бросила на нее изучающий взгляд и добавила:

— Но это не самое неприятное. Чаще всего девушек отпугивает то обстоятельство, что место работы находится в крайне отдаленном и уединенном месте. Это остров. Подписав контракт, вы будете вынуждены провести там год. Безвылазно. В полной изоляции от внешнего мира. Ни телефонов, ни Интернета. И никаких шашней с мужским персоналом. Работа, работа, и еще раз работа.

Пока она говорила, Лиля считала. Проведя год на острове, она станет обладательницей двадцати четырех тысяч долларов. Этого хватит и на аренду приличной квартиры, и на учебу. А если продержаться два года, то сумма получится вообще умопомрачительной. Сорок восемь тысяч! С такими деньжищами можно будет даже за границей учиться. Конечно, торчать на острове где-нибудь в глуши будет невесело. С другой стороны, если Лиля согласится, то родители больше не будут доставать ее.