Скороговорка телевизионного комментатора заглушила голос Журавлика. Забирая у него пульт, Артем ощутил пальцами клочок бумаги, прижатый к пластмассовому корпусу. Не успев подумать, стоит это делать или нет, Артем принял вместе с пультом записку. Журавлик остался лежать неподвижно, сложив руки на груди чинно, как покойник.

Получив пульт, Зурабов принялся лихорадочно переключать каналы, получая необходимую ему дозу новостей. Попросив его убавить звук, Артем покинул комнату.

Коридор был пуст и идеально чист, словно вел не в дежурное помещение, а на командный пункт космического корабля. Начинка старинного монастыря отличалась современностью и комфортом. Больничные палаты мало чем отличались от хороших гостиничных номеров, рабочие места персонала не показались бы неуместными в коммерческих офисах. Усевшись за стол перед монитором, Артем не кинулся читать записку, а раскрыл перед собой книгу. Чтение во время ночных дежурств не возбранялось, а поощрялось. Правда небольшая библиотека на острове была весьма специфической. Здесь не держали детективов или приключенческих романов. Все книги были так или иначе посвящены вопросам достижения успеха в личной жизни, карьере, на поприще бизнеса. «Думай как миллиардер», «Как стать умным, здоровым и богатым», «Если хочешь быть счастливым», «Путь от нищего до мультимиллионера» и тому подобная литература.

Артем через силу пытался штудировать труд под названием «Пружина успеха». Книга его не вдохновляла. Фотография автора на обороте обложки изображала не победителя по жизни, а какого-то полного дядечку, который, судя по портрету, даже от лишнего веса был не способен избавиться, не то, что преодолевать серьезные трудности. Тем не менее ничего другого под руку не подвернулось, так что приходилось довольствоваться «Пружиной». По утверждению автора, она крылась в каждом человеке, готовая забросить его к вершинам успеха, будучи высвобожденной из-под постоянного гнета вредных привычек, общепринятых моральных норм и ошибочных умственных представлений. Чтобы пружина сработала, следовало начать жить по-новому, отказавшись от любых привычных действий и мыслей.

Артем зевнул и перелистнул страницу, поставив книгу почти вертикально. Это дало ему возможность поместить записку поверх книжного текста. Такая предосторожность была необходима, учитывая глазок камеры наблюдения, устремленный на стол дежурного. Несмотря на любопытство, Артем сожалел о минутной слабости. Послание от пациента могло стоить ему работы и, соответственно, денег, перечислявшихся на банковский счет, к которому он пока что не имел доступа.

Буквы, накорябанные на мятой бумаге вкривь и вкось, читались плохо, но спешить Артему было некуда. Он слегка приблизил книгу к глазам, по-прежнему прикрывая записку от камеры.

Первая мысль была о том, что текст и сама ситуация словно позаимствованы из плохого сериала. Вторая — что это провокация.

«Меня проверяют, — размышлял Артем. — Хотят убедиться, можно ли мне доверять. Даже если я не попытаюсь никуда дозвониться, то достаточно будет сокрытия записки. Инструкция на сей счет однозначна. О любых попытках пациентов завести особые отношения с кем-нибудь из персонала следует немедленно ставить в известность руководство. Допустим, я промолчу. Но у меня все равно нет возможности позвонить в полицию. Какой тогда смысл покрывать этого Журавлика? Если он действует по распоряжению доктора Морта, я моментально попаду в разряд неблагонадежных. Зачем мне это? На кой черт мне сдался этот заплесневелый старик с его писульками?»

Так и не решив, как поступить, Артем досидел на посту до утра. Его сменил Колян Колычев, неплохой в общем-то парень, хотя с закидонами. Когда на него накатывало, он становился психованнее любого психа. Мог ни с того ни с сего начать долбить кулаком в каменную стену, словно не замечая боли, хотя стесывал костяшки до кровавого мяса. А то грыз стаканы или бритвенные лезвия. Мог еще кирпичи об голову ломать. Одним словом, весельчак. Общаешься с таким, а сам только и ждешь подвоха: что еще Колян учудит? Какой номер выкинет?

Правда, по большей части он вел себя совершенно нормально. Любил вспомнить смешные случаи из детства, анекдоты травил. Вот и этим утром он явился на работу в веселом настроении.

— Слушай, Артемка, какой я анекдот вспомнил, — начал он, заранее посмеиваясь. — Стоит майор на улице, а мимо старушенции идут. «Скажи, милок, мы на вокзал правильно идем?» Он головой качает: «Ни фига не правильно. Носок не тянете, коленки гнете, руками отмашку не делаете».

Артем вежливо посмеялся и отправился завтракать и отсыпаться, когда неожиданная мысль сразила его, как молния, посреди монастырского двора.

Он оставил книгу на столе!

Не просто книгу!

С вложенной в нее запиской!

Заставляя себя не спешить, чтобы не привлекать внимания, Артем пошел обратно. Когда он подошел к дежурному посту, Колян сидел перед монитором и вяло жевал яблоко.

— Ты чего? — спросил он, не отрывая взгляда от экрана с выведенными на него изображениями палат.

— Книгу забыл, — пояснил Артем, ища взглядом «Пружину успеха».

— Эту?

Колян выдвинул верхний ящик стола.

— Ага. Спасибо.

Артем протянул руку за книгой. Не успели его пальцы соприкоснуться с обложкой, как Колян ударил в ящик коленом. Пятерня Артема попала в капкан. Он попытался вырваться, но не сумел: Колян умудрялся удерживать ящик, несмотря на все усилия.

— Слушай сюда, придурок, — процедил он. — Здесь такие номера не проходят. Был у нас один умник, бабу пожалел. Знаешь, где он сейчас?

— Где? — спросил Артем и выдернул наконец руку.

— Раков кормит, — ответил Колян. — Ты тоже хочешь?

— Ничего я не хочу. Отдай книгу.

— Бери.

Ящик снова открылся, нося вид совершенно безобидный, как любая правильно устроенная западня. Артем выхватил книгу быстрее, чем эта западня захлопнулась снова. Он пролистнул страницы и не обнаружил записку.

— Верни, — произнес он с угрозой.

— Есть два варианта, — сказал Колян. — Первый: я несу записку Инге или самому Морту. Второй: отдаю ее тебе с условием, что ты бумажку порвешь или сожжешь и забудешь о ней навсегда. Это для твоего же блага, парень.

— А просто так отдать не можешь? Без условий.

— Не могу, братишка. Если ты спалишься, тебе вопросы станут задавать, и тогда выяснится, что я записку тоже видел, прочел, но наверх не доложил, как положено. И отправимся мы раков ловить на пару. А я не хочу. Я рыбалку предпочитаю. Такую, знаешь, когда на бережку сидишь с удочкой, а не на со дна пузыри пускаешь. Сечешь?

— Секу, — проворчал Артем.

— Тогда как поступим? — поинтересовался Колян.