позвонил снова, но так и не услышал звука спускающихся по лестнице шагов. Дернул дверь, но она оказалась запертой. По переулку, шаркая ногами, шел согбенный старик в потертом пальто; разминувшись с Дэвидом, он смерил его презрительным взглядом – должно быть, счел клиентом проститутки. Дэвид снова ощутил волну страха: неужели здесь тоже что-то произошло? Он досадовал, что выглядит таким приметным в своем пальто, брюках в полоску и котелке.

Наконец на лестнице послышались шаги. Дверь приоткрылась, из образовавшейся щели выглянула проститутка. На ней был халат из дорогого на вид шелка, рыжие волосы обрамляли лицо.

– Вы меня разбудили, названиваете тут… – резко начала она, но потом узнала Дэвида, и на лице ее отразилась внезапная тревога.

– Дилис, мне нужно переговорить с Наталией.

– Она только что ушла в магазин. Что-то случилось?

– Мне надо срочно ее увидеть.

Девушка задумалась на миг, потом сказала:

– Входите.

Дэвид поднялся за ней по скрипучим ступенькам в тесную спаленку, большую часть которой занимала просторная неубранная двуспальная кровать; был еще туалетный столик, заставленный баночками и пудреницами. От остальной квартиры комнату отделяла хлипкая с виду дверь. Здесь пахло дешевыми духами и табачным дымом, было до духоты жарко – в углу шипела газовая горелка. Девушка уселась на стул за туалетным столиком и указала Дэвиду на кровать.

– Присаживайтесь, – пригласила она, потом повернулась к перегородке и, к удивлению Дэвида, крикнула: – Хелен!

Из внутренней двери появилась средних лет женщина в переднике.

– У нас чай кончился, дорогая, – обратилась к ней Дилис. – Сходи и купи немного, ладно? Заодно возьми что-нибудь из продуктов, не спеши.

Женщина обратила на Дэвида строгий взгляд:

– С тобой все в порядке, да?

– Ну конечно. Просто мальчик очень застенчивый.

С сомнением глядя на Дэвида, пожилая женщина вышла.

– Впервые в таком месте? – спросила Дилис и хитро улыбнулась.

– Да… да, впервые.

Она кивнула на дверь:

– Хелен – моя служанка. С нами, девушками, всегда работает женщина постарше – помогает, защищает. Хелен не в курсе насчет двери по соседству. – Дилис глубоко вздохнула. – Что-то стряслось, да? Я вижу по вашему лицу.

– Боюсь, что так.

– Мне придется переезжать?

– Не знаю. Опасаюсь, что меня раскрыли.

Дилис опечалилась:

– Удача всегда отворачивается рано или поздно, не так ли? – Она говорила тихо. – Просто заранее предупредите, если мне нужно будет съехать. Вы попросите их об этом? С деньгами у меня порядок, но придется позаботиться о Хелен, пока мы не устроимся где-нибудь еще. Не хочу, чтобы она оказалась в лапах у этих проклятых чернорубашечников.

– Я передам.

– Спасибо. Больше ничего не рассказывайте, – быстро добавила Дилис. – Чем меньше я знаю, тем лучше.

– Да, – согласился он. Именно так выразилась Кэрол в телефонном разговоре.

– Выдать можно только то, что знаешь. Хотите чаю?

Голос ее вдруг снова стал оживленным. «Бедная девушка, – подумал Дэвид. – Постоянно приходится делать веселое лицо».

– Нет-нет, спасибо.

Она с грустью посмотрела на него:

– Такой красавчик… Вы наверняка всегда получали от женщин то, что хотели, правда? Не испытывали нужды в таких, как я. – (Дэвид почувствовал, что краснеет.) – Вижу, у вас обручальное кольцо на пальце. Ручаюсь, вы из разряда верных. – Дилис завела легкую беседу, стараясь приободрить его, и внезапно спросила: – А в вас нет мальтийской крови?

– Нет, насколько мне известно.

– Вы немножко напомнили мне моего Гвидо. Эти сволочи депортировали его два года назад. Англия для англичан, так они говорят. Ну и для немцев и итальянцев, ясное дело, – добавила она с горечью. – Вот почему я примкнула к вашим людям. Они направили меня сюда, чтобы прикрывать вас.

– Спасибо, – поблагодарил ее Дэвид.

Выдвинув ящик из туалетного столика, Дилис достала бутылку джина и два грязных стакана.

– По глоточку?

– Я бы предпочел сохранить трезвую голову. – Тут Дэвид сообразил, что не ел с самого утра. – А нет у вас чего-нибудь перекусить?

– Я сейчас посмотрю.

Девушка нырнула во внутреннюю дверь и вернулась с куском ветчины, хлебом и маслом. Дэвид набросился на еду. Дилис уселась за стол и, потягивая джин, наблюдала, как он ест. Рука ее слегка дрожала.

– Мне готовиться к открытию сегодня? – спросила она, когда он закончил. В ответ на его недоуменный взгляд девушка рассмеялась. – Это о работе. Я обычно открываюсь в пять, а сейчас почти четыре.

– Я думаю… лучше не стоит. Может подойти еще кто-нибудь из наших.

Дилис вздохнула:

– Повешу на двери записку, что заболела. В пятницу ходят двое постоянных посетителей, они расстроятся, но тут ничего не поделаешь. И к тому же мне проще будет собрать вещи, правда?

Дэвид с любопытством посмотрел на нее:

– Как вы занялись… занялись этим?

Она нахмурилась:

– Вас это шокирует, да?

– Нет. Я просто… я никогда…

Дилис снова улыбнулась:

– Вы совсем невинное создание, правда? Мой отец погиб под Дюнкерком – один из тех, кому не удалось выбраться. Мать пошла вразнос, начала пить. Денег не было. Один друг втянул меня в эту вот игру.

Дэвид обвел взглядом комнату:

– Разве это… ну, не опасно?

Девушка вдруг рассмеялась:

– Это вы у меня спрашиваете про опасность? Вот уж воистину, как говорится, с больной головы на здоровую.

Прошло минут пятнадцать, и на лестнице снова послышались шаги. Дилис с облегчением откинулась на спинку стула.

– Это Наталия.

Она вышла, и вскоре Дэвид уловил приглушенные голоса двух женщин. В квартиру они вошли вместе. На Наталии были старое серое пальто и шляпка, в руках продуктовая сумка; рядом с яркой красавицей Дилис она выглядела неряшливой и заурядной. Дэвид подумал: Наталия, вероятно, специально придерживается этого образа, чтобы не привлекать внимания. Обидно за нее. При виде Наталии сердце его подпрыгнуло, но вновь упало при мысли о Саре, которой грозит сейчас серьезная опасность. Наталия посмотрела на него и спокойно проговорила:

– Пойдемте. Дилис, я скажу, что к чему, как только выясню.

Они переместились в квартиру Наталии. Там, как обычно, пахло красками, но большую часть картин она сняла и сложила, прислонив к стенам. Осталась только кричащая батальная сцена: павшие солдаты лежат в снегу на фоне белых гор. В комнате было холодно. Женщина проследила за взглядом Дэвида.

– Да, – произнесла она низким голосом. – Я собираю вещи. Мне тоже придется переехать. Дело очень серьезное.

– Простите, – обратился он к ней.

– Бывает. – Наталия устало улыбнулась. – У нас всегда есть наготове запасная явка.

Они долго стояли и смотрели друг на друга. Потом Наталия сказала:

– Садитесь.

Дэвид сел и стал смотреть, как она разжигает газ, склонившись, чтобы опустить монеты в счетчик.

– Простите, что не застали меня, – бросила женщина через плечо. – Один из наших людей пришел и сообщил,