в шапках за столами, покрытыми черно-белой клеенкой, читали «Мейл» или «Экспресс», подростки с зачесанными наверх сальными челками, похоже, скучали. Дышать было тяжело от испарений и табачного дыма. Из большого старомодного радиоприемника лилась музыка «Легкой программы». Сара подошла к прилавку и заказала у полного мужчины в фартуке, стоявшего под заключенным в раму портретом королевы, чашку чаю и булочку. Мужчина с любопытством посмотрел на Сару – женщины ее положения сюда не захаживали, но ей было все равно: в шторм сгодится любой порт. Она взяла чай и нашла свободный столик. Подростки нагло уставились на нее, она отвела взгляд.

Сара просидела там часа два, выпив несколько чашек крепкого, сладкого чая. Никто с ней не заговаривал, подростки ушли спустя какое-то время. Чувствовалось странное удовольствие от нахождения в месте, где никто ее не знает. Она подумала про безумную старуху и поймала себя на мысли о том, что искренне жалеет Кэрол, которой приходится управляться с ней день за днем, день за днем. По ту сторону запотевших окон наступила полная темнота, прохожие казались лишь неясными тенями. Сара посмотрела на часы. Без четверти семь, Дэвид должен уже возвращаться с работы, его ждет пустой дом. Как непривычно. Она могла позвонить, сказать, что поехала в город и где-то задержалась. Но упрямство, завладевшее ею с утра, никак не отпускало.

Она вышла из кафе. Стало еще холоднее, в воздухе теперь ощущался сернистый запах, хотя смога не было. Сара медленно пошла обратно к Лавлок-роуд – Кэрол, быть может, уже вернулась. Она остановилась перед домом: шторы были задернуты, но в некоторых окнах горел свет. Сару страшила идея подойти и позвонить – и, возможно, снова оказаться лицом к лицу с сумасшедшей старухой. Но она заставила себя пройти по дорожке и, набрав в грудь воздуха, дернула за старомодный шнурок звонка.

Дверь открыла Кэрол. Сара сразу ее узнала. На ней были свитер с горлом и мешковатые брюки. Глаза красные, точно заплаканные. Кэрол тупо смотрела на Сару пару секунд, потом по ее лицу пробежала тень тревоги.

– Миссис Фицджеральд?

Сара слышала, как в ушах шумит кровь, но заставила себя говорить твердо и спокойно.

– Да. Мисс Беннет, извините меня, ради бога, но мне срочно нужно с вами поговорить.

Она ожидала, что прямо на пороге может вспыхнуть перепалка, но Кэрол тихо сказала: «Входите» – и отошла в сторону, освобождая дорогу. Сара заметила, что Кэрол быстро оглядела улицу, прежде чем закрыть дверь. Прихожая была загромождена старомодной мебелью.

– Кто там, Кэрол? – раздался голос из-за закрытой двери. – Что им нужно?

– Все в порядке, мама. Оставайся у себя. Я скоро принесу твой ужин.

– Что происходит? – Старческий голос дрожал. – Что-то случилось, Кэрол, я поняла по твоему лицу, когда ты вошла!

– Мама, просто подожди, и все! – крикнула Кэрол.

Сара боялась, что дверь откроется, выйдет старуха и снова начнет ругаться, но этого не произошло. Покрасневшая Кэрол открыла другую дверь и проводила Сару в холодную гостиную.

– Садитесь, пожалуйста, – тихо сказала она. – Могу я предложить вам шерри?

Сара села в большое кресло с белыми кружевными салфетками на подлокотниках.

– Нет, спасибо, – ответила она с холодной вежливостью.

На большом столе у окна, рядом с аспидистрой, стояли несколько фотографий в рамках; на самой крупной был молодой офицер в военно-морском мундире.

Кэрол села на кушетку напротив Сары:

– Что стряслось?

Голос ее был резким от волнения.

– Прошу прощения?

Сара удивленно воззрилась на нее.

– Дэвид… Мистер Фицджеральд… Что с ним?

Сара нахмурилась:

– Ничего. Насколько мне известно, он должен быть уже дома. А что вообще вы имели в виду?

Она и сама повысила голос. Начало закрадываться беспокойство. Происходило что-то такое, чего она не могла понять.

– Тогда зачем вы пришли? – спросила отрывисто Кэрол.

– Зачем вы звонили мне домой вчера вечером? Я была рядом с телефоном и слышала, что́ вы говорили. Зачем вы хотели встретиться с моим мужем сегодня?

Кэрол опустила глаза. Сара видела, что женщина старается взять себя в руки. Тяжело вздохнув, она выпалила:

– Я хочу знать, что происходит между вами и моим мужем.

Кэрол вскинула голову, смущенная и раскрасневшаяся:

– Что вы имеете в виду?

– Я знаю, что-то происходит, и уже какое-то время. Я нашла в его кармане билеты на концерт на ваше имя. И этот вчерашний звонок. Вы заговорили о проблемах на работе потому, что это я взяла трубку?

Кэрол обхватила руками колени и долго смотрела в пол. Потом посмотрела на Сару и медленно произнесла:

– Миссис Фицджеральд, между мной и Дэвидом ничего нет. Признаюсь честно, я испытываю к нему… чувства, и уже давно. Безответные. Но я какое-то время тешила себя ложной надеждой. – Она коротко хохотнула, издав звук, похожий на всхрап лошади. – Не правда ли, странно, что мы сидим и обсуждаем эту тему? Знаете, я так часто мечтала о том, чтобы вас не существовало, более того, чтобы вы умерли.

Взгляд ее был таким пронзительным, что Сара подумала: не рехнулась ли Кэрол, как ее мать?

– Ну, это хотя бы честно, – пролепетала она.

– Дэвид – хороший человек. Поверьте мне, я навидалась плохих. – Кэрол помрачнела. – Это вы приходили сегодня? Мать сказала, что какая-то женщина наблюдала за домом.

– Да. Да, это была я.

– Когда мать сообщила об этом, я испугалась, – сказала Кэрол. – Так вы решили прийти из-за того звонка? Это единственная причина?

– Да. Какая еще причина нужна? Мисс Беннет, почему вы спросили, не случилось ли что-нибудь с Дэвидом?

Кэрол встала, подошла к столу и провела рукой по фотографии морского офицера. Сара подумала, что это, возможно, ее отец – между ними было сходство.

– Сегодня в офисе кое-что произошло, – сказала Кэрол, повернувшись к ней. – Я заведую хранилищем документов ограниченного доступа, секретных папок. Несколько дней назад в одной из наших папок обнаружился документ, которого там не должно быть. Сегодня меня допрашивали насчет этого полицейские. – Она отвела взгляд. – Понимаете, всем на работе известно, что мы с Дэвидом дружим, это предмет для шуток. И вот сегодня меня вызвали на допрос к тем двум полицейским. Они спрашивали, состоим ли мы… – Голос ее дрогнул. – Являемся ли я и Дэвид… ну… Я сказала, что нет, и это правда.

– Полицейские? – переспросила Сара в ужасе.

– Сказали, что они из особой службы. Но один был немцем. Спрашивали, давала ли я Дэвиду доступ к моим документам, чего я не делала и не сделала бы никогда. Пусть я, как у них это называется, ошалевшая от любви старая дева, но не настолько ошалевшая. – В голове у Кэрол, похоже, промелькнула