После того как последняя шпилька была вытащена из высокой прически, а волосы выпущены на свободу, Энира залезла в просторную белую рубашку и с наслаждением повалился на широкую кровать с белоснежным балдахином, где могло бы поместиться еще десять таких Энир.

Она не стала зажигать свечи, ограничившись светом Чары, что рассеяно светил в широкие окна с обеих сторон от изголовья кровати. Лира была уверена, что скоро придет Айдан. Он почему-то постоянно расшибался в лепешку, чтобы расположить ее к себе. И в том, что король заявится объяснить свою выходку, даже сомнений не возникало.

Энира не ошиблась. Через полтора часа Айдан ввалился к ней в комнату, в крайне игривом расположении духа. При его появлении, лира неохотно села в кровати, вытянув ноги на прикроватный белый пуф. Король подошел к комоду, стоящему напротив и вальяжно на него облокотился, начав рассматривать Эниру довольным хмельным взглядом.

– Ты, наверное, злишься на меня, за то, что я велел отрубить тебе голову? – спросил он, когда его взгляд, наконец, дополз от ног до лица девушки.

За месяц лира хорошо усвоила одну вещь, как бы Айдан на нее не смотрел и что бы ни говорил, он ее не тронет, поэтому спокойно отнеслась к этому неприятному разглядыванию.

– Нет. Я злюсь на тебя за то, что ты приставил ко мне этого душегуба.

Айдан оттолкнулся от комода и медленно подошел к пуфу, сев на корточки перед лирой и мягко обхватив руками ее лодыжки.

– Чем же он тебе так не по нраву? – с улыбкой спросил он, водя пальцами по гладкой коже.

– Тем, что… – с раздражением начала Энира, пытаясь убрать пронырливые лапы короля, но он лишь ловко поймал ее за пальчики, поцеловал в запястье и дальше продолжил гладить ровные ножки. Не став с ним больше бороться, лира продолжила: – …ты, Айдан, странный до невозможности, а он так вообще в голову раненый.

– А вы что знакомы? – подозрительно спросил король, внимательней посмотрев в глаза напротив.

На мгновение появилась соблазнительная мысль, рассказать, кто есть Хардраг на самом деле, чтоб его вытурили куда подальше. Но Энира отказалась от этой идеи, посчитав, что смерть Подмастерья ни к чему.

– Он голову мне отрубил. Как после этого я должна к нему относиться?

Айдан рассмеялся, мягко сжав икры.

– Он выполнял мой приказ, чем и заслужил доверие.

– Это как-то должно улучшить мое отношение к нему?

– Нет, но… – продолжая посмеиваться, начал король, но Энира его перебила.

– Айдан, такого уговора не было. Ты выполнил часть нашего соглашения, отпустив пятерых моих квихельмов. Я же в свою очередь собираюсь выполнить свою. Мне не нужна сиделка.

– Я его приставил к тебе в целях безопасности, а не потому что не доверяю тебе.

– Ну конечно! – теперь уже Энира смеялась. Их отношения с самого начала прям-таки пропитаны доверием!

– Это правда! – с таким искренним лицом сказал король, что даже сам Кардаш бы прослезился. – Я через седмицу уезжаю. Мне нужно чтобы ты была под присмотром.

– Под присмотром кого? Хардрага!? Уж лучше ты меня с собой возьми, куда бы ни ехал, чем оставлять с этим!

Хмель из синих глаз Айдана исчез, и он скрупулезно начал что-то высматривать в лице Эниры.

– Вы точно с ним не знакомы?

– Как я могу быть с ним знакома, если всю жизнь провела в Квихле? – без труда солгала лира, после чего со слезами в голосе, начала жалобно просить: – Айдан, пожалуйста, не оставляй меня с ним. Не поступай так со мной!

Король на мгновение застыл. Энира подумала, что мольба возымела действие, но следующие слова разбили ее надежду в пух и прах:

– Я не понимаю, почему это тебя так пугает. Но не волнуйся, он тебе ничего не сделает. Он просто будет следовать за тобой тенью, чтобы оберегать до моего возвращения. Вот и все. В этом нет ничего страшного. Для лир это вообще в порядке вещей.

– А нельзя приставить ко мне кого-нибудь другого? – попыталась она схватиться за последний спасительный плотик. – Ты мог бы не брать с собой герцога Мерода или хотя бы того же самого Раймонда?

– Нет! – грубо отсек король, так что лира даже удивленно распахнула глаза (за все время их знакомства, он ни разу не повысил голос). Айдан поспешил реабилитироваться: – Зачем кто-то еще, если есть этот Хардраг. Лучшего на роль твоего охранника не найти. У него на лице написано, что он отличный воин.

Тон короля был безапелляционный, но он все же решил смягчить слова улыбкой, показав ямочки на щеках.

"Что ж ладно. Хочешь со мной по-плохому, значит, и я с тобой буду также." – недружелюбно подумала Энира, после чего мило улыбнулась королю в ответ и ласково спросила:

– Как долго тебя не будет?

– Месяц, может чуть меньше, – благополучно обманувшись, спешно ответил Айдан. – Ты будешь по мне скучать?

– Нет. У меня же теперь есть Хардраг.

Король залился хмельным смехом. Затем, ласково погладив ноги лиры, мягко заговорил, неотрывно смотря ей в глаза:

– Я слепну от губ твоих сладких, медовых,

Не зная, что прячешь под ними оскал.

Я слышу твой голос столь чистый знакомый.

Мне невдомек, что себя потерял.

Так манка, так тербка и так непокорна,

Твой образ преследует, мучит меня!

И в мыслях моя ты! Моя ты всецело!

Я в пламе горю, я сошел уж с ума!

Но ты лишь смеешься… смеешься презренно.

Как лезвием ранишь ты сердце мое.

От слов твоих горьких так больно! так скверно!…

– Что нет больше смысла, не нужен никто… – закончила за него Энира, вспомнив как несколько лет назад, ей рассказывал этот стих Фихад.

Выражение лица Айдана с одухотворенно-поэтичного сменилось на удивленное.

– Потрясающе! – рассмеялась девушка. – Что король, что сын рыбака. Умоляю, Ваше Величество, не пытайтесь более покорить меня стихами из романов. Мне кажется, я знаю их все.

– Откуда же?

– Не важно… Ах да, Айдан! – вспомнив, про свои странные путешествия в пространстве, сменила тему Энира. – Как так вышло, что на празднике был мой двойник, а я даже этого не заметила?

– Если бы сегодня тебе не отрубили голову, ты бы и дальше не замечала.

Лиру это потрясло, но внешне ее чувства никак не проявились.

– Хочешь сказать, что уже не первый раз меня раздваиваешь? Но почему я не замечала раньше?

– Похоже, внимательность не твой конек.

– Но как ты это делаешь?

– Пожалуй, я оставлю пару секретов для себя. Ты не возражаешь?

Энира возражала, но настаивать не стала. Вместо этого она наклонилась чуть вперед и уважительно произнесла: