– Великолепная магия, Ваше Величество. Мои восхищения.

Айдан вновь рассмеялся (лира до сих пор не понимала, что его вечно так смешит).

– Завтра у меня аудиенция с тихнурским послом, мне понадобится твой глаз-алмаз, – уже серьезней сказал он, затем, поцеловав Эниру в обнаженные коленки, заботливо добавил: – Сладких снов, красавица.

Дождавшись от лиры улыбки, Айдан поднялся и направился к выходу, обернувшись в дверях. Как только король вышел, Энира откинулась на мягкое покрывало и, уставившись в потолок, начала думать, как можно пробраться в подвальные темницы, чтобы освободить Юхана и Кифа, когда правитель Фостэйна покинет свое королевство. Проблема в том, что квихельмы необычные заключенные, поэтому и сидят они в отдельных камерах и охраняются великим множеством латгардов. Мимо них и муха не пролетит, а уж человек… Размышляя как попасть в эти подвалы, Энира не заметила провала в туман сна.

Через седмицу Айдан уехал, забрав с собой Раймонда и квихельмов, которые после "зомбирования" беспрекословно ему подчинялись. За все время подготовки к походу, лира ни разу не встретила в замке Хардрага, чему была чрезвычайно рада. Но стоило королю покинуть Къюнгонд, как на следующий же день ее ожидал прегадкий сюрприз.

Нежиться в объятьях сна утром, когда знаешь, что никуда не надо вставать, сладчайшее чувство. Но оно неизбежно превращается в наимерзейшее настроение, если тебя неожиданно будят. Энира проснулась от странного звука, раздающегося в ее комнате. Это было похоже на шаркающий металлический скрежет. В полном недоумении, она открыла глаза и села в кровати. Сначала лира подумала, что все еще спит.

На комоде, по-хозяйски сидел Хардраг, поставив ноги на выдвинутый второй ящик, и гладил оселком лезвие кинжала. Энира протерла глаза ладонями, но сидящий на шкафу Тэйп не исчез.

– Ты… Ты что здесь делаешь? – ошарашено спросила она.

Хардраг перевел ленивый взгляд с ножа на лиру.

– Много спать – дела не знать, добра не видать, Бэр, – просто сказал он и вновь принялся полировать кинжал.

Вспомнив, что Айдан наказал Подмастерью охранять ее, Энира в ужасе поняла, что Хардраг воспринял его слова слишком буквально. И если сейчас что-нибудь не предпринять, то он так и будет будить ее по утрам. Соскользнув с постели, лира выбежала на середину спальни и яростно ткнула пальцем в сторону двери.

– Убирайся из моей комнаты!

– Скромнее надо быть, Бэр, – с усмешкой сказал Хардраг, глядя на встрепанную после сна Эниру, одетую лишь в короткую, до середины бедра, рубашку.

Это ее нисколько не смутило, наоборот, взбесило еще больше. За два больших шага преодолев расстояние до комода, лира яростно пнула по открытому ящику, с треском его захлопнув и выбив опору из-под ног Подмастерья.

– Ты меня еще скромности поучи! – гневно крикнула она, а затем вновь эмоционально указала пальцем на дверь: – Убирайся, я сказала!

Тэйп спокойно спрыгнул со шкафа и, криво ухмыльнувшись, с расстановкой произнес:

– Я теперь твой надзиратель. И мне велено охранять тебя так, словно ты дитя Геллы и Оркуса. Так что отныне я могу появляться в твоей комнате, когда посчитаю нужным.

Кровь закипела от бешенства. И самое безобразное, Энира ничего не могла с этим поделать. Силой с Хардрагом не померишься, убеждения не помогут, даже пожаловаться некому! Айдан, сам того не подозревая, дал ему в руки практически неограниченную власть над ней!

– Вон! Вон! Вон! – от бессилия топнув ногой, начала она кричать, тыкая пальцем в дверь. – Катись отсюда, проклятый дарс!

В последнее слово лира вложила все свое презрение, но на Хардрага это впечатление не произвело. Он лишь неспешно засунул кинжал за пояс и спокойно сказал:

– А теперь, когда ты осознала истинное положение дел, можешь, наконец, одеться и выйти из комнаты.

После этого он развернулся и направился к выходу, заставив Эниру клокотать от гнева.

– Да я лучше здесь буду сидеть, пока Айдан не вернется!

– Прекрасно. Мне хлопот меньше, – сказал он и вышел из комнаты.

Чувствуя, что сейчас лопнет, Энира, плотно сжала челюсти, закрыла глаза и с шумного дыхания медленно начала переходить на более ровное. Разжав кулаки, она неприязненно фыркнула, поняв, что сидеть целый месяц взаперти не выход, и, в отвратительном расположении духа, пошла выбирать платье.

Такого скверного дня у Эниры, наверное, за всю жизнь не было. Последние полгода в Квихле, она хоть и была вынуждена находиться в обществе Хардрага, но чтоб так… Никогда! Весь день он просто молча сопровождал ее везде, куда бы она ни пошла и этим невообразимо действовал на нервы. Чтобы себя развлечь, она пыталась общаться с обитателями замка, но у Хардрага был настолько мрачный вид, что никто не мог расслабиться в его присутствии. Так что у всех собеседников лиры вдруг возникали неожиданные дела.

Как только к вечеру Энира вернулась в свою комнату, хлопнув перед Хардрагом дверью, она твердо решила пробраться ночью в темницу к мальчишкам. Страха не было. Неважно, попадется лира или нет. Все равно ей ничего за это не будет.

Когда время перевалило за полночь, Энира, надев черную великоватую рубашку и штаны, выскользнула из своей комнаты, молясь, не наткнуться на Хардрага. К счастью, никто не встретился. В это время суток, казалось, замок вымер. Лишь тихое шипение волшебных светящихся шаров в лампах на верхних этажах и потрескивание факелов на нижних. Энира не была уверена, что движется в правильном направлении. Она вообще не была уверена, что квихельмы в замке. Но как только лира с трудом отворила тяжелую дисовую дверь, ведущую в холодный подвал, сразу поняла, что на верном пути. Стоило ей зайти в темный коридор, как на нее изумленно вытаращились два латгарда.

– Лира Энира? – опомнился первый стражник с пышными, раскидистыми рыжими усами-щеточкой.

То, что он знал, кто она такая, нисколько не удивило лиру, о ней в замке неизвестно было разве что мышам да мокрицам.

– Я… – начала было Энира, собираясь соврать, но вдруг решила действовать так, как научил ее Тэйп. – Я слышала, что здесь держат квихельмов. Мне столько про них рассказывали! Говорят, они могут убивать одним только взглядом. Всю жизнь мечтала их увидеть! Они, правда, здесь?

Латгарды переглянулись между собой. Затем вновь посмотрели на Эниру. Она широко распахнула полные надежд глаза, пытаясь всколыхнуть в стражниках трепетные чувства, уже не раз замечая, что стоит придать подходящее выражение своему лицу и сказать правильные слова, как мужчины дают слабину. Пусть Оркус обделил физической силой, зато наградил другой.

– Д-да, – неуверенно сказал усач, заикнувшись, словно уже на середине этого короткого слова пожалел, что начал говорить. – То есть, нет!

Но Энира сделала вид, что последнего не слышала. Она восторженно охнула и, лучезарно улыбнувшись усачу, подбежала к нему и обхватила его неприятно мокрую холодную руку своими теплыми ладошками.