не мог отвернуться от нее, так как отчетливо представлял себе все ужасные последствия, которые могли бы произойти, откажись он ей помочь.

Несколько дней назад он связался с адвокатом, чтобы тот ему что-то посоветовал, адвокат воскликнул:

– Ужас какой! Это очень серьезно! Чрезвычайно серьезно! – возможно, в надежде стребовать с него больше денег за урегулирование такого трудного случая.

Но кто же заплатит адвокату?

– Мне, разумеется, это не по карману. Если его посадят в тюрьму, пусть будет так, – сказала ему мать, а потом стала жаловаться, как это несправедливо, что Майтри сядет в тюрьму за попытку защитить свою мать. Услышав, сколько лет ему грозило просидеть за решеткой, она пришла в ужас. – Если бы я знала, чем все обернется, я бы велела Майтри отрубить этому ублюдку башку!

По мнению матери, если бы Майтри убил Тая, срок, который ему предстояло бы отсидеть в тюрьме, едва ли бы сильно отличался от приговора за совершенное преступление. Так что стоило бы убить этого злобного мерзавца. Кроме того, мать была уверена, что им не придется нанимать адвоката, если они просто позволят Майтри сесть за решетку. Ему пришлось ей объяснять, что так дела не делаются, что им в любом случае потребуется адвокат.

– У меня нет денег, – вот и все, что сказала ему мать. От его младшего брата Читчая помощи тоже ждать было бесполезно, потому что он сам был по уши в долгах. Мать часто давала Майтри денег на карманные расходы, но он так много тратил на выпивку, что задолжал нескольким винным магазинам огромную сумму. Так что теперь все траты семьи, похоже, стали исключительно его обязанностью. Да пошли они все! И он раздраженно замотал головой.

Вот досада! Если бы кто-то умер, это могло бы стать бесценным уроком или назиданием – поступком, что преследовал бы всех с ним связанных. Однако в реальности смерти не случилось, а тот, кого едва не убили, постепенно оправится. Так он с горечью размышлял о произошедшем. Но почему? Кто-то должен был умереть. Взять, скажем, литературу, где смерть всегда имеет большое значение. В литературе смерть может стать началом повествования, или важным сюжетным событием, или привести к развязке. Смерть можно поместить в любой момент повествования для достижения желаемого эффекта. Смерть играет важнейшую роль в литературе: она – необходимость, форма справедливости или морали повествования.

Но в реальной жизни смерть рассматривается иначе: все стараются отвергнуть ее, отбросить ее в сторону и вывести за рамки. Смерть не может существовать, она что-то ненастоящее, нечестное. Смерть не сравнима ни с чем: мы просто надеемся, что справедливость, знание, совесть, моральные назидания и перемены к лучшему могут иметь место без смерти. Чего ж удивляться, что реальность вынуждает нас страдать. Она старается избежать смерти, отказывается умирать и исцеляет себя. Жизнь отрицает смерть – которая такая простая, такая справедливая – и стремится найти нечто иное, на что можно было бы опереться, нечто, что могло бы придать смысл ее существованию.

* * *

Если бы Тай был убит в ту ночь, или если бы его мать была убита, все бы давно уже кончилось. Жизнь не имела бы продолжения, и ей не пришлось искать вещи, за которые можно было бы уцепиться – вроде закона, правосудия, судов, публичного осуждения. Никто не станет отрицать, что смерть равнодушна к человеческим чувствам.

Смерть священна только в литературе. Она восседает на своем троне перед жизнью, стоящей в ожидании справедливости и морального урока, который смерть должна ей преподать. Когда же смерть наносит по нам удар своей фатальной кувалдой, мы просто принимаем это, не задавая лишних вопросов, не подавая апелляций и не пытаясь увернуться. Когда смерть бьет по нам (и приказывает нам умереть), мы это принимаем как должное. Вот так просто!

Будучи рассказчиком (пускай всего лишь литературным рабом), он не удивляется, что жаждет смерти, потому что реальная жизнь не предлагает ему ее. В литературе смерти персонажей – обычное дело. Персонажи умирают, чтобы сохранить свое достоинство и честь или чтобы взбодрить читателя. Есть, вероятно, несколько типов людей, которые надеются извлечь пользу из несчастных обстоятельств своей жизни, но он не может сказать точно, относятся ли к этой категории Сангван и ее родня. Но его семья, как и он сам, явно не такие. Тем не менее раз уж мать свалила на него решение этой проблемы, он – как писатель – пришел к выводу, что для ее разрешения необходима смерть.

– Расскажи, что эта сука тебе наговорила! – попросила мать. Его раздражала ее прямая, грубая манера говорить с нескрываемой ненавистью о людях, которых ей не нравились. Наверное, она переняла ее у персонажей мыльных опер, которые смотрела по телевизору. И почему она не могла подняться над низменными эмоциями и хотя бы постараться вести себя немного более цивилизованно? Он вдруг ощутил прилив гнева.

– Это все из-за тебя! – заорал он на мать. – Из-за тебя, твоей алчности и глупости! Ты ведь не умеешь ни читать, ни писать, и эти сериалы, которые ты смотришь целыми днями, задурили тебе голову! Вот видишь, что происходит, когда ты подписываешь любые бумаги, которые тебе суют под нос? Они хитростью заставили тебя продать им половину нашей земли, и теперь нет никакого способа вернуть ее обратно, потому что ты подписала документы о продаже! Если ты пойдешь в суд, ты не сможешь выиграть, потому что тебя никто не станет слушать, даже если ты заорешь во всю глотку, что ты продала этот или тот клочок земли. У тебя нет письменного подтверждения, а у них есть документы о продаже, на которых стоит твоя подпись и подпись Читчая. Ты совершила ошибку, но не признаешь ее. Твое упрямство привело тебя к катастрофе, и ты свалила эту катастрофу на всю семью, и все это произошло благодаря твоей глупости, твоему упрямству, твоей слепой доверчивости. Чего удивляться, что другие твои сыновья такие безмозглые! Ты не дала им нормально развивать свои способности, и поэтому они не могут твердо стоять на своих ногах. Они полностью зависят от тебя, потому что знают, что ты всегда будешь рядом, будешь кормить их и обстирывать их. И они знают, что ты разберешься за них со всеми неприятностями. Без тебя они абсолютно беспомощны!

Мать сидела, глубоко уязвленная его словами. В ее глазах застыла печаль, ее губы дрожали. Какое счастье, что она не баловала его своей заботой, а иначе он вырос бы таким же безнадежным, как и оба его брата.

Он ушел из дома,