The Nabokov – Wilson Letters, 1940–1971. P. 212). Под фрейдистским термином он, очевидно, подразумевал англ. frustration (фрустрацию), одно из ключевых понятий психоанализа.

С. 321. Молодой китаец принес отороченное мехом пальтишко Давида… – Китайское происхождение этого ассистента, немецкий персонал «экспериментальной станции» (на самом деле пыточного лагеря нацистского типа) и русскоязычные солдаты-эквилисты, прибывшие туда вместе с Кругом, у Набокова указывают на три диктаторских режима того времени – гитлеровскую Германию, сталинскую Россию и Китай под властью Чан Кайши.

С. 322. В интересах ануки. <…> А ну-ка потише… – Отмеченные в Предисловии Набокова спунеризмы; в оригинале: «In the interest of silence» – «В интересах молчания» (вместо «In the interest of science» – «В интересах науки») и «Science, please!» – «Наука, пожалуйста!» (вместо «Silence, please!» – «Прошу тишины!»).

С. 323. …моменты яровизации эго. – Абсурдное совмещение понятий биологии и психоанализа. Яровизация (западный термин – вернализация) – понятие Т. Д. Лысенко (1898–1976), советского агронома и биолога, основателя псевдонаучного направления в биологии – мичуринской агробиологии, рассмотренное им в статье «Теоретические основы яровизации» (1935). Здесь использовано в значении: процесс перехода проросших семян озимых культур под влиянием холода в состояние развития. Эго же в психоанализе – это собственное «я», направленность на собственное «я»; «яровизация эго» в контексте сцены и по аналогии с реакцией растений на охлаждение при яровизации, приводящей к цветению и образованию семян, по всей видимости, означает плодотворный выход за пределы собственного «я» и образование групп, к чему стремятся сотрудники станции, поборники коллективизма и уравнительной психологии.

…старинный боевой топор. – По сновидческой логике повествования «научный» фильм совмещается с изложенным в шекспировской главе замыслом экранизации «Гамлета», включающим сцену, в которой «могучий старый король Гамлет разит боевым топором поляков».

С. 325. «Yablochko, kuda-zh ty tak kotishsa? [Яблочко, куда ж ты так котишься?]»… – Народные куплеты «Яблочка» в годы Гражданской войны пелись и красноармейцами, и белогвардейцами в различных вариантах, среди которых, например: «Эх, яблочко, / Куда котишься? / В ВЧКа [или ГубЧК] попадешь, – / Не воротишься» (строчка вновь возникнет в романе «Взгляни на арлекинов!»).

С. 327. …американское название похожего вида пихты, растущей в Скалистых горах. <…> «Дуглас»… – Дугласова пихта (Pseudotsuga menziesii), названная в честь шотландского биолога и ботаника Дэвида Дугласа (что завершает главу намеком на сына Круга Давида).

18

С. 328. Самим зданием, каким оно было задумано, но еще не построено <…> белый небоскреб, врезающийся, словно собор альбиносов, в морфяно-голубые небеса. – Вероятный намек на известный утопический проект здания Дворца Советов, высотой в 415 метров и со 100-метровой статуей Ленина, постройка которого велась в Москве в 1931–1941 гг. на месте взорванного храма Христа Спасителя.

…вследствие пожаров Юстиция и Образование делили отель «Астория»… – Еще один знак авторского присутствия: гостиница «Астория» в Санкт-Петербурге, открытая в 1912 г., находилась рядом с домом Набоковых на Большой Морской улице. Набоков не раз упоминал ее в своих произведениях, охарактеризовав в романе «Взгляни на арлекинов!» как «безобразную громадину, построенную, кажется, перед Первой мировой войной» (Набоков В. Взгляни на арлекинов! / Пер., статья, коммент. А. Бабикова. М.: АСТ: Corpus, 2023. С. 305). Замечание о том, что министерства разместились в гостинице, отражает революционную практику в России: с сентября 1918 г. национализированная «Астория» была превращена в «1-й дом Петроградского Совета», в котором останавливался Ленин, проводились собрания Петроградского комитета РКП(б) (Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны / Ред. В. А. Шишкин. СПб., 2000. С. 274). Об этой же гостинице, очевидно, идет речь в упомянутой в гл. 15 романа обратной метаморфозе – превращении учреждения в гостиницу: «<…> отправился в Министерство юстиции и потребовал аудиенции в связи с арестом его друзей, но постепенно выяснилось, что учреждение превращено в гостиницу и что человек, принятый им за высокопоставленного чиновника, был всего лишь метрдотелем». Еще раньше, в гл. 2, остановивший Круга на мосту солдат напоминает ему «Пьетро, метрдотеля в Университетском Клубе».

…морфяно-голубые… – Т. е. цвета бабочки рода Морфо.

С. 329. В нем упокоится ваш маленький Арвид, держа в руках любимую игрушку – коробочку оловянных солдатиков… – Любимой игрушкой Давида, как мы помним, был опаловый стеклянный шарик, к которому даже Круг «не смел прикоснуться».

С. 329–330. …Кругу показали этих людей в их камерах смертников. <…> Мариетта сидела с закрытыми глазами в обморочном оцепенении… – Это место претерпело несколько стадий изменений в рукописи и сперва было изложено (на с. 264) так: «Жестоко избитый д-р Александер лежал на соломе, часто и тяжело дыша. Мак и Мариетта были арестованы в самый неловкий момент, и любовный замок заклинило. Поскольку их нельзя было разделить без хирургического вмешательства, их поспешно завернули в простыню, и так они и лежали, образовав единый сверток, с одними торчащими из него головами. Мак, с искаженным болью ртом, лежал с закрытыми глазами. Мариетта была без сознания в четвертый или пятый раз». Похожий скабрезный случай Набоков включил в «Аду», приписав его древнегреческому поэту Героду: «Но один мой здешний приятель показал мне фрагмент из новонайденной рукописи <…> о двух детях, брате и сестре, которые делали это так часто, что в конце концов померли спаренными, и сколько их ни пытались разделить, ничего не выходило <…>» (Набоков В. Ада, или Отрада. С. 383). Вычеркнув это описание приговоренных к смерти участников ареста Круга, Набоков на отдельном листе (без номера) составил иное (невычеркнутое) описание, которое, однако, тоже не вошло в окончательную редакцию романа: «Мисс Баховен <Линда, средняя сестра, невеста д-ра Александера> была так основательно накачана наркотиками, чтобы придать ей презентабельный вид, что выглядела не в фокусе, с несколькими дополнительными руками и ногами, выходящими из расплывчатой розовости ее нижнего белья. Чем меньше будет сказано о д-ре Александере, тем лучше. У Мака отсутствовали передние зубы. Мариетта с закрытыми глазами в обморочном оцепенении сидела на стуле с прямой спинкой, из-под ее сиденья сочилась кровь».

С. 332. «Идите вы – (три неразборчивых слова)»… – Здесь может подразумеваться русское выражение «к чортовой матери».

С. 333. …сырой макадам в ночи. – Макадам – щебеночное покрытие дороги.

С. 334. «Тучи темны и становятся гуще и гуще. Скачет Ловец на страшном коне. Хо-йо-то-хо! Хо-йо-то-хо!» – Воспроизведен воинственный клич валькирий в опере Р. Вагнера «Валькирия» (1870) из цикла «Кольцо Нибелунга». В скандинавской мифологии девы-воительницы валькирии скачут на крылатых конях над полем битвы, выбирая, кому из павших попасть в небесный чертог Вальгаллу. Любимица верховного бога Вотана (Одина, хозяина Вальгаллы) Брунгильда в начале второго акта оперы поет: «Ho-yo-to-ho! Ho-yo-to-ho! / Heiaha! heiaha!» (Wagner R. The Valkyrie. Die Walküre / Ed. N. John. Paris et al., 1993. P. 68). Тучи и всадник на страшном коне – описание иллюстрации 1910 г. Артура Рэкхема (1867–1939) к этой сцене оперы «Полет Валькирий»: валькирии на устрашающих конях с оскаленными мордами появляются из густых туч.

С. 337. …я почувствовал укол жалости к Адаму и скользнул к нему по наклонному лучу бледного света… – В оригинале «pale light» (бледный свет), что предвосхищает «Бледный