— Я часок посплю, — сказал Тру, вставая.

Он поставил тарелку и стакан в раковину. Потом подумал, что почему-то никому не смотрит в глаза, и ушел на диван в кабинете, где оборудовал себе «командный центр» на столе рядом с компьютером и беспроводным кабельным модемом, которым пользовался Флойд Фиск.

Когда без чего-то три «Жестянка» под управлением Тру подъехала к «Касбаху», было ясно, что цирк вернулся в город. Грузовики со спутниковыми тарелками и эмблемами служб новостей почти перегородили Кеннет-авеню, а полицейские пытались этот затор как-то продвинуть. Работники «Касбаха» помогли музыкантам выгрузить аппаратуру. Музыкальный зал был маленьким — интимным, можно было бы сказать, и посетителей там было человек сто тридцать, не больше, но вокруг шаталось не меньше сорока репортеров, поджидающих «The Five». Низкий потолок, за сценой стена, выложенная вроде бы кожаными сиденьями от кресел — так показалось Тру. Он представился владельцу и менеджеру и поговорил с ними несколько минут, а потом, пока аппаратуру устанавливали на сцене, Тру встал между группой и псами прессы, пытаясь поддерживать какой-то порядок.

Ариэль была приятно поражена таким оборотом дел, криками для привлечения внимания, пылающим светом следящих за ней камер. Берк не стала смотреть по сторонам. Терри нагнул голову, вдруг застеснявшись прожекторов намного сильнее, чем сам от себя мог бы ожидать. Кочевник просто смеялся. Вот все эти камеры передают его изображение на всю страну, а он предстает не юным длинноволосым Элвисом с улиц, а проигравшим в драке четверых в клетке на арене.

Владелец «Касбаха», бородач по имени Тим Мэйс, вышел на сцену и сообщил собранию, что на интервью отводится час — вот с этой минуты, а потом все должны выйти, чтобы можно было установить звук и подготовить все к выступлению.

Тру был верен своему слову и стал спрашивать документы — визитные карточки, удостоверения, что угодно — у выстроившихся для интервью репортеров. Некоторые из них возмущались, на что ему было решительно наплевать. Он стоял, перекрывая дорогу к столу, где сидела группа «The Five», и не оставалось вопросов, кто в лесу медведь, а если кому не нравится, может сунуть свою цифровую технику в черный футляр — который тоже должен быть обыскан в целях безопасности — и валить отсюда куда хочет.

Группа из журнала «Пипл» — молодая азиатка с волнистыми каштановыми волосами и тощий тип, держащий дорогой «Никон» так, будто это пятидолларовый баскетбольный мяч, — подошла и начала свое интервью. «Какое это ощущение — такая внезапная бурная популярность? А давно вы вместе? Джон, а что ты думал, когда прыгнул тогда? А, да… то есть ты выступаешь под именем Кочевник? А у вас есть предположения, почему вы засветились на радаре у Джереми Петта? А у Коннора Эддисона? Немножко о себе, два-три слова о биографии. Что планируете после этого турне?»

В поисках ответа все посмотрели на Кочевника.

— Мы над этим работаем.

— Удачи, — пожелала корреспондентка «Пипл», когда были сделаны фотографии «The Five» на сцене на фоне черной обивки. Лица сдвинуты вместе, будто они — одна суть, правая рука у каждого протянута ладонью наружу, пальцы расставлены. Без улыбок — сила и уверенность, и пусть твой фонарь под глазом и бледнеющие царапины на щеке скажут правду каждому сыну бедняка.[37]

— Ариэль, привет!

Этот голос поймал ее, когда она возвращалась к столу, где ее коллеги вели разговор с другими репортерами. Кто-то ее взял за локоть. Она оглянулась — перед ней стоял, улыбаясь, плечистый молодой парень в белой бейсболке с крупными золотыми буквами: «Диджей».

— Как она, жизнь? Ничего, если я пару вопросов задам? Твой менеджер меня пропустил, так что это можно. — Улыбка не погасала ни на секунду. Широкие плечи распирали белую нейлоновую куртку на пару размеров теснее, чем нужно бы. Ростом репортер был примерно пять футов семь дюймов, улыбка обнажала крупные передние зубы. Бейсболка надвинута тесно и низко, с большим изогнутым козырьком. Волосы песочного цвета, глубоко посаженные глаза — светло-карие. Выдающийся нос, который за угол поворачивал раньше, чем эмблема клуба на футболке. — Всего минута, не больше. — Он уже устанавливал треножник с видеокамерой. Возле его кроссовок лежал на полу кожаный футляр для этой самой камеры. — Давай садись. — Кто-то из-за спины попросил его поторапливаться, он бросил на говорившего короткий взгляд: — Мы же тут все профи, так? Значит, надо было тебе пораньше сюда собраться.

Тут же его улыбка переключилась на Ариэль, и он протянул руку, помогая девушке сесть.

— Диджей «Поговорим», — сказал он, когда Ариэль села. — Он же Доминик Янковски, но про это мы помолчим. Рад познакомиться. — Он протянул руку, она ее пожала. На каждом пальце у него были перстни. — Ща, настрою эту хреновину, и понеслась. — Он приделывал камеру к треножнику, который явно повидал в своей жизни многое и не все перенес легко. Одна нога была у него обмотана толстым слоем скотча. — Я не хотел никого волновать, когда позвонил, — объяснял он, не прерывая работы. — Просто думал сделать то, что вы хотите. Должен был сделать при вот такой вот конкуренции. Вы же меня понимаете?

— Да, наверное, — ответила она.

— Вы ведь талантливы, — улыбнулся он ей еще раз. — Я видел ваши ролики. Потрясающе, фантастически, особенно тот, с песней про змею. Это вы написали?

— Я.

— Мне нравится, что в ней говорится. И очень красиво. О’кей, мы готовы. — Камера смотрела в лицо Ариэль. — Так, теперь мне только включить эту гадскую тварь.

Выключатель не уступал напору пальца.

Ариэль шевельнулась на стуле. Двое, стоящие за спиной диджея, махали ей камерами, стараясь привлечь внимание.

— Можно спросить, для чего материал?

— Для моего сайта, «Рок де нет точка ком». Вы не смотрели? — Ответа он не ждал. — Там как раз и живет диджей «Поговорим», миледи. Там он жарит по ночным проводам, говоря откровенно. Вот, есть. — Зажегся красный огонек. — К делу.

— О чем именно откровенно?

— Ариэль! — заговорил диджей таким тоном, будто они ближайшие друзья, которые не виделись много лет. — О вас и о вашей группе. И о любой другой группе, которая рвется в звезды. То, что мы сегодня записываем, будет у меня в шоу в воскресенье вечером. — Он обошел ее, чтобы посмотреть в объектив через ее плечо, приблизил щеку к ее лицу. Она подумала, что его одеколон пахнет лейкопластырем. — Диджей «Поговорим» в воскресный вечер, йо-йо-йо! — Он взбросил палец, короткий, как у медвежонка Фоззи. — Мы сейчас в Сан-Диего в «Касбахе», разговариваем с Ариэль Коллиер, девушка мечты группы «The Five», смотрите их прямо в этом клипе. — Он выпрямился, поправил бейсболку. — Клип я вставлю, вам понравится. Вы вроде из Бостона?

— Из Манчестера.

— Филли, — сказал диджей ударяя себя кулаком в грудь и показывая знак мира.

— Детройт, — отозвался Кочевник, вдруг оказавшийся рядом с ним. — Который всегда бьет Филли.