Умываюсь наконец. Подхожу к двери соседней спальни, стучу.

– Что-то случилось? – мгновенно выглядывает Бет. Выслушав мою сбивчивую просьбу, улыбается. – Конечно, сейчас дам.

Снотворное и обезболивающее. Кажется, зависимости от них не бывает, а мне, несмотря ни на что, понравилось нормально спать.

Просыпаюсь медленно, смотрю в потолок. Из сонных, обрывочных мыслей всплывает одна – осталось всего три дня.

Из общей комнаты вкусно пахнет, но сегодня я еще голодаю. Я предлагал это сест ре как плату, и безопасней выполнить обещание.

Голова кружится, когда я выхожу к остальным. Винни под присмотром Лекс достает из духовки глубокую форму, ставит на стол. Отворачиваюсь, но имбирный кекс можно узнать не только по виду. Набираю стакан воды, выпиваю мелкими глотками, устроившись за стойкой. Желудок немного успокаивается.

– Бет в боксе, что ли? – Рика выходит из спальни, потягиваясь. – Значит, буду сама в аптечке копаться.

Чувствую, как подпрыгнуло сердце к горлу, колотится бабочкой в кулаке. Она уже там? Второй этаж, худший из всего, что я придумал!..

– Граф, ты чего?

Понимаю, что подскочил, готовый мчаться к дверям бокса. Но Бет выходит из ванной, улыбается:

– Я здесь, мы еще никуда не ушли.

– А смысл спешить, – добавляет Эл, высовываясь из-за спинки дивана. – Все равно у нас второй этаж, а у тебя еще только третий.

Киваю. Они правы, но сегодня или завтра они снова будут проходить тесты, а я смогу только сидеть здесь и надеяться на лучшее.

– Беспомощность – отвратительная штука, верно, братик? – шепчут динамики. – Примерно такая же, как стыд.

Опускаю голову. Знаю, я не должен бояться за остальных, сестра милосердна к ним. Но не контролировать, не видеть происходящее невыносимо.

– Подожди конца завтрака, – приказывает сестра, – и отправляйся в тест. Может быть, тебе воздастся.

– Я пойду с тобой, – говорит мне Бемби. – Эл заменил меня на седьмом, значит, сейчас моя очередь.

– Спасибо, – откликаюсь через силу.

– Ладно тебе, со всеми бывает, – мимоходом обнимает меня Лекс. – То, что ты за нас переживаешь, это же хорошо!

Наверное, хорошо. Но выглядит это слишком глупо. Отхожу к полке с книгами, беру одну наугад. Почему-то опять попадается «Граф Монте-Кристо». Я его с собой не забирал, и тем более не покупал столько экземпляров. Или все-таки покупал? Не помню.

– Будешь читать вслух? – спрашивает Нэб.

Почему бы и нет. Устраиваюсь на диване, спиной к кухонному столу, за которым собираются остальные.

– Продолжение! – радуется Лекс. – А то я не читала никогда, даже не знаю, чем закончится.

– Отлично, должна же хоть для кого-то сохраняться интрига, – смеется Рика.

– Я тоже не читал, – спокойно замечает Винни.

Вот-вот повиснет неловкая пауза, поэтому я просто нахожу нужное место и продолжаю чтение. В прошлый раз мы едва добрались до замка Иф, даже до побега еще далеко, не говоря уж о мести.

Едва успеваю прочитать пару страниц, как к дивану подходит Бемби, перевязывает свои кудри в высокий хвост.

– Идем.

Уловить предложение в ее тоне сложно, но я улавливаю, встаю быстро. Третий этаж, привычная дверь. Скоба прижимает руку, под кожу входит игла. Жду обжигающей боли от снотворного, но ампула пустеет, а по телу разливается только легкий холодок.

– Нет, – шепчу, не в силах поверить. – Я уничтожил весь яд!

– Но не уничтожил записи, – смеется Электра. – Ты не единственный гений в семье, братик.

Прижимаюсь спиной к двери, закрывая собой нишу.

– В этот тест нельзя идти, – говорю настойчиво. – Она заменила вещество. Здесь правда яд.

Бемби спокойно отодвигает меня с дороги, удерживает одной рукой за плечо, и мне остается только бессильно наблюдать, как она получает смертельный укол. Замечает с ледяным спокойствием:

– Значит, нужно поспешить.

Киваю, стиснув зубы. У меня очень мало времени – слабое телосложение даже при строительстве боксов обеспечивало всего полчаса до действия яда, теперь будет еще меньше. Зато есть один козырь.

– У меня ожог от электричества на руке, – говорю быстро. – Почти бесчувственный. Могу открыть много подсказок, возможно, до последней, и не потерять сознание.

– Половину, – ограничивает Бемби. – И отчитывайся после каждой.

Первая не чувствуется совсем, вторая и третья тоже. На четвертой по руке пробегает дрожь, судорожно сокращаются мышцы.

– Стоп, – требует Бемби. – Я тоже открыла четыре. Собираем.

– Есть, – подтверждаю принятие приказа. Только сейчас замечаю, что из подушечек пальцев сочится кровь. Ну, это не самая большая проблема.

Формула складывается, хорошо, что я не стал сразу собирать привычное противоядие – сестра придумала что-то иное. Дышать тяжело, немеют ноги. Сую свой полуфабрикат в лоток передачи, к нему – все пробирки, которые могут понадобиться.

– Я скоро свалюсь, – поясняю. – Но еще не умру. Минуты три есть.

– Ясно, – откликается Бемби.

Мышцы слабеют совсем, я едва успеваю сесть на стол, привалиться к стене. Так я смогу взять противоядие из лотка. Жду, считая секунды. Каждый вдох дается с трудом, кружится голова.

– Готово.

Грохочет шприц. Наклониться слишком сложно, вместо этого заваливаюсь в нужную сторону. Под боком хрустит стойка для пробирок, рука соскальзывает в лоток. Сжать кулак и сделать укол я не могу.

Думай, Эдриан. Думай, не смей так глупо умирать. Бемби за стеной ругается. Наконец получается перевернуть шприц иглой вверх, наваливаюсь на него животом. Противоядие струей входит в тело.

В распахнувшуюся дверь влетает Бемби, подхватывает меня.

– Придурок, – выдыхает. Садится на пол вместе со мной, обнимает до боли. – Только еще одного трупа мне на руках не хватало.

– Прости, – еле ворочаю языком.

Часть средства все-таки разлилась, и эффект у него не мгновенный. Можно было бы вытащить меня наружу или хотя бы выйти самой, но Бемби сидит на полу. Рассказывает потоком о старшем напарнике Роне, который приказал ей сторожить двери, сам полез в перестрелку и не доехал живым до больницы. О стажере Льюисе, которому она приказала то же самое, но он все равно сунулся в логово бандитов и попал под пулю. О том, что они ей снятся оба, что она себя не простила и никогда не простит. О том, что она обоих понимает, но все равно больно. И о том, что Нэб похож на них.

– У нас здесь не было яда, спасибо за это. А за то, что чуть не угробил Лекс, не спасибо, – смеется, утыкается лбом в мою грудь. Вытирает глаза. – Извини. У железных копов тоже бывают истерики.